совсем не это, а то, что Лилечкин черный страх улетучился. Теперь она была не
одна, рядом находился еще один человек: живой, теплый, сильный,
сообразительный, а главное - готовый защитить ее от любой напасти.
бдолаху. Не разнимая объятий, они не выбрались, а буквально вылетели на берег,
едва не сбив при этом Смыкова, в целях опорожнения ушей от воды прыгавшего на
одной ноге.
на воде. - Вам бы в свое время за сборную общества "Водник" выступать. В
подводном беге с препятствиями.
не стал, только перевесил сумку с остатками бдолаха с пояса на шею. Она же
скинула с себя абсолютно все и, связывая одежду в узел, который, по примеру
Смыкова, собиралась пристроить на голове, извиняющимся тоном сказала:
женихами выглядеть буду...
напробовался бдолаха. Обычно молчаливый Толгай, мешая слова родного языка с
русским и пиджином, горячо и во всех подробностях описывал жуткие перипетии
своей подводной прогулки: как боязно ему было поначалу одному на дне реки, где,
по рассказам шаманов, должен обитать многоногий и многорукий злой дух Чотгор, и
как он потом изрубил саблей этого духа, посмевшего высунуться из логова.
больше... Явыз... Злой... Страшный...
какого-то райского кустарника. Был он в этом деле общепризнанным корифеем (на
лагерном лесоповале и не такому можно научиться), но нынче его безотказная
зажигалка, еще в Отчине заправленная самогоном-первачом, давала осечку за
осечкой. Искры от кремня сыпались исправно, но фитиль зажигаться не хотел.
Зяблик остервенело тряс зажигалку, обнюхивал ее со всех сторон и громко материл
неизвестного злоумышленника, подменившего самогон водой.
Верка, ошивавшаяся рядом в тщетном ожидании тепла.
ни своей мальчишеской груди, ни безобразного ножевого шрама под пупком, она для
сугрева принялась вытанцовывать что-то, напоминающее канкан.
платье, принялась с помощью Цыпфа выкручивать его. При этом она беспричинно
улыбалась налево и направо. На девушку сейчас было любо-дорого глянуть: щеки
разрумянились, глаза сияют, высокая грудь вздымается как бы в предчувствии
счастья, пышные формы вовсе не портят фигуры, а, наоборот, придают ей особую
пикантность. Не то это бдолах продолжал действовать, не то она внезапно
влюбилась.
сопровождении Левы отправилась в чащу кустарника, дабы развесить там для
просушки свою одежду.
расстроенный отказом зажигалки.
ответственного дела, как просушка платья. Эти поиски постепенно уводили их все
дальше и дальше от реки.
захлебнулась, я бы тоже спасаться не стал. Не знаю даже, как это получилось...
Я не нарочно... Я только поцеловать тебя хотел... На прощание... Воздух перетек
сам собой. По принципу сообщающихся сосудов. - Он опустил глаза.
разница... Главное, что мы живы. Но я как порядочная девушка просто обязана
вернуть тебе поцелуй.
что ли...
пригладил растрепавшиеся после купания волосы.
разговаривают. Ну-ка вспомни что-нибудь соответствующее моменту.
думалось. -
загробный мир больше не надо... Ты это сам придумал?
перевод мой.
женское дело - страстно любить.
скорая на обиду Лилечка.
напомнил Лева.
сбиваешь. Так нельзя.
наклонился к Лилечке.
не поджимай, не укушу.
карусели. Чтобы не упасть, он вцепился в Лилечку, и они вместе сели под куст,
на котором наподобие флага победы полоскалось ее платье, кстати, уже почти
сухое.
могут подслушать. - Еще?
рассудительность, но и разум вообще.
надо меня руками лапать.
где полагается быть рукам воспитанного человека - правая на чашечке Лилечкиного
лифчика, левая на ее округлом и гладком бедре.
хватало, что ли. Пришлось обхватить девушку за плечи. Впрочем, она сама,
целуясь, обняла Леву за шею и даже запустила пальцы в его шевелюру.
и Лилечка устроилась поудобнее, да так, что куда бы Лева теперь не тыкался
губами, попадал только в ее лицо или шею.
бы не позволил), и бретельки сползли с плеч девушки. Она попыталась было что-то
возразить, но сумела выдавить только нечленораздельное мычание - в этот момент
ее язык находился в Левкином рту.
утехах Лева догадался, как можно с приятностью использовать два эти сокровища,
буквально свалившиеся ему в руки. Но прежде, чем припасть ртом к ее соскам -
таким же алым, как и губы, - Лева, не лишенный дара эстетического восприятия,
успел отметить, что за долгие годы эволюции природа не сумела создать ничего
более гармоничного по форме, чем молодые женские груди.
плотнее прижималась к нему и даже груди свои для его удобства поддерживала
снизу ладонями.
желание и ненавязчивый Лилечкин напор. Лева каким-то никогда не дремлющим
уголком сознания понимал, что это не все, что игра зашла слишком далеко, чтобы
окончиться безрезультатно, и что ему еще предстоит нечто такое, что может
принести и несказанное наслаждение, и несмываемый позор. Все говорило за то,
что Лилечка не такая уж простофиля в любовных делах, как это могло показаться
вначале, и одними ласками ее до экстаза не доведешь. Пора было переходить к
решительным действиям, но страх опростоволоситься перед любимой (что для него
являлось уже неоспоримым фактом) одолевал плотскую страсть.
и он даже не понимал, как это могло случиться. Все тело ее влажно блестело от
поцелуев, а кое-где в особенно нежных местах расцветали пока еще тусклые розы
легких кровоподтеков.
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Панов Вадим
Маккарти Кормак
Посняков Андрей