read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



были для него великоваты, и воздуха не хватало.
- Как ты с Горюниным познакомился? - спросил я.
- Он директором промтоварного магазина был. Левый товар из Грузии в его
магазин гнали. Деньги задолжал он. Я разбираться приезжал. Разобрался. Потом
подружились.
- Когда это было?
- Одиннадцать лет... Одиннадцать... Я молодой был... Сейчас старый.
Сейчас много прожито... Сейчас я устал, да. Понимаешь, устал я...
- Понимаю. Перетрудился в борьбе с чужой собственностью.
- Э, что мент поймет, - покачал он головой.
- Ты когда в последний раз вышел?
- Гамсахурдиа выпустил. Президент наш первый, я его маму!... Спросил, кто
хочет за Грузию биться? Кто хотел, того из нашей зоны освободили. И в волчью
шкуру одели.
- Как?
- В ментовскую форму, да... И мне, вору, ментовскую форму дали. И справку
об освобождении мне дали. И в Цхинвали на войну меня послали. Я хотел на
войну?
- Вряд ли.
- Я не хотел на войну. Я сбежал с войны. Я сбросил волчью шкуру и бежал в
Россию с этой проклятой войны. Россия - большая. Грузия - маленькая. Что мне
делать в Грузии?
- Может, зря бежал? - поинтересовался я. - Ваши в Грузии неплохо
поживились. Воля вольная, уркаганская.
- Воля, - согласился он. - Кореша, которые не сбежали как я,
рассказывали, как там вольно жилось. Село осетинское занимаешь. И сразу в
дома, что побогаче. Заходишь и берешь. Заходишь и берешь. И никто тебе не
возражает, никто псов по твоему следу не пускает. Это ведь не грабеж. Это
трофей. Потом в школу всех мужчин сгоняешь. И через одного в лоб из
автомата. Это не убийство. Это война... И все награбленное - на биржу
черную. Это в грузинских селах дома были, куда все свозилось. Думаешь, это
барышничество было? Нет. Это тоже трофеи! Меня сажали куда за меньшее. А тут
- можно все. Я их маму...
- Да, твои кореша там отличились.
- А потом Гамсахурдиа, я его маму, свергли. И еще лучше стало. В Тбилиси
- камуфляж надеваешь, свободной нашей стране присягаешь, - и машину ночью
останавливаешь. Нет, ты не бандит. Ты - "мхедриони", ты воин за демократию
Грузии. Кто против? Тому в лоб из автомата. Машину берешь... В квартиру
заходишь. Богатый человек там. Дашь, богатый человек, деньги на демократию
Грузии? Не дашь?.. Даст - кто откажется?.. Брата моего двоюродного так
убили, я их маму!.. Потом Абхазия... Слушай, мент, не поверишь - там даже
трубы из домов вывозили. Так хорошо всем было. Заложников брали, потом
стреляли. Женщина, ребенок - всех стреляли. Никого не жалко. Демократия
Грузии...
- Были времена, - кивнул я.
- А мне - во где те времена, - он провел руками в наручниках себя по
горлу. - Может, тебе, мент, нравится людей стрелять. А я не палач. Я - вор!
- Вор, вор, - успокоил я его. - Так чего ж ты, вор, троих на Фрунзенской
набережной из пистолета расхлопал?
- Что? - вытаращился Реваз Большой на меня.
- Семья профессора Тарлаева. Всю ты ее вывел. Никого не оставил. Как же
ты так, вор? - насмешливо спросили.
- Не я! - крикнул он.
- Брось. У нас есть кому опознать. И на следах докажем. И подельники твои
поплывут - факт. Так что идти тебе, Ре-ваз Большой, минимум на пожизненное,
если смертную казнь вновь не введут.
- Э, мент, это не мое, - я видел, что на его лбу выступила испарина, он
вытер ее скованными руками. И как-то сразу осунулся. - Хлебом клянусь!
- Да хоть всем урожаем. И всеми предками. Тебе это не поможет.
- Не мое!
- А что твое?
- Марат Гольдштайн, я его маму, - кореш Горюнина - мое. А это - не мое.
- Ладно, пиши, - я подошел к нему, расстегнул наручники, пододвинул лист
бумаги.
- Что писать?
- Чистуху. "Раскаиваюсь в совершении преступления. За мной числится то-то
и то-то. На Фрунзенской набережной трупы не мои".
- Ладно. Что мое - то мое.
Он начал выводить аккуратно слова. Я надиктовывал ему некоторые моменты.
Это заняло с полчаса. Писал он медленно, покусывая ручку - хорошо, что не
мою - я ее нашел на столе.
- Так что насчет Фрунзенской? - спросил я, беря чистосердечное признание.
- Опять, да? Я тебе не говорил, да? Я же говорил! Говорил, что не мы!
- Говорить мало.
- Картины там, да? - спросил Реваз Большой.
- Помнишь?
- Я читал. Я видел по телевизору, - покачал он головой. - Какое число
было?
- Двадцатое мая...
- Двадцатого, двадцатого... Двадцатого, - хлопнул он ладонью по столу. -
Двадцатого хату в Саратове брали. Хорошая хата. Иконы, распятие. Было, да.
Средь бела дня взяли... Точно...
- Проверим.
- Проверь, да. Хлебом клянусь...
- Дописывай про Саратов. Расписывайся. И число ставь, - я протянул ему
коряво написанное его рукой чистосердечное признание.
Он расписался.
- Ох, взял ты меня на понт, мент... Но за свое отвечу...
- Ответишь, - успокоил я его. - Кстати, где ваш четвертый?
- Кто?
- Вы же вчетвером приехали.
- Нет, он не при делах.
- Ну так назови его тогда.
- Баклан... Леха. Фамилию не знаю.
Он врал. Баклан был при делах.
- Ладно, иди в камеру. Посиди.
Его увели. А я прозвонил в наш отдел, чтобы проверили кражу в Саратове.
Оказывается, действительно в тот день была кража в Саратове...
Похоже, Реваз Большой и его оруженосцы никакого отношения к убийству не
имели.
Я посмотрел на часы. Полдесятого вечера.
Я вышел в пустой коридор. Провел боксерскую связку - нырок, несколько
ударов, атака, отход. Если бы кто меня увидел, приняли бы за психа. А я не
псих. Я просто разминался.
Я зашел в соседний кабинет к Железнякову, который сейчас заканчивал
работать с пузатым грузином. Сразу после задержания ворюг я отзвонил шефу, и
сейчас в районный отдел съехалась вся наша контора, кроме начальства. Работа
намечалась на всю ночь.
- Чего ты нас лечишь? - спросил я грузина, когда тот в очередной раз
заорал: "Ничего не знай". Он уже почти дозрел и готов был вот-вот начать
каяться в грехах и грешках. - Твои напарники уже и на саратовскую квартиру,
и на Смоленскую площадь раскололись. Молчать будешь - пойдешь за главного в
этой шайке. Из "шестерок" сразу в паханы...
Я взял его пальцами за толстые щеки. Он всхлипнул, пустив пузыри, и сразу
утерял свой угрожающе тупой вид. Стал похож на обычную свинью.
- Давай, Гоги, не томи, - сказал Железняков.
- У, гниды! - Он ударил себя кулаком по лбу. - Гниды!
- Кто?
- Все! Пиши, да! Все пиши!
- Это к следователю, - сказал я. - Кстати, Баклан с вами по квартирам
лазил?
- Он водитель.
- И где сейчас этот водитель?
- Ушел куда-то. Обещал быть...
Следователь как раз освободился, и мы отвели к нему пузатого Гоги - пусть
допрашивает по всей форме.
- А мы посетим антиквара Горюнина, - сказал я Железякову.

***
Горюнин Николай Наумович был маленький, жирненький, заряженный наглостью,
как динамитом. С этой наглостью, приобретенной за долгие годы работы в
советской торговле, он и шел по жизни весело и без особых забот. И всю жизнь
ему было всего мало. Всю жизнь он хотел, чтобы у него было всего много, а
когда достигал очередного рубежа, оказывалось, что этого все равно мало.
Если бы завтра Билл Гейтс решил отравиться и оставил бы ему в наследство все
свое состояние, то через месяц, проснувшись в замке, Наумыч бы все равно с
тоской взвыл:
- Мало...
Справедливости ради надо отметить, что жизнь у Горюнина была по большей
части полосатая. И нередко коммерческие подъемы сопровождались спадами. Он
все время влезал в какие-то дела. Первый раз по-крупному погорел с "МММ",
вложив туда деньги клиентов. Пришлось закладывать все имущество и
расплачиваться с долгами, иначе расплатились бы с ним самой конвертируемой в
мире валютой - свинцовой.
Второй раз он погорел, когда на Руси грянул дефолт и Рубль рухнул.
Почему Горюнин спелся с ворами и начал грабить людей? Потому чтто еще при
большевиках, походя не один год под расстрельной девяносто третьей статьей,
карающей за хищение социалистической собственности наказанием вплоть до
смертной казни, современную юстицию с ее пятью годами условно за бандитизм и



Страницы: 1 2 3 4 5 6 [ 7 ] 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.