казалось, вот-вот все мы опрокинемся в воду. Впереди поднимались на борт,
бойцы сплошь были в железе, и когда очередной воин ступал на палубу, свет
факелов отражался от рыцарского панциря.
посмотрел на Лайка. Вряд ли он мог видеть мой взгляд, но он понял.
селентинцу, рыцарю, Александру, - да, конечно, я верил, - но сейчас я
впервые поверил ему до конца.
резкий толчок в бок.
утра.
от качки тюк постепенно сползал, пытаясь переместить тело мое на пол.
Во славу Короля, Республики, во славу всех морей... и, кажется, чего-то
еще. Батончика три-четыре, не меньше.
Может, они его в воде держат? В холодной воде, в темном месте...
хитросплетения скрипящих лестниц и переходов, я выбрался на палубу.
паруса, надуваясь, увлекали вперед, за ветром громаду боевого судна.
Стыдно сказать, но я, селентинец, никогда прежде не плавал на кораблях!
королевского портного Валентина.
быстрых шкипах дельфины. Прочие относятся к тюленям. Матросами касаток не
называй, блаберон, чтобы не нарваться на неприятности, блаберон. Так было
сказано, неизменно поминая блаберон после каждого второго слова, а потом
нас с Лайком послали в трюм.
блаберо-он!"
стали. Сами справились, надо полагать.
них мы вчера имели дело.
признаков жизни.
с кем мы вчера имели дело, еще спали. Ну и ладно...
очень и задумывался о таком явлении природы. Я знал, что женщин-рыцарей во
всей Селентине раз-два и обчелся. Женщин великих деятелей и того меньше.
Вот мореходы они хорошие, что да то да.
похожими на верхнюю часть шлема (причем у многих соски красные, как глаза
ярков); ноги, гладкие как палуба; у всех без исключения принципиальное (то
есть абсолютное!) отсутствие бороды и усов. Отсутствие мощи, во всем
какая-то не воинская плавность. Плечи почему-то узкие, бедра почему-то
широкие. И прочие отличия. Касатки, одним словом. Акулы, дельфины...
Чудилась мне за всем этим какая-то тайна.
я тоже никогда не сделаю, в голову не придет. Странно...
вечера. Нет уж!..
штурвалом дежурила касатка в форме. Она была совсем не такая, как те, на
корме. "Цветок Ириса" повиновался ей и весь ее вид говорил о том, что она
убеждена, уверена: "Цветок Ириса" не выйдет из повиновения. Руки небрежно
покоились на круглой деревянной поверхности, взгляд был устремлен вдаль.
Свое третье имя она носила недаром: воля корабля выражалась в ее фигуре,
во взгляде. А наверху другие касатки, нависая над бездной, управлялись с
голубыми полотнищами.
лег на правый бок.
чувствительное.
нередко доводилось самим защищать корабли. Враги лезут через борт,
пытаются захватить пространство палубы (в курсе военной теории для
тяжелого дефендера есть понятие "пространство стен замка", значит в
каком-нибудь другом курсе должно быть понятие "пространство палубы"),
касатки действуют мечами... нет, они, конечно же, будут действовать не
мечами, а легкими копьями. И сверху забрасывать противника дротиками или
метательными кинжалами. А та, у штурвала, властительница "Цветка" станет
бросать корабль с одного бока (или галса?) на другой, сбивая координацию
нападающим и создавая преимущество для своих, привычных...
видел, что передо мной - что бы ни было - сейчас ничего не имело значения.
это время его со мной не было!
знаю, что буду делать!
отбрасывая их в стороны, не замечая тяжести.
потолок, торчали две рукояти. Клинки были всажены в дерево на три четверти
длины.
вытащил оружие.
произнес:
двигаться без особой на то нужды. У него был вид человека, готового ждать
долго и не понимающего тех, кто способен куда-то спешить.
подумал, что если бы поблизости случился берег, то оттуда мы казались бы
одним далеким огоньком, на самом деле состоящим из нескольких маленьких
огонечков. От этой мысли мне сделалось очень уютно.
распорядком корабельной жизни. Половина касаток проснулась к обеду,
переспав даже испытанных столичных рыцарей. Теперь те и другие
расположились поудобнее вдоль борта, рыцари - все в синих шелковых
одеждах, касатки - кто в клетчатой форме, кто в ней же без верха, а кто
вообще без ничего.
основательно и со знанием дела подают на стол. Отныне я взирал в будущее с
оптимизмом: нам предстояло не меньше недели пути, а значит не меньше
недели таких обедов. Впрочем, чтобы оправдать то количество золотых,
которое Лайк выложил за дорогу, обедать нужно, наверное, не переставая. Ну
разве что с перерывами на ужин.
меча сверкала драгоценными синим оком и желтым ликом. Честно говоря, эти
камни и эту рукоять я приметил еще на бульваре в Верхопутье.