Чтение 7–й страницы книги ~Смерть пилигрима~

- Да вон она, - показал рукой Рома.

Оглянувшись, я увидела толстую бабищу, копавшуюся в песке. Весу в ней
было не менее ста двадцати килограммов, а такой широкой задницы я в своей
жизни не видала.

- И что она натворила? - спросила я.

- Когда откопали саркофаг, Барбара чуть с ума не сошла от счастья. Она
его чуть не облизывала, всех отгоняла, пользовалась только самыми нежными
кисточками. Там внутри сохранилась прекрасная мозаика, а на ней иероглифы. А
у Барбары как назло пленка кончилась. И во время обеденного перерыва она
поехала домой за какой-то особой сверхчувствительной пленкой для
фотоаппарата. Нас всех предупредила, чтобы мы до саркофага не дотрагивались.

- А вы дотронулись?

- Не мы, Назиля... Она решила проверить, влезает ли ее тухес в
усыпальницу фараонов. И всю мозаику, к чертям собачьим, осыпала.

- Убить ее мало за такое, - проворчал рядом сидящий Петр.

- Как она умудрилась туда влезть, ума не приложу! - удивился Геннадий.
- Мы ее потом вчетвером из саркофага вытаскивали - застряла.

- А у Барбары русский от злости прорезался, - снова засмеялся Костя. -
Назилька потом жаловалась, что та с ней некультурно обошлась. Но Барбара
сказала "пожалуйста"...

- Это произошло до трагического инцидента с Илюшей или после?

Роман сразу погрустнел.

- Илюшу нашли в саркофаге на следующее утро, - ответил он.

Барбара закричала, призывая всех закончить перерыв. Рабочие встали
из-за импровизированного стола и пошли к месту, где они оставили свои
инструменты. Ко мне подошел Геннадий.

- Вы, наверное, не помните меня, - сказал он скорее утвердительно,
нежели в качестве вопроса, - мы с женой приходили к вам переводить
документы, когда только приехали в страну.

- Может быть, - ответила я, - я, к сожалению, не помню. Ко мне многие
приходят...

- Да, я понимаю, просто...

- Говорите, Гена, я вас внимательно слушаю.

- Вы тогда нам так хорошо посоветовали насчет квартиры, и про
холодильник, спасибо вам за это.

- Не за что, просто я стараюсь помогать по мере возможности...

- Мы разошлись с женой, - вдруг сказал он, словно хотел сбросить тяжкий
груз с души.

- Я сожалею...

- Она осталась в квартире, а я ушел. Пару раз ночевал у Илюши, а иногда
здесь, в спальнике - он дал мне свой...

- Генка, где же ты? Давай сюда! - закричали с раскопок.

- Извините, я должен бежать.

- Геннадий, зайдите ко мне на работу, скажем, завтра, после четырех.
Вам удобно?

- Да, - кивнул он на ходу.

- Там вы мне все и расскажете. Хорошо?

- Приду! - крикнул он и побежал к своим.

Анжелика стояла одна, видимо, дожидаясь, когда я закончу разговаривать.

- Валерия, смотри, - она протянула мне грязный обрывок бумаги.

В центре равностороннего треугольника был нарисован глаз. Под
основанием треугольника виднелось изображение голубя с распахнутыми
крыльями. Всю эту композицию пересекала жирная черная молния с наконечником,
смотрящим вниз.

- Что это? - спросила я. - Масонский знак? Или часть доллара?

- Ни то, ни другое, - Анжелика отобрала у меня бумажку. - Это наш знак.

- Чей наш? - я ничего не понимала.

- Наш, харамитов. А Илюша нашел его на этом саркофаге. Знак был высечен
на внутренней стенке, а вокруг него - иероглифы. Скорее всего, они
обозначали смысл или приказ.

- Ну так давай, посмотрим на него живьем...

- Невозможно, - вздохнула она, - в тот день, когда нашли Илюшу в
саркофаге, эти знаки были стесаны. Причем неизвестно, кто это сделал - Илья
или тот, кто его убил.

- Да уж, история... Ты думаешь, что если бы мы знали, о чем говорят эти
иероглифы, то мы бы нашли убийцу Ильи?

- Разумеется, - Анжелика серьезно взглянула на меня. - А из-за чего еще
его убивать? Тихий, спокойный человек, мухи не обидит. Если убили, значит он
что-то знал. А другие у него это хотели выведать. Вот и все.

- Тебе не кажется, что нужно обо всем рассказать Борнштейну? - спросила
я, кстати вспомнив, чем заканчивались обычно самодеятельные истории, в
которых я принимала участие.

- Интересно, и что ты ему скажешь? - в голосе моей спутницы послышалась
издевка. - Покажешь бумажку? Он пошлет тебя и правильно сделает. Ты забыла,
как он тебя встретил? В штыки!

- Ты преувеличиваешь. Откуда у тебя эта картинка?

- Ефим дал. Потом муж нарисовал еще один рисунок, со всеми иероглифами.
А этот черновик Фима просто сунул в карман, когда Илья пошел домой
обмозговать открытие.

- И что ты собираешься с этим делать?

Анжелика посмотрела на меня с обидой:

- Какая ты черствая, Валерия! Это же Илюша нарисовал! Эх... - она
махнула рукой и пошла к машине.

Нет, вдова-харамитка мне определенно действует на нервы!

x x x

Геннадий постучал в дверь моего кабинета в пять минут пятого.

- Заходите, присаживайтесь...

Он нескладно примостился на кончике стула и смутился.

- Чем я могу быть вам полезна, Геннадий?

- Вот... - он достал из кармана небольшую плоскую коробочку с экраном.

- Что это? - удивилась я. - "Тетрис"?

Пластмассовая игрушка с кнопками и надписями на английском языке была
удивительно похожа на "Тетрис", мода на который прошла несколько лет назад.

- Это компьютер. Илюша носил его на шее, не снимая. И даже ночью, когда
ложился спать, всегда клал рядом. Вот поэтому компьютер и оказался у меня.

Геннадий говорил сбивчиво, видимо боясь, что я заподозрю его в краже,
но с другой стороны, было заметно, что он хочет высказать все, что ему
известно. Нажав на несколько кнопок и поняв, что это безрезультатно, я
положила коробочку на стол.

- Простите, Гена, вы не путаете? Может быть этот прибор - обычный
калькулятор? И потом, он не работает.

- Нет, что вы, Илюша писал на нем!

- Но как? Здесь нет клавиатуры.

- Он писал палочкой на экране и там возникали буквы. Я видел.

- А почему бы вам не отнести это в полицию? Там бы и разобрались.

Лицо Геннадия выразило откровенный испуг. Он откинулся на спинку стула
и замахал перед собой руками:

- Не надо полицию! Я не хочу иметь с ними никакого дела. Жена уже
подавала на меня жалобу и пригрозила, что выбросит меня из страны. А я
русский и приехал с ней, как муж еврейки...

Ну вот, еще одна жертва иммиграции. Это уже не в первый раз я слышу от
своих клиентов, находящихся в процессе развода, что их, как неевреев, могут
выкинуть из страны. Причем грозят им именно их еврейские половины.
Отвратительно!

- Успокойтесь, Гена, никто вас не вышлет. А если вы не хотите
обращаться в полицию, то оставьте мне компьютер, я сама передам его. Кроме
того, я хорошо знакома со следователем, ведущим это дело, - видя, что он
немного успокоился, я спросила. - Кстати, что сказать, если спросят, откуда
у вас этот предмет?

- Так Илюша отдал мне свой спальник, - Геннадий удивился, что я
спрашиваю элементарные вещи, словно я должна была об этом знать.

- Ну и что?

- А там внутри и был компьютер. Наверное, он его забыл. Я хотел на
следующее утро передать его, а Илью уже убили.

- Так вы что, спали на месте раскопок в ту ночь? - в животе у меня
похолодело.

- Нет, возле моря ночью на песке очень холодно. И сыро. Я пошел
подальше, туда, где деревья.

- И ничего не слыхали и не видали?

- Да нет, - он пожал плечами, - вроде ничего...

- Хорошо, Гена, большое вам спасибо, я обязательно передам в полицию
компьютер Ильи.

Геннадий осторожно встал и бочком вышел из моего кабинета.

x x x

Конечно же, ни в какую полицию я не пошла. Сунув пластмассовую коробку,
начиненную электроникой, в сумку, я поспешила по магазинам и когда,
нагруженная покупками, я открывала дверь, мысли мои были только об одном:
снять эти распроклятые каблуки и вытянуть ноги параллельно полу.

Дарья была на дополнительных занятиях, которые проводились раз в неделю
до девяти вечера. На этот курс для тридцати учащихся ее отобрали из числа
двух тысяч учеников десятых классов разных школ. Она успешно сдала
психометрический тест, а мне пришлось подписать кучу бумаг, в которых
говорилось, что курс субсидирован Министерством образования и что, если она
не то что пропустит занятие, а даже опоздает или не сделает домашнего
задания, то будет немедленно отчислена. Дашке нравилось там учиться, они
проходили логику, ассоциативное мышление, методику запоминания и много
разных примочек, развивающих мозги. Так что вечером я оказалась дома одна и
с удовольствием вытянулась на диване перед телевизором.