Чтение 7–й страницы книги ~Ловушка для олигарха~

глядя куда-то в сторону.

- Привет, - бросила Наташа, и я видел, как у нее на языке вертелось
"коротышка". Я бы не обиделся. У меня не та профессия, чтобы позволять себе
обижаться на всякую ерунду. Такие люди, как я, если обижаются, то обижаются
капитально, и тогда за собой оставляют выжженную землю.

- Как проник сюда, старикашечка? - завопил он.

- Трудно, что ли, - пожал я плечами.

- Понятно... Подожди, сейчас демонтирую материал и перетрещим. Годится?

- Годится, - благосклонно кивнул я, увидев на экране монтируемый репортаж
- Олигарх Всея Руси косился вбок плутоватыми глазами и на его губах застыл
оскал. Вырванная из времени картинка. Бездвижное лицо, бездвижные губы.

- Абрам Борисовича лакируешь? - спросил я,

- Ага, - Борюсик потер руки. - Эксклюзивное интервью,

- По поводу?

- Каверзные вопросы.

- С заранее спланированными ответами.

- Ну... - он щелкнул пальцами, мол, и так все понятно. - В общем,
поползли по Московии провокационные слухи, что он острова в океане скупает.

- И что, не скупает? - заинтересовался я,

- Скупает. Вот и разъясняет, почему.

Ассистентка нажала кнопку. Взмах волшебника, Властелина иной реальности.
Фантом на экране при-. шел в движение. Привидение, отголосок прошлого.

Морда у Абрам Борисовича Путанина была беспокойная. Возникало ощущение,
что в нем жил дремлющий вулкан, но иногда он вскипал, искрился и жарил
вовсю. Говорил олигарх сбивчиво - его мысли опережали речь.

- Зачем вам остров? - осведомился Борюсик, сидевший спиной к видеокамере.

- Для фонда "Милосердие", - пробарабанил олигарх.

- А вы при чем ? - нагловато, якобы обличая, а вместе с тем подыгрывая,
напирал Борюсик.

- Организуем там богадельню. Дом для престарелых. Уже первые приехали.
Да, точно... Я никогда не нарушал закон.

Дальше пошли кадры этого самого острова. Солнце, море, пальмы.

- Спасибо Абрам Борисовичу. Обогрел. Заботой окружил, - прошамкала
древняя старушенция.

Потом благодарил олигарха мордатый, явно не пенсионного возраста,
верзила. Потом еще двое мужичков.

- Кормят хорошо, - говорил один. - Почти не порят, пока не провинимся.
Вот только не высыпаемся. Работать многовато приходится...

- Это выкинуть! - подскочил на месте Борюсик, и его ассистентка тут же
пробежала пальцами по клавишам, прогоняя назад изображение.

- Он что, крепостных туда завез? - удивился я.

- Это как назвать... Говорят же - фонд "Милосердие".

- Барин добрый, - хмыкнул я. Минут через двадцать материал закончили
монтировать.

- Пошли, покурим, - предложил Борюсик. Мы нашли место, где не толпился
народ. Присели в черные, из кожзаменителя кресла.

- Уф, теперь можно и передохнуть, - он потянулся за пачкой сигарет,
презрительно улыбнулся, посмотрев на "не курить", и щелкнул спичками -
зажигалок не признавал. - Ну как оно?

- Оно ничего, - ответил я. - Жизнь течет.

- Ну да. Все течет. Все изменяется.

- Тоже цитаты стал копить?

- Да нет. Куда нам... Ты по делу?

- Хочу на "Стриптиз души" попасть, - признался я.

- К педику?

- К Михаилу Зубовину.

- Чего он тебе? Ты во всемирный гей-клуб "Голубые паруса" решил
вступить?

Тут он запнулся, когда я ласково так посмотрел на него, Он поежил
плечами.

- Признаю, фигню-с спорол-с, - он обнажил в кривой улыбке желтые,
нечищенные зубы. - У педика в последнее время одни неприятности.

- Какие?

- Его месяца два назад похищали.

- Как? - удивился я.

- Люди видели, как его затолкали в машину.

- Что за люди?

- Да слушок прошел, - Борюсик стряхнул на пол пепел.

- Он без охраны ходит?

- У него был охранник.

- Припоминаю, - будто бы задумавшись, произнес я, - Он потом написал
статью в газету о том, что Зубовин предлагал ему интимконтакт со словами:
"Молодые, сильные ребята - это наше достояние!"

- Точно, Сбежал от него телохранитель, И после этого Миша испытывал к
охранникам неприязнь.

- И что?

- На следующий день после того, как его в машину усадили, он не появился.
Еще день - программа записываться должна, а его нет. Ну, с ним это бывало -
с какими-нибудь братьями по голубым кровям загулял. Но чтобы так деньги мимо
пролетали... И вдруг он объявился.

- И что?

- Странный. Какой-то не такой.

- В чем?

- Румяный, держится путем... Одна передача, другая - провал. Нет того
былого порыва. Нет энергии. Ничего нет...

- И?...

- Рейтинги рушиться начали. Поклонницы из фанклуба перевешались. Штуки
три-четыре. Они в прошлые времена как чего - в слезы, а сегодня - так сразу
в петлю.

- Понятно, - кивнул я.

- И потом, как объявился, вскоре у него охрана появилась.

- Что за охрана? - заинтересовался я. - Частное бюро?

- Дуболомы. Наглые. Полностью отвязанные. На таких никаких денег не
хватит. Такие во для кого, - он поднял глаза наверх. - Такую охрану шиш
наймешь.

- Мне нужно попасть на "Стриптиз души".

- Как? Пригласительный сделать?

- Когда запись?

- Не знаю, - Борюсик пожал плечами.

- Узнай. И свистни, - велел я.

- Как?

- Через пейджер.

- Буде сделано, - Борюсик затушил сигарету о свой каблук и умелым броском
послал окурок в кадку с чахлой пальмой.

Значит, Михаил Зубовин пропадал на два дня. Об этом в материалах,
представленных мне, не было ни слова. Или Кухенбаден ведет свою игру. Или
вся мощь их агентуры ушла на то, чтобы вычислить место обитания Аккуратиста.

И эти быки... Что бы это значило. Я согласен с Кухенбаденом.
Действительно, тут попахивает той милой чертовщинкой, которая делает нашу
жизнь такой веселой и такой жутковатой. Здесь запах огромных афер, огромных
денег.

Как пишут фаны? Михаил Зубовин уже не тот?..

- Мишка, Мишка, где твоя улыбка? - пропел я слова шлягера пятидесятых
годов.

Глава четвертая

Не так легко лежать на дне. Человеку, как и подводной лодке, лежащей на
грунте, нужно производить меньше шума, иначе тут же нащупают сонарами
вражеские миноносцы, шарахнут по тебе глубинной бомбой - и амба, кранты,
сушите весла.

Учитывая характер Банкира, можно представить, что его шестерки из
подмосковной преступной группировки, которые то ли ему держат крышу, то ли
он им держит крышу, рыскают по городу в поисках меня. Правда, в ту мою
квартиру, около которой они меня чуть не подстрелили, проникнуть они не
пытались и тем самым сберегли себе кучу здоровья и нервов,

Между тем работа не ждала, Нужно было вплотную браться за выполнение
заказа Кухенбадена, а на досуге наконец решить, что делать с Банкиром. Легче
всего, конечно, устроить ему небольшие похороны, скажем, в результате
скоропостижной смерти от инфаркта миокарда - у меня есть способ сделать это,
и ни одна охрана ему не поможет, потому что я знал, как это сделать,
приложив минимум времени и усилий. Но меня с детства учили бережно
относиться даже к зловредной флоре и фауне.

Я сидел на диване и смотрел телевизор. Не то что я люблю его смотреть. Но
в этом кривом зеркале интересно наблюдать, как общество погружается в
какую-то темную пучину. Через него я пытаюсь уловить извращенную логику
происходящих вокруг событий. Через хаос понять хаос.

По третьей программе показывали передачу "Про то самое". Ее вела мулатка
Хатаманга - помесь китаянки с негром, при некоторой примеси ирокезской
крови. От этого адского коктейля получилось чудовище. Родители ее,
африканские политэмигранты, жили в России, она же несколько лет назад
умотала в Штаты. Выдернули ее оттуда, когда нужно было чем-то необыкновенным
и экзотичным огорошить потихоньку привыкающего ко всему телезрителя. И в
какой-то мере это удалось.

"Наша мартышечка" - ласково называли ее телевизионщики.

В письмах же телезрители именовали ее то распоясавшейся обезьяной, то
мастурбирующей мартышкой, но чаще секс-символом и очаровательной шоколадкой,
и умной, и обворожительной, и даже, сейчас упадете, мудрой!

"Мартышка" проходила в досье как близкая связь (только не интимная, тут
родство духовное) Михаила Зубовина. Он, якобы, и прилетел в США, где та жила