волосами молодой человек в полурастегнутом кителе стоял у ограды с бутылкой
в руке. Его бледное лицо казалось безумным. Осоловелые карие глаза под
сдвинутыми черными бровями с необыкновенной злобой смотрели на профессора и
доктора. Хлебнув из бутылки, нежданный прохожий продолжил, облокотясь на
штакетник:
досточтимые господа? - Вопрос он визгливо выкрикнул и икнул. - Пособники
антихриста, иуды поганые. И я с вами буду в аду псалмы распевать. Да, да, и
не смотрите на меня невинными бараньими глазами! Я раскрыл ваше змеиное
логово! Как я мог, как я пал так низко? Кровь славных предков вопиет во мне!
Нет мне прощенья!
незнакомец швырнул ее с силой в ярко-желтый забор, отделяющий его от
профессора Муромцева и доктора Коровкина.
лихвой хватит! Не отмыться во веки веков! А вам - предрекаю - качаться на
виселице! Жаль, что не увижу этого. Так и скажите всем: не хотел, дескать,
запутался, слаб оказался, нищ духом!
замолчал и как бы задумался. Профессор и доктор не сводили глаз с
поразившего их субъекта. После небольшой паузы тот скорчился, схватившись
обеими руками за голову, потом выпрямился, сунул правую руку в карман - и в
следующую минуту в руке его мелькнул револьвер, описавший в воздухе дугу.
Раздался выстрел, оглушивший наблюдающих странную сцену мужчин. Пьяный
незнакомец рухнул за землю, револьвер выпал из его безжизненной руки.
калитку, он подбежал к бездыханному телу. В правом виске несчастного зияла
огромная дыра, из которой обильно струилась кровь, стекающая по щеке и ушной
раковине на дорожную пыль. Платье его также было в крови.
спокойно-просветленным, лицо незнакомца, потом заметил, что к нему
приближается профессор с намерением поднять револьвер.
Глава 4
со станцией, послали Прынцаева, который как нельзя кстати появился у
муромцевской дачи на своем велосипеде.
попросив Николая Николаевича принести из дома какую-нибудь простыню, чтобы
прикрыть тело несчастного. Елизавета Викентьевна выскочила на звук выстрела,
но уже поднявшийся на крыльцо Николай Николаевич увел супругу в дом.
профессор Муромцев сообщили крайне озабоченному ленсману все, что им было
известно. Из окрестных дач подтягивалась немногочисленная публика, и
количество зевак постепенно увеличивалось.
простыни, ленсман поинтересовался у единственных пока непосредственных
свидетелей трагедии - профессора Муромцева и доктора Коровкина: видели ли
они когда-нибудь прежде этого человека?
их глазах несчастье случайностью, результатом чрезмерного употребления
алкоголя молодым морским офицером. Они постарались пересказать ленсману все
те бессвязные нелепые выкрики, которые оторвали их от созерцания подопытных
нарциссов. Высокий представительный финн, прилично владевший русским,
внимательно слушал и записывал - и даже переспрашивал, уточняя, - неужели в
пьяном бреде самоубийцы ленсману виделся какой-то содержательный смысл?
Впрочем, полицейский не забыл и извиниться, что в связи с неприятным
происшествием господам придется, наверное, еще раз давать показания -
судебному следователю. Потом блюститель порядка записал фамилии других
свидетелей, видевших, как несчастный шел по поселку.
которой послали на вокзальную станцию, ленсман, недовольно хмурясь, проверил
карманы покойника. В одном из них оказалась бумага. Отвернувшись от
стоявшего рядом доктора, страж закона развернул сложенный вчетверо лист.
Спустя короткое время, он вновь сложил бумагу и спрятал ее в карман своего
мундира.
происшествия, как бы раздумывая, отвечать на вопрос или не отвечать. Затем
он приблизился к доктору и, заглядывая ему в глаза, спросил, переходя на
заговорщический шепот:
стараясь прогнать прочь нежданно возникший в сознании образ невзрачного
попика, просившего его вчера вручить Псалтырь невесте князя Салтыкова.
Покойник-то и есть князь Салтыков, - округлил глаза служитель закона.
мрачно заметил ленсман. - Записочка подписана этим именем. Просит покойничек
молиться за его грешную душу.
Почему это несчастье должно было случиться именно здесь? Почему он не нашел
другого места, чтобы пустить себе пулю в лоб! Теперь, небось, поднимется в
Петербурге шумиха, газетчики наедут, жить спокойно не дадут.
рассматривая Клима Кирилловича.
наглых репортеров, подстерегающих профессора и его дочерей за каждым кустом.
телом князя Салтыкова отбыл с места происшествия.
ограды их дома, отправился на станцию встречать тетушку. Он был чрезвычайно
взволнован, и сейчас его радовала возможность побыть некоторое время в
одиночестве - осмыслить все случившееся и прийти к какому-то решению.
попик и попросил передать Псалтырь невесте князя Салтыкова, которая якобы
находилась в доме. Однако никакой невесты там не оказалось. Мура говорила,
что в дачном поселке про невесту князя ничего не известно, а здесь все на
виду. Но сегодня явился сам князь Салтыков и именно около дачи Муромцевых
пустил себе пулю в лоб, угрожая расплатой за некие страшные грехи и обзывая
увиденных им мужчин иудами. Случайно или нет, он визжал о том, что будет в
аду распевать псалмы? Или так он пытался сказать о Псалтыри, которая якобы
принадлежала ему еще вчера? При чем здесь Псалтырь? И имеют ли какое-то
значение написанные на ее последней странице слова? Что там такое было
нацарапано? "ТСД. Саркофаг Гомера". Бред, явный бред и несуразица. Но зачем
же тогда он, доктор Коровкин, умолчал в разговоре с ленсманом о Псалтыри? А
если все-таки объявится в ходе следствия салтыковская невеста и скажет, что
князь должен был ей передать Псалтырь? А что, если эту Псалтырь начнут
искать на даче профессора Муромцева? И обнаружится его обман - вернее, не
полная откровенность при проведении следственных мероприятий?
безобразных событий на даче своего учителя, который всегда был так добр к
нему и семья которого стала ему почти родной.
ведь тогда в дом зачастит полиция. Кроме того, признание в умолчании наведет
следователей на мысль, что доктор как-то связан с самоубийством. Начнут
допрашивать всех - в том числе и отсутствовавших в момент происшествия
профессорских дочерей, и Глашу, и неприятного студента Родосского. Доктор
Коровкин пришел в ужас. Он не видел никакого выхода из создавшейся ситуации.
Он даже начал мысленно бранить себя за то, что не послал к черту вчерашнего
попика. Но кто же знал, что безобидная просьба обернется такой бедой?
окружали мелкие лавочки с огромными вывесками, рекламирующими бакалейные и
хозяйственные товары. Среди них выделялся добротный двухэтажный дом, высокую
угловую башню которого, увенчанную трапециеобразной крышей, облепили вывески
на русском и финском языках - самая крупная, написанная аршинными буквами,
гласила: "Торговый дом "Гермес". В ожидании пассажиров на площади собрались
извозчики, целая кавалькада пролеток и тарантасов. Договорившись с
извозчиком-финном, в опрятную двуколку которого была впряжена сытая крепкая
лошадка, Клим Кириллович, все еще продолжая размышлять о последствиях
трагического события, поднялся на низкую, мощенную мелкими камешками
платформу с узкой полоской рельсов для багажной тележки.
Кондуктор-финн в черной форме вынес ее баулы из вагона на платформу, где их
принял подошедший извозчик, направившийся с багажом к своей двуколке.
вещи из Петербурга! - сердился Клим Кириллович.
меня и не проверяли, даже не подошли ко мне. А в Петербурге лето в разгаре,
- без всякой связи с жандармами продолжила Полина Тихоновна, которую,
бережно поддерживая под локоть, племянник вел по платформе маленькой,
недавно построенной станции. - Воздух на улицах, да и в скверах - отвратный.
От него можно нажить все болезни - от заразительных до нервных. Навозные
испарения, пыль от перестилки мостовых, копоть, фабричная гарь. А здесь-то
Свержин Владимир
Мичурин Артем
Быков Василий
Доставалов Александр
Контровский Владимир
Громыко Ольга