гребнем, он дотронулся до волос и бережно-неумело потянул сквозь золотые
зубья первую прядь - от виска к плечам.
продетых в отверстия,- странный этот гребень был специально так и устроен!
Не золотом, но рукою расправлял он поникшие космы! И вдруг почувствовал, как
эта неуемная страсть- дрожащее напряжение и сладкая боль в солнечном
сплетении - побежала по руке, по пальцам и через них стала вливаться в пряди
волос. Едва касаясь, он проводил рукой лишь один раз, однако волосы ее
мгновенно оживали, начинали искриться под пальцами, распушаться, делаясь
легкими, почти невесомыми. И это чудесное их перевоплощение наполняло
радостью, кажется, большей, чем соитие, чем желание владеть ею!
сосудов: он отдавал ей ту часть энергии, которую получил, приложившись к
груди матери-кормилицы. Но отдавал ее уже в ином виде, в том, который был
необходим для женщины, чтобы зажечь свет волос и меркнущих глаз.
голову, с восторженным удивлением отмечая, как быстро и мощно наполняется
сосуд ее чувств.
он понимал, что происходит некий божественный ритуал, суть которого лежит
вне обычных отношений мужчины и женщины, любящих друг друга. И если
случаются непорочные зачатия, то, видимо, от такой вот бесконечно высокой,
космической связи. Дух его ликовал!
почти касались солнечного сплетения, а ее дыхание словно раздувало угли
гаснущего костра.
сейчас с ним и какой великой чести он удостоился - расчесывать золотые
волосы!
чувством безвозвратности. Узнав ее, соприкоснувшись с таинством ее существа
и существования, он внезапно понял, что отныне больше никогда-никогда не
увидит Ольгу- бродящий, хмельной напиток, будоражащий кровь и воображение. И
никогда не будет иной, земной близости и земных отношений. А он, простой
смертный, наделенный плотью и кровью, мог только восхищаться божественностью
их связи, но желал-то обладать, владеть ею!
было расставаться с тяготением земных чувств. Он вдруг проник в тайный смысл
истины о том, что браки творятся на небесах, однако душа протестовала и
требовала его земного продолжения. Он понимал, что, поднявшись из недр
"Стоящего у солнца", изведав вездесущую, мертвящую соль Зала Мертвых и
прикоснувшись к таинству жизни и истинным сокровищам Валькирии, не может
оставаться прежним. Что здесь, в жарко натопленной бане, то ли по случайному
совпадению, то ли по древней славянской традиции он как бы родился заново. И
Дева, разрешившись от бремени, здесь впервые приложила его к груди,
по-матерински щедро отдав ему свои силы и чувства. Он начал осознавать, что
отныне действительно связан с нею неразрывно и, как некогда Авега, станет
все время мечтать, чтобы Валькирия преклонила перед ним голову и вложила в
руку золотой гребень..
Чувствую, как болит у тебя под ложечкой...
Карна? Валькирия? Дева?
богиня?
полюбовалась.
Валькирия?
Меня или Валькирию? Только смотри мне в глаза!
убедить!.. Увы, я не Карна, не Валькирия. Ты очень хотел увидеть ее, и я
сыграла...
не такое уж великое искусство. Им владеют многие женщины от природы...
не хочешь сказать правду о себе? Ты сильно изменилась. Когда мы виделись в
последний раз...
как было!
Страги! Не переубеждай, пожалуйста, не жалей меня!.. Это был не женский
гнев, даже не человеческий - божественный...
нынче я должна была выйти замуж...
рассказать тебе...
девочка... Эта девушка пришла к камню?
никто не творил над ним обережный круг.
она.- Нет, правда, мне это очень нравится! Но, к сожалению, я родилась на
земле. Видишь, обыкновенные руки. Насквозь пропахли лекарствами. И халат...
Я врач и кое-что умею. То, что не могут другие.
нелегко... Сильное переохлаждение организма, судороги. Ты замерзал...
не спрашивай больше ничего, ладно? Мало интересного. Просто очень древний
способ возвращения к жизни умирающих воинов.
что ей запрещено было открывать. Она разрушила выстроенный в его воображении
образ Девы-Валькирии, тем самым как бы приземляя себя, упрощая действо до
элементарного действия. Скорее всего, она хотела остаться земной, однако
неведомая сила каких-то условий, ритуалов, либо обстоятельств диктовала ей
другое существование. Он радовался ее стремлению, угадывал в нем желание
сохранить свое имя и земные чувства, и одновременно ощущал разочарование,
ибо теперь ему становилось нестерпимо жаль расставаться с Валькирией. Пусть
придуманной, рожденной из домыслов и догадок, однако возбудившей в нем
неведомое, никогда не испытанное ликование от высшей, непорочной близости.
расчесать ее... Авега бредил этим мгновением!
Космы света!.. Собака привела к тебе. Ты Валькирия. Страга просил передать
медальон...
голубые глаза...
его на Страгу. Мне было четырнадцать лет... Помнишь, говорила- женщина
делает выбор... Да, я Валькирия! И моя дочь будет Валькирией, и внучка... И
они сделают выбор когда-нибудь,- показалось, что она сейчас заплачет, однако
голос ее лишь стал печальнее.- Да изберут ли их? Сохранят ли преданность?..
Страга нашел девочку в горах и забыл обо мне.
она.- Я хранила его все годы, пока он ждал... А потом встретила тебя. И
погубила Страгу.- Торопливыми руками она собрала волосы, скрутила их в тугой
жгут, перевязала шнурком медальона.- Атенон мне не простит! Страга был его
любимцем!
прижала жгут волос к груди.- Он сделает меня Карной!.. Ты в последний раз
расчесал их. Ты был первый, кто коснулся моих волос. И теперь их не будет.
Пустят по ветру мои космы! И вороны растащат их на гнезда...
будешь тосковать о моих волосах.
Каменистый Артем
Херберт Фрэнк
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Никитин Юрий
Херберт Фрэнк