невообразимой глубины. Сначала он даже не понял, что возвращается
сознание. Просто была дикая головная боль - и никаких воспоминаний,
никаких ассоциаций, ни даже тени прозрения: кто я? где я? зачем я? Адская
боль - и первый проблеск сознания: мысль о том, что боль эта - головная.
на спине, подо мной неровная поверхность, в правый бок вливается какой-то
тупой предмет, дышать можно, но трудно - высокая влажность, очень душно,
лоб, щеки, шея, грудь в поту, глаза закрыты, под веками зеленый сумрак.
Филин, Иван Данилович Филин, журналист, корреспондент видеогазеты
"Накануне", у меня была схватка с ТИПами на ТОПках, потом чернота, удушье,
смерть... Нет, не смерть... Я лежу на какой-то неудобной штуковине в
каком-то неудобном месте, у меня раскалывается голова, но я размышляю -
значит, живу...
в густом лесу - даже так: в джунглях, - и кроны нижнего яруса смыкались в
пяти-шести метрах над его головой. Прорезался слух. Оказывается,
тропический лес был полон звуков: кричали птицы, в зарослях кто-то громко
щелкал, вдалеке хохотал какой-то упырь, в двух метрах от Филина на лиане
сидел небольшой пушистый зверек с огромными ушами и большими влажными
глазами, отдаленно напоминающий Чебурашку, и по-змеиному шипел.
какой-то... А я-то полагал, у нас война на смерть, а не на живот..."
вытащил... ТОПку. И несказанно удивился. А потом захохотал. Пушистый
зверек свалился с лианы и сгинул.
хорошо. ТОПка - это оружие. И средство транспорта. И еда. И вода. И вообще
- все. Ура ТОПкам, которые впиваются в бок!!!"
спину, расслабился и стал гонять в сознании большой черный шар головной
боли, уменьшая его в размерах. Когда боль превратилась в черную горошину,
Филин вытряс ее через ухо в пригоршню и мысленно растер в ладонях. Все.
Аутотренинг сделал свое дело. Исчезнув, боль перестала отвлекать, далее
можно было заняться главным - определить свое местонахождение.
ТОПке адрес какого-нибудь известного ТП-центра, и - оп-ля! - ты уже в
самом средоточии цивилизации. Но столь тривиальное решение было не для
Филина. Он достаточно много времени пропел среди ТИПов, чтобы представлять
всю опрометчивость подобного шага. К тому же голова Ивана Даниловича уже
обрела ясность, и он отчетливо представлял себе по меньшей мере четыре
причины, по которым набирать код не следовало.
Земля. А если нет? Если это некое параллельное пространство? Или вообще -
чужая планета? Тогда коды отменяются, и надо работать с координатами, а
как раз координаты данного места и представлялись Ивану Даниловичу
полнейшей загадкой. Хм, иной мир... Достоверных фактов о подобных
переносах не было, но слухов ходило множество.
на известную ТП-станцию точнехонько отпасует его в руки ТИПам, а это, по
вполне понятным причинам, лежало вне сферы актуальных интересов Ивана
Даниловича.
непредвиденных броска по чужой воле - две ТП-"мельницы", - потом та самая
чернота, с совершенно неизвестными полевыми параметрами, наконец,
незнакомый лес с повышенной влажностью... А ведь ТОПка, несмотря на
надежность, - инструмент тонкий.
приема. Спички появились - только не в коробке, а россыпью. В воздухе
рождался и шел дождь из спичек - тонкие бумажные палочки бесконечным
потоком сеялись под ноги Филина. Вот тебе и ТОПка! Ясное дело, прибор
барахлил. Выстрелишь собой на известную ТП-станцию, а попадешь черт-те
куда. Если вообще куда-то попадешь. Впрочем, радовало то обстоятельство,
что Иван Данилович был все-таки на Земле: иначе посыпались бы не спички, а
какие-нибудь бзюдки. Да и в конце концов мог он ошибиться в коде или нет?
принимать меры личной безопасности. Ясно ведь: кто-то пуляет им как
мячиком, видимо желая обезволить или загнать в какой-нибудь такой медвежий
угол, откуда никакая ТП не вызволит, говорят, есть такие мертвые зоны. Вот
и сейчас: его перебросили из черноты в джунгли, а в данную минуту, может
быть, далекий стрелок - тот же Сыч хотя бы - снова прицеливается,
намереваясь закинуть Ивана Даниловича черт знает куда.
очень осторожно - и серией бросков на короткие, хорошо контролируемые
дистанции выйти из-под прицела, а может быть, и вообще уйти от
преследования.
Может быть, этот лес, куда ни глянь, тянется на сотни километров. И тут в
голову Ивана Даниловича пришло эффектное решение.
прибор на "самопал" и выстрелил собой в небо на тысячу метров по
вертикали...
никаких ощущений. Наиболее частая реакция - мгновенный рвотный позыв. С
Иваном Даниловичем всегда было так: ему казалось, что гигантский пресс
вгоняет его в землю, превращая в компактный брикет.
муху-Филина. В то же мгновение он оказался на километровой высоте и,
переходя в свободное падение, начал осматриваться.
глаза сразу намокли, сердце упало далеко вниз, намного опережая тело:
Филин никогда в жизни не падал с большой высоты. Впрочем, мужество ему не
изменило. Внутренний голос истошно вопил: "Убьешьси-и-и-и..." - а глаза
делали свое дело, обозревая окрестности.
ТОПки, Филин бросил себя туда, опять-таки задав километровую высоту.
проплешины - ожога на теле леса, оставленного недавним пожаром. От
прогалины толку не было никакого, зато в отдалении блеснула излучина реки,
завиднелась желтая полоса пляжа. Река - значит, селения, жизнь, люди...
Бросок - теперь внизу был оставленный кем-то костер. Еще бросок - Иван
Данилович оказался над радиорелейной вышкой. На этот раз он падал долго:
тщательно целился в точку у подножия вышки. Когда экранчик
просигнализировал о захвате цели, Филин нажал курок.
собака. Иван Данилович спустился по дорожке, протоптанной от вышки вниз по
косогору, и вышел к небольшому селению.
костюме и игривой панамке, опущенной на правое ухо. После нескольких фраз,
произнесенных по-русски и по-местному, оба перешли на английский язык.
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Сапковский Анджей
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна