далеко стрекотал трактор. Звук явственно приближался. Это был не трактор.
Это был патрульный вертолет.
вертолет огневой поддержки Ми-28.
пуль калибра 12,7.
поглощения собственного инфракрасного излучения.
уровнях освещенности с двадцатикратным увеличением.
тридцатимиллиметровой пушкой на турели. С шестнадцатью сверхзвуковыми
управляемыми ракетами "Вихрь" на подвеске.
интересным!
исходную точку маршрута, поступило в Москву во втором часу ночи. Лейтенант
Юрий Ермаков, дежуривший в информационном центре Управления по планированию
специальных мероприятий, вывел текст на принтер. Канал связи относился к
категории красных, все поступавшие по нему шифрограммы следовало немедленно
докладывать начальнику оперативного отдела полковнику Голубкову или самому
начальнику УПСМ генерал-лейтенанту Нифонтову. Ермаков так и намерен был
поступить, хотя сообщение не показалось ему таким, чтобы из-за него будить
среди ночи начальство. Но порядок есть порядок. Ермаков связался с
диспетчером управления и попросил соединить его с начальником оперативного
отдела.
второго ночи. Что делать полковнику Голубкову в управлении в этот час?
Аврал? Но авралом вроде не пахло. Когда наступал аврал, операторы
информационного центра узнавали об этом первыми, дежурить приходилось
сутками.
попытку взорвать Северную АЭС. Операция имела кодовое название "Капкан".1
Ермаков сидел на ключе - был единственным оператором, который знал код для
расшифровки поступающих сообщений. Четверо суток он не выходил из своего
бокса в информационном центре, даже спал тут же на раскладушке. По
шифрограммам, которые приходили в управление со всего мира, он мог следить
за ходом операции. Это было покруче любого боевика. А подробности дела
Ермакову рассказал его сослуживец Володя, который во время операции работал
на компьютере Северной АЭС. Рассказал, конечно, под очень большим секретом.
Просто от невозможности не поделиться этой потрясающий историей, тем более
что Ермаков был - хоть и с другого бока - в нее посвящен.
что этот Пастухов командовал группой захвата. Они заняли первый энергоблок
АЭС за двенадцать минут. Впятером. А в охране станции было, на минуточку,
сорок вооруженных мордоворотов.
операторов в информационном центре тоже были обычные, по графику. Юрий
Ермаков не тяготился ими. Наоборот. Начальства нет, никто не дергает, можно
залезать в Интернет и шариться там до утра за казенные деньги. Тем более что
машины в УПСМ были - любой хакер мог бы сдохнуть от зависти. А уж зачистить
следы своих путешествий по Всемирной Паутине - этому Юрия не нужно было
учить. Начальство догадывалось, конечно, чем занимаются молодые операторы во
время ночных дежурств, бухтело для виду, но особенных препятствий не чинило.
Пусть шарятся. Может, на что путное и наткнутся, не все же время будут
торчать в сайтах "Пентхауза" или "Плейбоя". А при необъятном диапазоне
тематики, которой занималось УПСМ, любая новая информация могла оказаться
полезной.
поднялся на второй этаж старинного дворянского особняка, на проходной
которого красовалась солидная вывеска "Информационно-аналитическое агентство
"Контур". На верхней площадке машинально глянул в окно и удивился еще
больше. Во внутреннем дворе управления, в небольшом скверике рядом с
бездействующим фонтаном с белым от птичьего помета купидончиком, стояла
служебная "Волга" полковника Голубкова и тут же - "ауди" Нифонтова. Значит,
и начальник управления еще у себя? Что-то все-таки происходит?
себе жгучее мальчишеское любопытство. При оформлении на работу он давал
подписки о сохранении и неразглашении, проходил инструктажи, хотя и без
всяких инструктажей знал, что главный закон всех спецслужб - омерта, закон
молчания. Чем меньше человек знает, тем надежнее он молчит. Но себя
перебороть не мог.
свой острый нос было бы не совсем правильно. В каждой загадке, во всем
непонятном он видел вызов - себе, своим способностям понять непонятное,
проникнуть в тайну. Это было лишено какой-либо корысти. Так бескорыстно, без
всякой практической пользы, миллионы любителей кроссвордов роются в
энциклопедиях и словарях, стремясь заполнить все до последней клеточки и тем
самым доказать себе, что они все же не пальцем деланы. Только
самоутверждался Юрий Ермаков не над кроссвордами, а за компьютером.
исполнилось двенадцать лет. Отец привез его из Германии, где несколько лет,
до перевода в Москву, служил в штабе Западной группы войск. Это был
гэдээровский "Роботрон" с процессором 1086, похожий на дебильного переростка
- сам большой-большой, а умишко маленький-маленький. Но это уже потом, в
эпоху "пентиумов" и "ноутбуков", он стал казаться таким. А в те годы, когда
и видеомагнитофоны-то считались предметом неслыханной роскоши, даже
"Роботрон" был потрясением, пришельцем из двадцать первого века. Юрий был
покорен. Сразу и навсегда. Прошло какое-то время, и на сверстников,
собиравшихся по вечерам в подворотнях и на лестничных площадках, он уже
смотрел с недоумением. Совершенно искренне не понимал, что за удовольствие
тусоваться во дворах, беситься на дискотеках, пить в загаженных туалетах
липкий портвейн, от которого мозги становятся тяжелыми и неповоротливыми. А
травка, колеса? Кайф называется. Войти во Всемирную Паутину и ощутить себя
богом - вот это кайф. Нет времени, нет расстояния, нет границ.
океанский вал новых информационных технологий, Юрий Ермаков был давно уже
внутри процесса, чувствовал себя в нем как молодой сильный дельфин в
подвластной ему стихии. А когда и до отца дошло, что век бумажных носителей
информации подошел к концу, Юрий натаскал его до уровня среднего юзера,
поражаясь неспособности отца, неглупого вроде бы человека, понимать самые
элементарные вещи.
Разумелось, что после школы он пойдет в военное училище. Этого требовала
семейная традиция. Дед начал войну командиром орудия, закончил командиром
артиллерийского полка и вышел в отставку генерал-майором. Отец пошел по его
стопам и уже в сорок лет получил лампасы. Юрий ничего не имел против того,
чтобы стать генералом, но прекрасно понимал, что перед этим придется
полжизни тянуть лямку в гарнизонах или прогибаться перед всеми в московских
штабах. Он отказался. Отец настаивал. Юрий уперся. Отец вспылил, но сдержал
себя. Холодно бросил: "Ну, как знаешь".
балла и немедленно загремел в погранвойска на Дальний Восток. Отец и пальцем
не шевельнул, чтобы перевести сына поближе к Москве, хотя все два года мать
устраивала ему истерики с битьем посуды, разрыванием простыней и угрозами
выброситься из окна. Такие истерики были для нее делом обычным и раньше -
из-за любовных интрижек отца. То ли действительных, то ли порожденных ее
воспаленным ревностью воображением - Юрий не вникал. Отец поначалу пугался,
потом привык, перестал реагировать.
подозревая, что этот институт - традиционный поставщик кадров технарей для
ФАПСИ и других спецслужб. В институте увлекся криптографией, его дипломная
работа была посвящена системам защиты информационных сетей. И меньше всего
он думал, что станет военным.
"купцы". Компьютерщики шли нарасхват, к лучшим студентам начинали
присматриваться задолго до выпуска. Юрия заинтересовало приглашение крупного
московского банка с филиалами в Европе и США. Отец отсоветовал:
полугода, как банк лопнул, а его президент был объявлен в федеральный
розыск. Юрия удивило, каким образом отец мог предугадать это так точно. Но
не спросил. Знал, что не получит ответа. О своих делах отец никогда с сыном
не говорил. И вообще дома не говорил. Юрий даже не знал, в каком главке
Минобороны он служит. Догадывался, что по материально-техническому
снабжению. Но точно не знал. Да и не очень этим интересовался.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Марко Джон
Херберт Фрэнк
Распопов Дмитрий