в квартире навечно - где-нибудь под шкафом или за батареей,
пока не сломается. Если в нем есть чему ломаться... Ладно,
утром Валерия в институт уйдет, Наташка - в школу, утром им
не до сантиментов будет, некогда, а в два десять Александр
Павлович подъедет к школе и увезет девочку в цирк. Там тоже
будет сказка.
маминой. В два десять прозвенел звонок с урока - Александр
Павлович услышал его, сидя в машине: на улице тепло, окна в
школьном здании открыты, - а через две минуты увидел Наташу,
бегущую к нему через двор.
спросила, даже не поздоровавшись:
знал, как ответить, и тянул время. - А что вчера было с ма-
мой? По-моему, ничего. Мама как мама.
кой... - Наташа поискала слово, - домашней какой-то. А се-
годня она проснулась злая-презлая.
вич. - Не бери в голову, Наталья, все пройдет... И в конце
концов - здравствуй.
лерия преотлично помнила все, что происходило вчера вечером.
Помнила - да, но понимала ли? Не исключено, что понимала,
иначе почему бы ей просыпаться "злой-презлой"?.. Кстати, на
кого - злой? На Александра Павловича? Вряд ли. Ей и в голову
наверняка не пришло, что именно Александр Павлович стал при-
чиной... чего?.. ну, скажем, сдачи позиций, завоеванных ею в
смертельных боях за равноправие. На себя она злится, себя
она винит. И, не исключено, в том и винит, что необъяснимо и
вдруг изменила свое отношение как раз к Александру Павлови-
чу. Сама изменила, про "портсигар" ей неведомо...
что такое "портсигар", если всерьез разобраться? Фокус, не
более...
в цирк, под "кирпич". Нарушение, конечно, но милиция смотрит
на это сквозь пальцы: квадратный тупичок между бетонным за-
бором рынка и боковой стеной старого циркового здания издав-
на, хотя и негласно, считался суверенной территорией цирка.
темное фойе, где по стенам висели цветные плакаты и чер-
но-белые фотографии артистов. Звук шагов по холодному мра-
морному полу отзывался эхом где-то позади, и казалось, что
Наташа и Александр Павлович здесь не одни, что кто-то упорно
идет вслед за ними - невидимый, огромный, жутковатый.
прочитал Александр Павлович. - Страшно?
штору, отделяющую фойе от закулисной части. Пол здесь был
уже бетонным, легко гасил звук шагов, и "ощущение замка" ис-
чезло. Да и вообще закулисная часть кольцевого коридора,
опоясывающего зрительный зал, выглядела по-деловому буднич-
но: какие-то грубые ящики у стен, толстый рулон серо-зелено-
го брезента, четыре ярко раскрашенных деревянных сегмента -
части круга для роликобежцев, разнокалиберные ажурные сталь-
ные тумбы, крытые красным сукном, - для слона, для его стан-
дартно-небогатого набора трюков. Александр Павлович маши-
нально отметил, что и тумб вчера не было, и ящиков стало по-
боле: потихоньку подъезжает народ, премьера близится... Он
хотел скорее пройти мимо: незачем девочку разочаровывать,
сказку ведь обещал, а какая сказка - из брезента и облезлых
ящиков?
толкнул легонько: шагай. Она скользнула в щелку между поло-
винок занавеса, они мягко и плотно сомкнулись за ней. Алек-
сандр Павлович прислонился спиной к холодной стене, закрыл
глаза. Ну чем ее удивить? Не поспешил ли он?.. Она не была в
цирке с детских щенячьих лет, а за кулисы, в "кухню", и во-
обще не попадала, а в цирк на первое свидание надо приходить
в праздник, когда манеж залит огнями, когда на балкончике
"душит" зрителей маршем медная группа оркестра, да и за ку-
лисами куда интереснее: суета, беготня, кто-то разминается -
стоит на голове, жонглирует, колесом крутится; а дикие звери
не в далеких клетках, а совсем рядом - только руку протяни;
хотя кто ее решится протягивать - звери все-таки...
вешивали "вертушку" воздушных гимнастов. Она лежала на крас-
ном репетиционном ковре - сверкающая хромом ракета, еще не
готовая к полету; провисшие тросы от нее тянулись под купол,
где их крепили невидимые снизу артисты. Зато хорошо слыши-
мые.
тянешь, болван, крепления не чувствуешь? Щас я тебе руки по-
обрываю!..
что так и дальше продлится? Цирковой артист - человек, в вы-
ражениях несдержанный. Наташу стоило увести от греха подаль-
ше... Александр Павлович шагнул было к ней, но кто-то поло-
жил ему ладонь на плечо.
барьер: - Эй, наверху! А ну потише! Вы не одни здесь... - Он
протянул Наташе руку, помог перебраться в манеж. - Смотри:
это ракета. Совсем скоро она взлетит надо всем этим, - он
обвел рукой пустой и темноватый зрительный зал, ряды кресел
с откинутыми сиденьями, крутым амфитеатром уходящие вверх,
круглые ложи осветителей с черными зачехленными "пушками"
софитов, - она быстро-быстро помчится по кругу, а на трапе-
ции под ней... видишь: вот трапеция, вот она закреплена...
на специальных петлях... вот петли, просунь руку, удобно?..
на трапеции и на петлях станут работать гимнасты. Это очень
хорошие гимнасты, ты их увидишь, когда придешь на представ-
ление. Ты ведь давно не была в цирке, верно?
ее крепко держала ременную петлю, свободно пристегнутую к
хромированному боку "вертушки".
точках рядом с Наташей. - У тебя это на лице написано.
лась. - А мама говорит, что я как каменная: никаких эмоций.
рее она просто не умеет читать по лицам. Это оч-чень трудная
наука: читать по лицам.
Только здесь и можно хорошо научиться этому.
было: то ли Наташа всерьез верила инспектору, то ли просто
приняла шутку и подхватила ее, подыграла старшим - воспитан-
ная девочка.
дит. Так, Саша?
вижу, только смутно.
тужишься и изобретешь какой-нибудь ящик с дырочкой. Сквозь
нее все будет видно как на ладони...
Лукин Евгений
Громыко Ольга
Белов Вольф
Майер Стефани
Чернецов Андрей
Шилова Юлия