сейчас лучше, чем у кого бы то ни было на свете, передавая без искажений и
помех сигналы мозга моим пальцам, задание, которое им надлежало выполнить,
было не из легких. На площадке я учитывал лишь вес мяча и расстояние до
кольца, здесь я должен был точно направить в цель кий, рассчитать, в какую
точку ударить, чтобы шар правильно ударился о другой шар и пошел в узкую
лузу. И главное, должен был унять легкую дрожь в пальцах, не игравшую роли
на площадке, но крайне опасную здесь.
похохатывая над моей неуклюжестью и испытывая законное удовлетворение
человека, взявшего реванш у сильного противника, целился в шар, я мысленно
стал на его место и, не без труда проследив глазами за направлением его
будущего удара, понял, что он в лузу не попадет. А попадет шаром в точку,
находящуюся в трех сантиметрах слева от угловой лузы. Что и случилось. И
тогда я понял, что победил.
порви. Тетя Нюра тебе голову оторвет. Ей что звезда, что просто человек -
все равно.
Коленкин.
Любой спорт почетен.
сигареты, и те украдкой, в туалете, а потом заглянувший туда после меня
Андрей Захарович бегал по территории и кричал: "Кто курил? Немедленно
домой отправлю!" Но конечно, не узнал. А я был не единственным
подозреваемым.
сыроватой прохладой и вечерними запахами хвои и резеды.
точку, и медленно, точно тигр вокруг добычи, пошел вдоль стола.
чемпион.
знал, в какую точку надо попасть ближним по дальнему, чтобы оба полетели в
лузы. Что я и сделал.
он, а не Иванов терпел поражение.
Столько, сколько было нужно. Я так и не знаю точно, сколько. С тех пор я
ни разу не подходил к бильярду, хоть слава обо мне на следующий же день
разнеслась по всей базе и меня многие просили показать мое искусство. Я не
стал этого делать после того, как, поглядев на мой последний шар, Иванов
сказал завистливо:
культуры.
фонари далеко. Я курил, прикрывая огонек ладонью. Жена тренера долго и
скучно звала домой сына. Потом из столовой выходили люди. Кино кончилось.
Валя не шла. Я так и думал, что она не придет. В кустах за моей спиной
раздался шорох, и я услышал девичий голос:
совсем чужой здесь человек.
вернулся в свою комнату. Толи и Коли не было. Лишь белые сумки с надписью
"Адидас" стояли посреди комнаты. Я распахнул окно пошире и лег. В комнату
залетели комары, жужжали надо мной, и я заснул, так и не дождавшись, когда
придут соседи.
Андрей Захарович, глядя на меня умоляюще, попросил с утра пойти на
площадку. Я старался изо всех сил, хотя у деятелей при моем появлении
вытянулись лица. Я кидал мячи чуть ли не от кольца да кольца, взмок и
устал, но Андрей Захарович все смотрел и смотрел на меня умоляющим взором,
а деятели шептались, потом вежливо попрощались и ушли, а я так и не знал
до самого обеда, решили они что-нибудь или сейчас меня попросят собирать
вещи.
сегодня бегали кросс, от которого я отказался. И это как-то отдалило их от
меня. Я не разделил с ними неприятных минут усталости и приятных
мгновений, когда ты минуешь финиш. Я понимал то, что они не могли бы
сформулировать даже для себя.
я не пошел с ней в кино? Странно. Но, наверное, объяснимо. Я почему-то
чувствовал себя мудрым и старым человеком. Как белая ворона среди
воробьиной молоди. В конце концов, что я здесь делаю?
с бухгалтером и рассматривал какие-то ведомости.
Отошел со мной к клумбе, в тень. Его жена прошлепала мимо, ведя за руку
сына. Посмотрела на меня укоризненно. Словно я был собутыльником ее
супруга.
Понимаешь, Коленкин, спорт - это зрелище. Почти искусство. Балет. И они
говорят: ну что, если на сцену Большого театра выйдет такой, как ты? Ты не
обижайся, я не свои слова говорю. Зрители будут смеяться. Ну, тогда я по
ним главным аргументом. А знаете ли, что нам угрожает переход во вторую
группу? Последний круг остался. Знаете же, говорю, положение. Ну, они,
конечно, начали о том, что тренера тоже можно сменить, незаменимых у нас
нет, и так далее. Я тогда и поставил вопрос ребром. Если, говорю, отнимете
у меня Коленкина по непонятным соображениям, уйду. И команда тоже уйдет.
Во вторую группу. Как хотите. Они туда-сюда. Деваться некуда.
шепнула ей что-то на ухо. Засмеялись. Солнце обжигало мне ноги. Я отошел
поглубже в тень.
запустив пальцы в курчавый венчик вокруг лысины, - но ты человек взрослый,
почти мой ровесник. Ты же должен проявить сознательность. Если команда во
вторую группу улетит, все изменится к худшему. Пойми, братишка.
тренировочную игру. Ты уж не подведи. Выйди. Побегай. А?
тренером.
нашему домику. И тут же пожалел. Если бы не сказал, то вспомнил бы уже на
берегу и не надо было бы лезть в воду.
ребятами к реке и, уже выйдя на берег, понял, что сделал глупость. Вернее,
я понял это раньше, когда спросил про плавки. Но пока не вышел на берег,
на что-то надеялся.
загорелые, сильные и очень красивые. Может, потому я сразу вспомнил о
Большом театре. И представил, как я выйду сейчас на берег в одних плавках
и каким белым, голубым, округлым, мягким и уродливым будет мое тело рядом
с их телами. И Валя, тонкая, легкая, стояла на самом берегу, у воды, и
глядела на меня.
на песок, обхватил руками колени и сделал вид, что смотрю, не могу
оторваться, смотрю, как они играют в волейбол на берегу. И я, конечно, был
смешон - один одетый среди двадцати обнаженных. Особенно в такую жару,
когда окунуться в воду блаженство. Но для меня это блаженство было
заказано.
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Кервуд Оливер Дж.