других и, протянув руку, притронулась к влажным пальцам генерала. - Мы можем
помочь?
Заседание переносится на завтра. Жду всех здесь к девяти утра.
поспешно собирать бумаги. Совет директоров загремел стульями, никто больше
не задал ни единого вопроса, все удалились молча, и только в коридоре
принялись бурно делиться предположениями.
***
кабинета в кресле одинокую фигурку. В коридоре был полумрак, и она не сразу
узнала сегодняшнюю изуродованную певицу. Анжела дремала, положив на высокий
подлокотник голову, замотанную черным платком.
огромные темные очки.
отключен, а денег на такси у меня нет, даже на метро нет. Гена меня привез и
должен был забрать.
лестнице.
трагический профиль в огромном зеркале. Платок и очки многое скрывали, но
уродство все равно бросалось в глаза, и Юля с раздражением подумала, что
погорячилась. Вряд ли удастся вернуть Анжеле прежний облик. Это будет маска,
пусти даже идеально правильная, но неживая. Девочка как будто прочитала ее
мысли.
шепотом.
душил ее, - я не верю.
иначе зачем приехала сюда?
рожей! Когда вы намерены меня оперировать?
рядом с Юлиной "Шкодой" стоял чей-то скромный "жигуленок" - точно так же,
бампер к бамперу.
ледяной дождь. Юля включила печку в машине, поставила музыку. Анжела сидела
рядом с ней, смотрела вперед, но вряд ли что-то видела в темноте сквозь
черные очки.
напали ночью во дворе, когда я гуляла с собакой. Собаку убили. Меня, в
общем, тоже, потому что жить с таким лицом нельзя.
всякие оперативники, следователь.
потому, что они должны быть наказаны. Ты, наверное, уже знаешь, если их
найдут, суд обяжет их оплатить твое лечение.
никогда в жизни. А что касается денег - теперь это не проблема. Деньги есть.
***
принималась тихонько подпевать Элвису Пресли. Голос у нее был вполне
приятный.
они выехали, на проспект Вернадского.
противоположной стороне проспекта, - там через квартал можно развернуться.
затренькал телефон.
аппарат.
разница?
кому я нужна с таким рылом? Ара, конечно... Зачем? Ты хочешь, а я не хочу!
развернуться, а Анжела все держала аппарат и молча, напряженно слушала
своего собеседника. Наконец взорвалась криком:
орешь!
опомнилась, замолчала, захлопнула крышку телефона и быстро, тихо
пробормотала:
забрать из больницы. Теперь звонит, извиняется.
выложить деньги на пластические операции?" - подумала Юля, но вслух ничего
не сказала, - Мне завтра натощак приезжать? - спросила Анжела, когда они
остановились во дворе у дома. - Нет. - То есть операции завтра еще не будет?
А, когда же?
вообще-то не такая. Я изнутри белая и пушистая, просто с нервами плохо.
двора. Она не заметила, как вслед за ней со стоянки отчалила маленькая
черная "Топота" с затемненными стеклами. Юркий неприметный автомобиль
следовал за ней до самого ее дома и довольно долго еще стоял после того, как
она (скрылась в подъезде.
***
тишина и пустота, но все-таки имелось маленькое окно под потолком, за
которым качались молодые елки и белела глухая стена соседнего здания. Если
повернуться на правый бок и чуть приподнять голову, то можно было в это
окошко смотреть, правда, совсем недолго. Каждое движение причиняло такую
острую боль, что искры летели из глаз. Обезболивающие препараты помогали
только тогда, когда он лежал смирно на спине.
вероятно, ей запретили. Аванесов заходил все реже, на вопросы отвечал
неопределенно. А в последний раз, когда пришел, сипло пожаловался на больное
горло и сказал, что говорить ему ужасно трудно.
самыми яркими стали для него моменты, когда приходит Катя и делает укол. Ему
хотелось только одного - провалиться в привычное забытье. Оно утешало и
отупляло.
мысль посетила его в самый неподходящий момент, на зыбкой границе между сном
и явью, когда простые привычные вещи искажаются до безобразия и ничего
нельзя понять ни в себе самом, ни в окружающем мире.
обнаружил рядом с койкой Катю. В руках она держала шприц.
терпеть.
нему через пятнадцать минут. - Ты будешь орать, никому спать не дашь. А
привыкания не бойся. Морфий тебе перестали колоть три дня назад. Мы меняем
препараты, сейчас это промедол и анальгин.
вечером сам попросишь обезболивающее.
с ней. Боль была честней и надежней, чем сладкий искусственный сон.
Глава 4