Чтение 7–й страницы книги ~Маньяк по вызову~

- Ты.., ты!.. - снова заорала cна, и это были последние членораздельные речи, которые мы услышали в тот вечер. Дальше был только вопль, низкий, протяжный, похожий на вой волчицы. У меня даже мурашки по коже пробежали, а Нинон приподняла очки на лоб и, сощурившись, уставилась на эту злобную фурию.

Ксюша презрительно отвернулась, "чернобурки" испуганно сбились в кучку, а посерьезневший Ленчик поинтересовался у Широкорядова:

- У тебя что с ней, серьезно? Поэт-песенник сделал страдальческую мину:

- С ума сошел? Зачем мне эта идиотка? Не знаю уже, как от нее отбиться...

- А папенька ее в курсе? Широкорядов скрипнул зубами:

- Папенька на нее давно рукой махнул. Только время от времени вытаскивает за уши, когда она вляпается в очередное дерьмо.

- И что теперь делать? - спросил Ленчик.

- Понятия не имею, - растерянно пробормотал Широкорядов.

Между прочим, в продолжение всего этого разговора истеричная девица продолжала вопить, не замолкая ни на минуту.

- Вот это дыхание! - восхищенно присвистнул Ленчик. - Eй бы в консерваторию. - А потом озабоченно добавил:

- Может, папеньке позвонить?

- Пожалуй, другого выхода нет, - согласился поэт- песенник, - правда, с ним связаться трудно - он ведь по всему свету мотается, но у меня есть номер его секретаря.

- Тогда звони, - коротышка взял со стола черную коробку мобильного телефона.

Поэт-песенник похлопал себя по карманам:

- Записная книжка... Кажется, я оставил ее в холле... Сейчас сбегаю.

- Давай побыстрее, - пробормотал Ленчик, не сводя глаз с истеричной дочери папеньки, который мотается по всему свету. - А то как бы она чего похуже не выкинула...

Опасения его оказались не напрасными, потому что брюнетка начала медленно и методично раздеваться, разбрасывая одежду по лужайке.

- Только стриптиза не хватало, - простонал Широкорядов, схватился за голову и скрылся в доме.

Через полминуты он уже нервно набирал номер, сжимая в руке мобильный телефон и глядя в записную книжку в рыжем кожаном переплете.

- Але, але... Игорь? Это Игорь? Широкорядов звонит... Десять минут назад у меня на даче, в Дроздовке, появилась Лиза... Да, Лиза. Нет, это не галлюцинация... Не знаю, где она должна быть, но сейчас она здесь... Что делает? - Широкорядов посмотрел на Лизу, которая успела снять лифчик и швырнуть его в сторону перепуганных "чернобурок" - те с визгом бросились врассыпную, - и проорал в телефон:

- Вот приезжайте и полюбуйтесь, что она тут делает.

Я стиснула локоть Нинон:

- Ну спасибо тебе, дорогая, ты обещала мне веселый вечер и, похоже, не ошиблась.

- Можно подумать, я знала, что будет такое, - огрызнулась Нинон.

Однако, как выяснилось в следующую минуту, зрелище практически голой, оставшейся только лишь в черных трусиках Лизы было отнюдь не последним. Шоу продолжалось. На этот раз расстаралась мужеподобная Ксюша. Она решительным шагом пересекла лужайку, подошла к девице, явно намеревавшейся избавиться и от трусиков, и влепила ей звонкую пощечину. Судя по тому, что на бледном, измазанном расплывшейся косметикой Лизином лице мгновенно отпечаталась багровая пятерня, рука у Ксюши была тяжелой.

Мы с Нинон, затаив дыхание, стаза" ждать, что произойдет дальше. Лиза буквально на несколько секунд прервала свой утробный вопль, а потом в ее темных, мутноватых глазах вспыхнули желтые огоньки. Она снова замычала, уставившись в одну точку, только выражение ее лица стало более осмысленным. У меня было такое чувство, словно она видит нечто, невидимое остальным. Я обернулась и прикусила язык: совсем недалеко, где-то возле дома банкира, в ночное небо поднимался густой столб дыма. И еще я услышала такой характерный звук - треск сухих веток в костре.

Я открыла рот, чтобы заорать, но Нинон меня опередила, ('$ " душераздирающий крик:

- Пожар! Пожар!..

***

Нинон перевела дух с облегчением, когда, выбежав на улицу, мы разобрались, что горит не ее дача, а бывшая дипломатова, а теперь неизвестно чья, та, на которой работали шабашники-молдаване. Полыхал, впрочем, не дом, а строительный вагончик, но в любой момент, огонь мог перебраться на крышу коттеджа, а там рукой подать до участка Нинон, а также овдовевшего банкира.

Мы все - на даче поэта-песенника осталась только голая Лиза, - точно огнепоклонники, завороженно уставились на жадные языки пламени, лизавшие вагончик. Суетилась одна Нинон, встревоженно восклицавшая:

- Да ведь так весь поселок выгорит! Нужно в пожарку звонить.

А меня беспокоило другое: где сейчас сами строители, неужто в вагончике?

Только я так подумала, как из брызжущего искрами пожарища вырвалась горящая фигура. Полыхающий человек упал на землю и стал кататься. Мы стояли, не в силах сдвинуться с места, только Ксюша не растерялась - схватила кусок валявшегося возле дома брезента и, подбежав, накрыла им заживо горевшего человека. Потом повернула к нам искаженное гримасой отчаяния лицо и зло выкрикнула:

- Ну что стоите как истуканы, "Скорая" нужна, разве не видите?

Поэт-песенник начал хлопать себя по карманам в поисках телефона, который ему не понадобился, потому что совсем рядом раздался вой пожарной сирены. Мы не успели ничего сообразить, а пожарные уже разматывали свои шланги, бесцеремонно отпихивая нас в сторону. Потом подъехала "неотложка". Молоденькая докторша приподняла кусок брезента, глянула на лежащего под ним человека, поморщилась и скомандовала:

- Живо носилки!

На этот раз Широкорядов и Ленчик не растерялись - помогли погрузить пострадавшего в машину, только глаза у них при этом были совершенно ошалелые.

- В вагончике еще был кто-нибудь? - спросил один из пожарных, видимо, главный.

Ответила Нинон, в очках которой отражались языки пламени:

- Там... Там жили рабочие, они отделывали дачу, трое.., то есть двое со вчерашнего дня. Один обгорел, а где второй...

- Вы хозяйка? - сурово уточнил пожарный.

- Н-нет, н-нет, - замотала головой Нинон, - хозяин здесь не живет, дача ведь не достроена. Приезжает иногда.

- Фамилия? - Пожарный достал блокнот.

- Я не знаю...

- А кто знает? - не унимался любознательный пожарный.

- Понятия не имею, - буркнула Нинон и потихоньку отошла в сторону. Пожар погасили довольно быстро, но от вагончика практически ничего не осталось, если не считать хлам, в котором тлели угольки, готовые в любой момент разгореться. Время от времени пожарные поливали их из шлангов, и тогда они шипели, как змеи в террариуме.

- Ну что, есть там кто-нибудь? - крикнул главный пожарный.

Тот, что поливал из шланга угли, глухо ответил:

- Сейчас ничего не разглядишь. Остынет - может, кого и откопают.

- Кошмар, - прошептала в двух шагах от меня Нинон. Галдящие, как галки, "чернобурки" окружили Ксюшу, которая повела их со двора, точно утка свой выводок. Широкорядов и Ленчик все еще тупо смотрели на мерцающую кучу углей.

Я покосилась на Нинон. Помнится, кое-кто обещал мне спокойный отдых на лоне природы.

Глава 14

Меня тормошила Нинон и делала это достаточно бесцеремонно.

Я перевернулась на правый бок и недовольно промычала:

- Ну что еще?

- От второго шабашника остались одни головешки! - выпалила Нинон. - Их кочергой выковыривали, как золу из печки.

- Умеешь же ты поднять настроение с утра пораньше, - вздохнула я и подняла голову с подушки.

- По пожарищу бродят милиционеры, - как ни в чем не бывало продолжала Нинон, - а среди них особо важный следователь...

Интонации, с которыми Нинон сообщила последнюю новость, показались мне подозрительными, и я невольно напряглась:

- Ну и что?

- Как что? - удивилась Нинон. - Это значит, что когда они вдоволь вымажутся в саже, то пожалуют к нам - снимать очередные показания.

- Какие еще показания? - С утра я не очень хорошо соображаю.

- Обыкновенные, свидетельские, - резонно рассудила Нинон, - мы же там были во время пожара. А поскольку погибли люди, будет расследование. Это в любом случае. Кроме того, нельзя забывать, что один из этих шабашников подозревается в убийстве Остроглазовой, а значит, интерес к пожару будет двойной...

- Ну ты даешь, - покачала я головой, - тебе бы самой в сыщики податься.

Нинон не обратила внимания на мой комплимент:

- Ты лучше вставай. Нужно позавтракать, пока они не явились, а то потом начнется.., ассамблея.

Нинон отправилась на кухню греметь кастрюльками, а я уныло подумала, что мне ужасно не хочется встречаться с мужчиной моих несбывшихся снов и, как нарочно, этой встречи ,-% не избежать. Это значит, что мне придется снова лицедействовать, изображая полнейшее равнодушие, когда хочется рвать и метать. Может, мне все-таки вернуться в Москву? Впрочем, это вряд ли поможет, поскольку и там я останусь свидетельницей.

В очередной раз осознав горечь собственной участи, я позволила себе немного всплакнуть, потом припудрила покрасневший нос перед зеркалом и спустилась вниз.

Хоть близорукая Нинон и была без очков, это не помешало ей заметить произошедшую во мне перемену.

- Что это с твоими глазами? - бдительно осведомилась она. Я усиленно заморгала:

- С глазами?.. А, это мне в глаз мошка какая-то залетела...

Сказала и только потом вспомнила, что на "мошку" я уже, кажется, однажды ссылалась.

- Понятно, - изрекла Нинон, но, судя по ее голосу, она мне ни капельки не поверила. Ах, как обидно, что мне приходится врать подруге юности из-за какого-то кобеля.

Позавтракать, как и предполагала Нинон, мы все-таки не успели. Только мы принялись за трапезу, как я увидела в окно направляющуюся к дому процессию, которую и на этот раз возглавлял следователь Генпрокуратуры.

- Идут, - бросила я коротко.

- Ну и хрен с ними, - зло сказала Нинон, нервно запихивая в рот бутерброд с ветчиной.

Я отодвинула от себя тарелку: даже если бы я и чувствовала до этого аппетит, он бы у меня все равно пропал.

- Можно? - послышалось с террасы.

- Сначала приперлись, а потом спрашивают, - раздраженно пробурчала Нинон с набитым ртом. Эта недовольная тирада предназначалась исключительно мне. Громко же она сказала:

- Входите, входите!

- Опять мы не вовремя, - сокрушенно молвил мужчина моих несбывшихся снов, входя на кухню.

- А вы по-другому не умеете, - желчно заметила я, поймала на себе настороженный взгляд Нинон и поправилась:

- Ничего страшного, мы уже привыкли.

- Ну тогда, может, я попозже... - смутился мой коварный любовник.

- Нет уж, давайте сейчас, - сурово молвила Нинон, прожевав бутерброд, - чтобы у нас хотя бы остаток дня прошел спокойно. - И решительно взяла быка за рога:

- Вы ведь собираетесь спрашивать нас про ночной пожар?

- И про пожар тоже, - ответствовал Андрей, так и не дождавшись, когда сама хозяйка окажет ему любезность, предложив присесть. Зря рассчитывал - Нинон была не в том настроении. Что до меня, то, будь моя воля, я бы его вообще на пушечный выстрел не подпустила. Впрочем, он сел без приглашения.

Нинон отхлебнула глоток кофе из чашки и дернула плечом:

- А что тут рассказывать? На этот раз нас было много, так что мы не самые главные свидетели. Когда прибежали, вагончик вовсю полыхал. Минут через десять приехала пожарная , h(- ... Да, перед этим из вагончика успел выскочить горящий человек, он жив?

- К сожалению, нет, - тихо отозвался Андрей, - у него был слишком обширный ожог, не совместимый с жизнью. Умер от шока, не приходя в сознание.

- Ужас, - охнула Нинон, - да что у нас тут творится? То убийства, то несчастья...

- Да, - согласился Андрей, - не повезло вам с летним отдыхом, - и одарил меня долгим взглядом.

Я демонстративно отвернулась и уставилась в окно, хотя рассматривать там особенно было нечего. Если только спины двух милиционеров, сопровождавших нашего "особо важного". Они почему-то не стали входить в дом и теперь молча курили на ступеньках террасы.

- И все-таки я попросил бы вас рассказать о пожаре поподробнее, - настаивал мужчина моих несбывшихся снов.

- Да что рассказывать-то! - Ниной всплеснула руками. - Что там можно было увидеть? Вагончик пылал, доски трещали, искры сыпались... Форменный кошмар, и только. Я потом, считай, всю ночь не спала.

- Понятно, - терпеливо кивнул Андрей, - а можно уточнить, кто там был, кроме вас?

Нинон сощурила глаза:

- Про это вы бы лучше Широкорядова спросили, потому что мы, если так можно выразиться, основных действующих лиц знаем очень мало. Нас пригласили на шашлыки, мы и пошли. А были там... Ну, этот.., такой смешной коротышка, как его звали?..

- Ленчик, - хмыкнула я. Андрей заглянул в блокнот и уточнил:

- Леонид Бориславович Тимошук.

- Ну вот, вы же лучше нас знаете, - Нинон красноречиво посмотрела на меня. В ее близоруких глазах легко читалось: "Ну что взять с этого идиота?"

- И все-таки, - заупрямился Андрей, - я хотел бы все услышать из ваших уст.

- Ну хорошо, - пожала плечами Нинон и продолжила:

- Значит, там, кроме нас с Женей, был, само собой разумеется, хозяин, Широкорядов, этот Ленчик и четыре девицы, Ксюша и... Как звали еще трех, не помню - Люся, Марина, короче, эти... "Горжетки", ой, "Чернобурки". Да-а, ведь была еще и пятая, Лиза! - торжественно заключила Нинон.

- Лиза? - удивился Андрей и полистал свой блокнот. Похоже, Лиза в его списках не значилась. - Вы уверены, что там была еще и Лиза?

- Еще бы! - фыркнула Нинон. - Она там такое представление закатила, что я ее во веки вечные не забуду, просто "Мулен Руж". Кстати, она первая заметила пожар, правда, сомневаюсь, поняла ли, что происходит, хотя, постойте... - Нинон задумалась. - Вместе с нами она не побежала, осталась на даче Широкорядова. Интересно, куда она потом делась? - Нинон заинтригованно посмотрела на меня.

И в самом деле, что произошло с голой Лизой, закатившей публичный скандал поэту-песеннику, нам с Нинон было -%"%$.,..

- Значит, Лиза? - повторил Андрей. - А фамилию этой Лизы вы случайно не знаете?

- Сожалею, но она нам не представилась, - с издевкой произнесла Нинон, - ей, видите ли, не до светских любезностей было.

- А до чего ей было? - в тон Нинон осведомился Андрей.

Нинон поняла, что сболтнула лишнее, и сдала назад:

- Вот про это вам тоже лучше спрашивать у Широкорядова, потому что он эту Лизу знает, а мы видели ее в первый раз и, дай бог, в последний.

- Ну и чем же вас поразила эта Лиза? - не унимался мужчина моих несбывшихся снов.

- Вот еще, - пробурчала Ниной, - стану я еще сплетничать. Я же вам сказала, спрашивайте у Широкорядова.

- Гражданка Поварова, - насупился Андрей, - должен вам разъяснить, что вы в корне неверно понимаете обязанности свидетеля. Ничего не утаивать от следствия - вовсе не означает сплетничать. Таким "образом вы всего лишь выполняете свою прямую, можно сказать, священную обязанность. В противном случае вы можете даже угодить под статью.

- Под какую еще статью? - заволновалась Нинон. - Я никого не убивала и вообще не делала ничего плохого... Я сижу себе мирно на даче, отдыхаю, а вокруг творится такое... - Она поискала подходящее слово. - Черт-те что! Можно подумать, это я виновата, что у нас такая криминогенная обстановка! - выпалила она. Ясно, в чей огород должен был попасть последний булыжник.

"Особо важный" отнесся к откровениям Нинон со спокойным скепсисом и продолжал гнуть свою линию:

- Иногда препятствуют следствию не только преступники, но и граждане, скрывающие от следствия важные детали...

- Подумаешь, важные детали, - проворчала Нинон, - ну о- очень важные детали! Какая-то полоумная нагрянула на дачу Широкорядова в разгар вечеринки и устроила стриптиз!

- Стриптиз? - опешил Андрей и опять посмотрел на меня, словно желая услышать подтверждение из моих уст.

Я снова промолчала, предоставив Нинон самой выкручиваться из этой передряги. Я понимала, почему она заартачилась поначалу: ей не хотелось подводить поэта- песенника, водящего знакомство с истеричными Лизами, а потом зачем-то скрывшего этот факт от следствия.

- Ну да, - плаксивым голосом поведала Нинон, - эта ненормальная сначала орала на Широкорядова, потом стала выть, как волчица, а в конце концов принялась раздеваться и, между прочим, разделась до трусов, представляете? Неизвестно, что бы еще она выкинула, если бы не начался пожар!

- Выходит, эта самая Лиза появилась на даче Широкорядова незадолго до пожара?

- Ну да, минут за двадцать примерно... Точно я говорю, Жень? - Нинон поискала поддержки у меня.

- Наверное, - буркнула я. Андрей заскрипел ручкой, ' -.ao важные сведения, добытые у Нинон, в свой блокнот.

- И что с ней сталось потом?

- Потом? - Нинон наморщила лоб и тряхнула своей ржаной челкой. - Потом мы все побежали смотреть, что горит, а она осталась. Мы ее больше не видели.

- Ясно, - констатировал мужчина моих несбывшихся снов. - А хозяина дачи, на которой работали строители, вы в тот день случайно не видели?

- Не-а, - Нинон капризно надула губы. - Да он вообще никого в Дроздовке не жалует, такой нахал, даже не здоровается никогда. Я за все время его только пару раз и видела.

И тут я зачем-то ляпнула:

- Я его видела позавчера, совершенно случайно.

Кто меня, дуру такую, за язык тянул?

Мужчина моих несбывшихся снов сразу же целиком и полностью переключился на меня:

- При каких обстоятельствах вы его видели?

- При каких обстоятельствах? - хмыкнула я, вспомнив, как мы с Нинон баюкали безутешного банкира. - Из окна спальни Остроглазова.

Глаза моего подленького любовника полезли на лоб. Клянусь, я получила от этого истинное удовольствие.

Как назло, вмешалась Нинон, кто ее просил!

- Так это было тогда, когда он пытался повеситься?

Сообразив, что в очередной раз сболтнула лишнее, Нинон прикусила язык, да было поздно.

- Повеситься? Кто хотел повеситься? - Андрей напружинился, как борзая возле лисьей норы.

- Ну вот, - из близоруких глаз Нинон брызнули жгучие слезы, - я так и знала, я так и знала...

Пришлось мне выручать свою опрометчивую подружку:

- Повеситься хотел Остроглазов, но мы успели вовремя - так сказать, предотвратили попытку... Пошли его проведать и застали с петлей на шее...

- Та-ак, - сказал Андрей и уперся кулаками в свои колени. - А где сейчас этот склонный к суициду товарищ, вы не в курсе?

Мы с Нинон переглянулись:

- Должен быть здесь... По крайней мере, вчера он оставался здесь ночевать...

- Еще не легче! - воскликнул мой вероломный любовник. - Мы звонили, стучали - никто не открывает. - И, сорвавшись со стула, выскочил из кухни. Секунду спустя я уже могла наблюдать, как он озабоченно переговаривается с двумя милиционерами, терпеливо поджидавшими его возле террасы.

- Господи! - сказала Нинон убитым голосом. - Неужели же он, неужели он...

Я думала о том же.