Зато жена, вопреки очевидному, почему-то убеждена, что фантасты
поголовно на наркотиках. А все гораздо проще.
особенности виртуальных, в Пространстве не существует. Мы пользуемся
иными методами.
Бруно. Вообще, с именами ты так наколбасил, что теперь трудно понять,
кто есть кто.
Продолжай кропать, а я посмотрю.
триста?
поползновения узнать больше, чем мне положено.
Стефан, Питер...
заостренным носом и узкой, ровно срезанной кормой. Когда-то в корме
помещалась дюза маршевого двигателя, но потом дюзу сняли, двигатель
выбросили за ненадобностью, горючее мало-помалу сожгли, начинку
исследовательской ракеты одно время пытался использовать Уве для каких-
то своих нужд, а пустой корпус распилили вдоль и получили две лодки.
Одна разбилась пять лет назад на порогах Безумной реки, другая большей
частью лежала кверху днищем под навесом внутри частокола, в повседневной
жизни была не нужна и изредка приводилась в порядок для затеваемых
Питером экспедиций, если таковые намечались по воде. Остойчивость лодки
при полной загрузке оставляла желать, маневренность тоже, но ходкость
была удовлетворительная.
корпусе, оставленные камнями порогов, были осторожно выправлены,
загрунтованы, залиты самодельным пластиком, выровнены заподлицо с
обшивкой и тщательнейшим образом отшлифованы и отполированы. Этой работы
Питер не доверял никому - гнал всякого, кто осмеливался приблизиться с
доморощенными советами. За время экспедиции на днище прибавилось
несколько свежих царапин, но Питер считал их несущественными.
сбегающем к реке склоне, усеянном выпирающими из лишайника валунами.
Выше начинался и тянулся за вершину холма чахлый полулес-полукустарник,
но никто не выразил желания в нем заночевать. Питер все же сбегал до
вершины и обратно, порыскал и, вернувшись, сообщил, что опасности нет.
Двое младших - мальчик и девочка,- промокшие и вымотавшиеся за день,
встретили это сообщение почти равнодушно.
дождь. Лодку втащили до половины подъема и, перевернув, закрепили
камнями. С нижней стороны склона под бортом оставили лаз, а с верхней
навалили земли и лишайника, чтобы дождевые струи не затекали под лодку.
Когда огромный бледно-желтый диск упал за холмы на том берегу и в
распадке вспыхнул и сгорел ослепительный зеленый луч, ночлег был готов,
и Питер успел еще сбегать разведать следующий порог, а на обратном пути
отыскал в ручье целую гирлянду водяных сосулек, и они съели их сырыми,
потому что туча уже накрыла небо и блуждать среди кремнистых стволов в
поисках горючего кустарника для костра было поздно. Сырые сосульки резко
и неприятно пахли, и Йорис поначалу даже отказался их есть, несмотря на
голод, но Питер рассказал, как однажды прожил на реке неделю, питаясь
только сырыми сосульками, правда, чуть не умер,- тогда Йорис зажмурился
и осторожно откусил первый кусочек. Сосулька зашипела и принялась
извиваться. "Ешь!" - крикнул Питер, и Йорис, торопясь, проглотил свою
долю. Насмешек он сносить не желал. Вера не привередничала. Она уже была
один раз с Питером в экспедиции, и в тот раз тоже не хватило еды. Она
молча радовалась, что Питер нашел сосульки, он молодец, всегда что-
нибудь найдет, сосульки еще не самое худшее, они ничего, только после
них щиплет во рту и нельзя сразу пить, плохо будет... Дождь пришел
вместе с яростными порывами холодного ветра, тогда Питер вынул два
оставшихся химпатрона для спальных мешков и отдал их Вере и Йорису. Уже
лежа под лодкой - Питер в носу кокпита, Вера посередине, а Йорис под
кормой,- они поговорили о том, откуда идет этот дождь, и Питер сказал,
что, должно быть, теплое течение на севере уже размыло шельфовый ледник
и теперь там море, но чтобы это проверить, нужно как минимум туда
добраться. "Полторы тысячи километров?!"- с ужасом и восхищением спросил
Йорис. - "Чуть больше,- подумав, сказал Питер. - Но в пределах
возможного."
одного химического патрона. Слыша, как по днищу лодки лупит дождь, Питер
думал о том, что завтра, если повезет, он будет спать в тепле; эта мысль
долго не отпускала его, но совсем не грела. Тогда он прогнал ее и стал
думать о том, чем все это должно кончиться. Четырнадцать экспедиций
только за последние восемь лет... нет, даже пятнадцать, если считать ту,
неудавшуюся в самом начале, когда утонула Астхик и все, ну почти все
пришлось начинать сначала, заново доказывать сначала себе, а потом всем
остальным то, что ясно без всяких доказательств.
километров, если считать по прямой. По рекам и ручьям, разумеется,
выходило больше. Перед водоразделом пришлось оставить лодку и дальше
двигаться пешком, потому что удобный волок, тщетно разыскиваемый прежде,
не был найден и теперь. Обратно на водораздел вышли почти без сил от
усталости и голода, но результаты экспедиции того стоили.
в кладовке "Декарта" хранились еще два спальных мешка, а Диего обещал
подзарядить еще десяток химпатронов,- но четверых работников сразу
Лоренц не отпустил бы ни при каких обстоятельствах.
днище лодки нарастает ледяная корка. Он немножко помечтал о том, чтобы
наконец пошел настоящий снег, навалил сугроб и стало тепло, но снег
обманул, как обманывал всегда, снова забарабанили капли, и тогда Питер,
пытаясь отвлечься, начал рисовать в уме карту этих мест - безымянная
река с безымянными притоками, петли, развилки, протоки, острова... Он
шел от устья вверх, к истокам. Змеящиеся притоки отнимали у реки воду, и
синяя нить сужалась. Вот она запетляла в болоте - там много старых
проток, почти сухих, и, наверно, река каждый год промывает в торфяниках
новое русло. Питер вносил поправки. Вот крупный левый приток, он
исследован дважды, нет там ничего интересного... Ряд коротких черточек
поперек синей нити - цепочка порогов в верхнем течении. Целая сеть
притоков, как разлапистая пятерня, разбегающаяся пальцами к
водоразделу,- и не скажешь сразу, где собственно река, а где притоки.
Вот этот, крайний, совсем не исследован - судя по карте, он ведет в
маленькое болото, питаемое, скорее всего, грунтовыми водами. Поэтому
опять неинтересно, зато от второго справа притока, где завал из
незнакомых деревьев, которые как бочки, и очень неудобный обнос, отходит
любопытный ручей, вероятно, доступный лодке при высокой воде. Хорошо бы
дождаться паводка, чтобы подняться по ручью прямо к водоразделу...
сидеть и ждать затяжного дождя, и чтобы пища была, и тепло, а Стефана не
было, и каждый вечер ходить смотреть надоевший зеленый луч...
Парнишка еще не понял... А вот Вера догадалась, она сообразительная.
Результаты экспедиции не в нескольких нанесенных на карту ручьях и
болотцах, хотя и это важно. Главный результат - вот он, лежит под боком
и, кажется, даже греет - две прозрачные фляжки с темной маслянистой
жидкостью. Йорис не понял, что они означают, а Лоренц поймет сразу. Он
чует опасность издалека, как осторожный зверь.
Дождь кончился совсем недавно, стылая земля была пропитана ледяной
влагой. Ляская зубами, Питер заставил себя отбежать метров на сто вверх
по склону и там заплясал, запрыгал, заколотил окоченевшими ладонями по
бедрам и заду. Сейчас он ничем не напоминал привычного всем Питера, а
был похож просто на продрогшего до костей мальчика, каковым являлся в
действительности, и отчетливо сознавал это. Он напряг мышцы, тихонько
зарычал, силясь унять дрожь и ненавидя себя за нее. Оглянулся. Его не
должны были увидеть в таком состоянии, и его не видели: младшие спали, а
значит, можно было немного пожить простыми желаниями. Он быстро справил
нужду, бегом перевалил через холм - бегом, скользя в промоинах,
спустился в распадок - повернул - бегом понесся вверх - повернул - опять
бегом вниз. Мокро блестели седые валуны, попадались кости вымерших
Корнев Павел
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Гуль Роман Борисович
Василенко Иван
Суворов Виктор