Чтение 7–й страницы книги ~Жена моего мужа~

- Наташа, точно помнишь, что видела Макса?

- Господи, - всплеснула руками соседка, - ну как я могла его не узнать?
Всю жизнь в одном дворе. правда, странный шел, такой расстроенный и усталый.
Обычно всегда первым здоровался, а тут плелся, голову повесив.

Симонова окликнула мужчину. Тот повернулся, Подошел поближе, но не
вплотную. Максим начал покашливать и посетовал, что по такой жаре где-то
ухитрился простудиться. Говорили они не больше пяти секунд. Потом Полянский
ушел в подъезд.

- Ничего странного не заметила?

- Нет. Такой, как всегда, только очень расстроенный. Я еще спросила:
"Чего мрачный?" А он рукой махнул: "На работе неприятности" - и бегом домой.
Вот только Клара...

Наташкина такса - абсолютно беззлобное существо, но при виде незнакомого
человека начинает лаять как бешеная. Причем укусить не пытается, только
гавкает словно оглашенная. К знакомым моментально подбегает и подставляет
для почесывания шелковую спинку. Кинулась она в тот раз и к Максу. Но на
полдороге притормозила и закатилась в захлебывающемся лае. Симонова пыталась
успокоить таксу. Куда там! Клара прекратила хай только после того, как Макс
скрылся в подъезде. Отчего-то такса в тот день накинулась на Полянского.

- Ты видела и как он уезжал?

- Ну да, - кивнула соседка. - Вылетел во двор, словно за ним волки
гонятся. Лицо бледное, волосы растрепанные, брюки все перемазанные. Бежит
мимо нас и бормочет: "Господи, не хотел, не хотел". Мы еще с Анной
Михайловной гадали, о чем он толковал.

Да, имея такого свидетеля, трудно уверять, что не заезжал домой. Я пошла
искать Анну Михайловну. Судя по всему, старушка смотрела какой-то сериал,
потому что из глубины квартиры раздалось громовое: "Педро, любимый!"

- Откуда я вас знаю, - пробормотала бабулька, впуская меня в коридор, -
из поликлиники, да?

- Я бывшая жена Максима Полянского, Дарья.

- Дашенька, - возрадовалась соседка, - хорошо, детка, что с ним
развелась. Видишь, как оказалось. Вроде нормальный был, а Никочку застрелил.
Хотя она сама, прости господи, хороша! А уж одевалась! Порой казалось, что
юбку забыла натянуть. Один раз по простоте душевной и говорю: "Вероника,
миленькая, в одной кофточке идешь и колготках". А она зыркнула глазищами да
как рявкнет;

"Платья теперь такие носят, а тебе, дуре старой, на кладбище пора, нечего
за всеми подглядывать". Вот такая актриса. Правда, хорошенькая, как
картинка. Жаль только, волосы красивые отрезала. Полна голова белокурых
кудрей была, а превратилась в рыжего общипанного воробья. Нет, не понимаю я
современную моду.

Анна Михайловна тоже не сообщила ничего интересного. Макса видела,
разговаривала с ним, а потом наблюдала за поспешным отъездом джипа.

Даже одной свидетельницы хватит, чтобы утопить беднягу Максима, а тут
целых две, да такие бойкие, уверенные!

Я поднялась на третий этаж. Нина Андреевна выглядела совсем плохо, а в
холодильнике лежали совершенно нетронутые продукты.

- Ну нельзя же голодать! - возмутилась я. - Хоть йогурт съешьте.

- Не могу, кусок в горло не идет, - заплакала свекровь.

Я поглядела на вконец измученную старуху. Несладко ей, наверное, одной в
квартире, да и страшно.

- Ладно, собирайтесь, поедем ко мне жить.

- Ой не надо, деточка, - испугалась свекровь, - у тебя там в двух
комнатах все и так друг у друга на головах сидят.

Не слушая ее причитаний, я пошла в спальню к бывшему мужу. Надо собрать
вещи для тюрьмы. Как там советовали женщины: тренировочный костюм, майки,
шорты, носки. Все желательно черного цвета, еще полотенце, тапочки. Вот уж
никогда бы не пришло в голову послать в Бутырку домашние тапки.

Я раскрыла огромный трехстворчатый шкаф. Да, Максим явно себе ни в чем не
отказывал. Штук двадцать великолепных костюмов, невероятное количество
рубашек и пуловеров, масса галстуков, ремней, подтяжек, носков... И все
отменного качества.

Я запихнула необходимые вещи в сумку. Ах да, еще часы!

Максим просил, чтобы Аркадий, когда придет, принес часы, маникюрные
ножницы и игрушку "Тэтрис".

Я принялась искать, но часы не попадались на глаза. Пришлось позвать Нину
Андреевну.

- Да здесь они, - сказала старуха, - когда арестовывали, велели дома
оставить. У него ведь страшно дорогая штука на запястье болталась -
-"Лонжин", браслет платиновый, по циферблату бриллианты.

Невероятно дорогая вещичка. Такая в тюрьме ни к чему, лучше куплю
простенькие, дешевые - "Полет".

Нина Андреевна продолжала рыться в письменном столе:

- Вот гляди, и перстень тут в коробочке.

- Что за перстень?

- Максим сам себе подарок сделал на сорокалетие, купил в Париже у
"Картье" такое огромное кольцо с изумрудом. На мой взгляд, жуткая
безвкусица.

Я тихонько присвистнула. Знаю, сколько стоят у "Картье" украшения для
мужчин, скорее всего Макс отдал за игрушку целое состояние. Да и "Лонжин" -
недешевое удовольствие.

Взяв на всякий случай записную книжку экс-супруга, я подхватила две
неподъемные сумки и стала подталкивать Нину Андреевну к выходу. По дороге
задела в холле вешалку, и с нее дождем посыпались шляпы. Я отнеслась к их
падению с полным безразличием - упали, и черт с ними, поднимем в другой раз.

Всю дорогу до дома Нина Андреевна молчала. Ойкнула она только, когда Снап
и Банди всунули морды в салон "Вольво".

- Они не кусаются, - сообщила я, - впрочем, остальные животные - тоже.

- Очень милые собачки, - отозвалась старуха и мужественно погладила Банди
по блестящему носу.

Тут раздался отчаянный треск. На полной скорости во двор влетела на
мотоцикле Маня. Длинные белокурые волосы выбивались из-под ярко-красного
шлема. Круглая, толстенькая попка вбита в тесные черные джинсы. Не сумев
остановиться, дочь влетела прямо в багажник Аркашкиного "Мерседеса".

- Вот блин, - заорала, по обыкновению, Манюня, - теперь Кешка из меня
фарш сделает!

- Это моя младшая дочь Маша, - решила я внести ясность в ситуацию.

- Очень милая девочка, - испуганно проговорила Нина Андреевна.

Путаясь в собаках и кошках, мы двинулись в холл. У входной двери
громоздились два огромных чемодана, перетянутых ремнями. Нехорошее
предчувствие кольнуло сердце. Из гостиной вышли несколько человек.

- Узнаете Кешу? - спросила я, указывая на сына.

- Конечно, нет, - удивилась Нина Андреевна.

- Мулечка, - завопила Манюня, - Мулечка, приехала Римма Борисовна и
привезла Геру.

Но я сама уже видела спешивших с распрост"ртыми объятиями гостей.
Вытерпев родственные поцелуи, решила соблюсти приличия и, подведя к
приехавшим Нину Андреевну, сказала:

- Знакомьтесь.

- Очень приятно, - произнесли женщины одновременно, потом в унисон
добавили:

- Я - Дашина свекровь.

После такого заявления они оторопело уставились друг на друга.

Аркашка и Маруся захихикали. Ну почему у меня всегда все получается не
как у людей?

ГЛАВА 5

Замуж я выходила четыре раза, и каждый раз неудачно. Потом, решив, что не
создана для семейной жизни, плюнула и остановилась. Правда, поздно. Мужья-то
ушли, но другие родственники остались и совершенно не собирались меня
покидать. Началось с Аркадия. Кеша вообще-то приходился сыном моему первому
мужу. Его настоящая мать работала археологом и целыми годами пропадала в
пустыне. Кеша жил с отцом, потом в три года достался мне. Марусю принесло
последнее замужество. Мой четвертый муж после развода женился на женщине с
младенцем. Потом они собрались эмигрировать в Америку, но не тащить же с
собой в неизвестность крошечную девочку? Так Маня временно оказалась у меня.
Примерно через год ее мать умерла, а Гена сочетался браком с американкой...
В результате в придачу к сыну появилась дочь. Между этими замужествами было
еще два: с Полянским и Филиппом

Красавиным.

Римма Борисовна - мать Филиппа, а Гера - его младший брат, имеющий у
домашних кличку ПДН, что расшифровывается как "Постоянно действующее
несчастье". Живут они в городе Скальске, возле Ижевска, но раз в год
обязательно наезжают в Москву. Римма Борисовна самозабвенно носится по
вещевым ярмаркам. Геру следует женить. Поэтому мужик безуспешно посещает
собрания клубов "Кому за тридцать" и дает объявления в газетах, Требования к
будущей супруге предъявляются "минимальные". Она должна быть из хорошей
семьи, с образованием и приличной работой. Желательно также, чтобы
блондинкой, лет тридцати. Конечно же, отменного здоровья, без детей и
престарелых родственников. Наличие хорошей квартиры обязательно. При этом
Гера вовсе не настаивает, чтобы избранница обладала европейскими 90-60-90. В
конце концов готов согласиться на 92-62-92.

Мне такое чудо света не встретилось ни разу, но Геpa полон энтузиазма.

Разведя свекровей по спальням, я поднялась к себе и принялась изучать
записную книжку Макса. Странички были густо заполнены фамилиями и
телефонами. Но я искала Яну и не нашла.

На следующий день в полдень стояла в учебной части мехмата. На шее у меня
висел фотоаппарат. Повертев перед носом приятной женщины темно-бордовым
удостоверением, я рассказала немудреную историю.