дышал. "Хотите, я понесу ваш портфель?" -- предложил Эрик. На платформе не
было ни души. Мрамор и металл блистали немыслимой, посреди остальной грязи
мира, чистотой. "Зачем?! -- вдруг встрепенулся старик, вырывая руку, --
Зачем вам мой портфель!?" "Я думал, вам тяжело нести. -- Эрик удивленно
отступил в сторону, -- Но если хотите, несите сами." "Извините. -- старик
опомнился и опять схватился за сердце, -- Извините, пожалуйста." "Я не
обиделся. -- Эрик подхватил его под локоть, -- Осторожно ..." Они встали на
эскалатор, старик сел на ступеньку. "Я вызову неотложку из
телефона-автомата наверху." -- "Вызывайте, молодой человек ..." Эрик
протянул руку, чтобы помочь старику надеть респиратор -- в воздухе начинало
пахнуть аммиаком. "Подождите! -- старик был бледен, как смерть, и тяжело
дышал, -- Подождите!" -- повторил он, раздувая щеки. По мере того, как они
поднимались, воздух становился холоднее и душнее. "Надо надеть респиратор."
-- настаивал Эрик; "Подождите ... -- в третий раз попросил старик, -- У вас
хорошее лицо, молодой человек." "Извините?" -- переспросил Эрик. "Как вас
зовут?" -- "Эрик." "У меня к вам просьба, Эрик ..." -- начал старик и опять
умолк. Мотор эскалатора издавал ровное гудение. У Эрика начало жечь в
горле. "Вы не можете говорить в респираторе?" -- "У меня нет встроенного
микрофона." Жжение в горле быстро усиливалось. "Я не хочу показаться
невежливым, -- сказал Эрик, -- но, пожалуйста, говорите быстрее!" Несколько
долгих мгновений старик тяжело дышал, то ли не решаясь, то ли не в силах
говорить, потом достал из внутреннего кармана измятый конверт и протянул
Эрику. "Что это?" -- "Адрес." -- "Зачем?" -- "Отнести портфель." Эрик сунул
конверт в карман шубы. "Завтра до полудня. -- старик поморгал слезящимися
глазами, -- Это очень важно!" Эрик надел на него респиратор, потом надвинул
на лицо свой.
поддерживая старика, Эрик дотащился до телефона-автомата, расположенного на
площадке перед турникетами. "Что случилось?" -- служительница выскочила из
своей будки. "Вызовите неотложку!" -- как только Эрик прислонил старика к
стене, тот сполз вниз и сел на пол. Служительница схватила трубку телефона
и набрала 03. "Не беспокойтесь, неотложка скоро приедет. -- громко сказал
Эрик, -- В такое время суток у них почти нет вызовов." -- микрофон искажал
голос, делая его резким и невыразительным. Старик ответил безмолвным
взглядом слезящихся глаз. "Неотложка? -- закричала в трубку служительница,
-- Человеку плохо в метро Маяковская! -- она несколько секунд молчала,
потом снова начала кричать, -- Откуда я знаю его имя?! На площадке около
турникетов! -- она повесила трубку и повернулась к Эрику, -- Сейчас
приедут." "Спасибо." -- ответил Эрик. Старик в черном пальто сдавленно
застонал, повалился набок и скорчился на грязном полу. Эрик снял свою шапку
и подсунул ему под голову. "Я позову милиционера. -- сказала служительница,
-- Здесь неподалеку есть круглосуточный пост." "Зачем?" -- спросил Эрик;
"Э-э ... не знаю." -- призналась служительница. Старик закрыл глаза, воздух
со свистом входил и выходил из фильтра его дешевого респиратора.
и изредка стонал, служительница суетилась ("Хотите, я еще раз позвоню в
неотложку?"; "Может, все-таки, позвать милиционера?"; "Вот так и моя
покойная мама неотложки не дождалась!"). Наконец, сверху от выхода к Залу
Чайковского раздались голоса -- Эрик и служительница синхронно подняли
головы. По лестнице сбегали два парня с раздвижными носилками и молодая
женщина с фонендоскопом на шее -- из-под черных тужурок у всех троих
высовывались белые халаты. "Это -- больной?" -- спросила женщина; "Да." --
подтвердила служительница. Санитары расставили носилки и быстро, как
бревно, переложили старика -- Эрик едва успел выхватить свою шапку.
"Скорее." -- приказала женщина, и парни без усилия побежали вверх по
лестнице. "Куда вы его? -- спросил Эрик, -- В какую больницу?" "Где место
будет. -- отвечала докторша, -- А вы кто -- знакомый, родственник?"; "Нет."
"Тогда чего беспокоитесь?" -- она повернулась и, прыгая через ступеньку,
побежала вслед за санитарами. Служительница с сожалением посмотрела ей
вслед ... приключение года закончилось неинтересно.
свиданья." -- сказал он. "А я вас знаю. -- служительница подошла ближе, --
Вы всегда по пятницам поздно возвращаетесь." "Правильно ... -- удивился
Эрик, -- а вы наблюдательная!" "А вот портфеля у вас обычно нет ... только
сумка через плечо и, иногда, авоська." -- служительница указала пальцем
сначала на портфель, потом на сумку и, наконец, на авоську. "И это
правильно. -- согласился Эрик, -- Ну, пока, до следующей пятницы!" "Я вас и
в другие дни замечаю -- иногда утром, иногда вечером." -- Служительница с
гордостью поправила на лице дерюжный форменный респиратор. "Удивительно! --
согласился Эрик, -- Бывает же такое! Ну, я пойду." "Сидишь тут, сидишь --
скучно становится, вот на пассажиров и смотришь!" "Прощайте." -- твердо
сказал Эрик и стал подниматься по лестнице, ведущей к кассам Аэрофлота.
"Иной раз такие смешные физиономии попадаются -- обхохочешься!" --
закричала ему вслед служительница.
три минуты Эрик уже подходил к своему подъезду. Вахтерша давно ушла -- он
поставил авоську и портфель на заснеженные ступени крыльца, достал ключи и
отпер парадное. Один из лифтов стоял на площадке -- Эрик зашел, нажал
кнопку шестого этажа и сдвинул респиратор под подбородок. (Болела голова,
изжога от шампанского достигла умопомрачающей силы.) Кабина остановилась.
Эрик вышел -- и сразу услыхал мяуканье. Торопливо достав ключи, он отпер
дверь своей квартиры. "Мяу-у!" -- сердито закричал на него Кот; "Сейчас!
Сейчас!" -- ответил Эрик и стал быстро раздеваться. На полу прихожей
валялся большой кусок обоев, отодранный Котом от стены в знак протеста
против опаздывавшего каждую пятницу ужина. "Бедный зверек! Бедный! -- Эрик
стащил ботинки и прошел босиком на кухню, -- Сейчас я тебя покормлю,
несчастная зверуш... черт!" -- он споткнулся о вившуюся под ногами зверушку
и чуть не упал. Включив кондиционер на полный забор внешнего воздуха, Эрик
нагнулся за котячей миской, плеснул в нее воды из-под крана и поставил на
плиту; потом разобрал продукты по соответствующим отделениям холодильника.
"Мяу-яу-яу-я-а!!!" -- возопил Кот с возродившейся надеждой, увидав, что
одна спинка минтая осталась на столе. Эрик поводил над рыбиной кухонным
счетчиком Гейгера (радиоактивность в пределах допустимого), разрезал на
куски и бросил в закипавшую воду. Затем вымыл руки и отправился в туалет.
Кот остался на страже возле своей миски. Выйдя из туалета, Эрик пошел
чистить зубы. По квартире поплыл омерзительный запах вареного минтая.
яростно терся об его ноги), обдал рыбу холодной водой и извлек хребет --
чтобы глупый зверь не подавился от жадности. Пока Кот ел, Эрик еще раз
вымыл руки, принял соду от изжоги, переключил кондиционер на половинный
забор внешнего воздуха с полной очисткой и постелил постель. Стариков
портфель остался лежать на полу прихожей рядом с куском отодранных обоев.
Эрик прошел в спальню, разделся, погасил свет и залез под одеяло. Минуты
через три он почувствовал, как неслышно подкравшийся Кот запрыгнул на
кровать, подлез, урча, под одеяло и прижался теплым меховым боком к ноге
любимого хозяина. "Один ты меня любишь." -- сонно пробормотал Эрик.
---------------------------------------------------------------------------
никогда -- музей или картинная галерея.
карие, почти черные. Рот -- с полными ярко-красными губами, большой.
мамой уходили, Человек В Сером Костюме входил. Входил один, без сына или
дочки.
губами. А потом поднимал пистолет и спускал курок, посылая пулю маме в
затылок.
разбрызгаются по спине впереди идущего прохожего.
проникал сквозь несуществующие поры оконного стекла. Потревоженный Кот
недовольно мяукнул и выполз из-под одеяла. "Извини, серый. -- хрипло сказал
Эрик, -- Опять я тебя разбудил." Не ответив, зверь спрыгнул с кровати и
растворился в черном душном воздухе.
темно. В стекла все также бились ветер и снег. Мех вернувшегося под одеяло
Кота привычно щекотал правое колено.
вчерашний портфель -- блестящая медная застежка выделялась на старой
потертой коже. Недодушенное радио на стене кухни шептало передачу
"Субботнее утро". Эрик переключил кондиционер на рециркуляцию воздуха,
поставил чайник на плиту и сделал бутерброд с сыром. Завтрак. Туалет. Душ.
Привычная рутина утренней жизни наводила на ложную мысль о вечности бытия.
грязного белья дошел до половины -- пора стирать. Он насыпал порошок и
открутил краны. Износившийся патрубок, соединявший кран холодной воды со