цементное месиво. Строители, как обычно, торопились и халтурили. А может,
выражали таким образом хозяевам жизни свое тихое неодобрение. При задержках в
денежных расчетах способы выражения неодобрения могли быть и более крутыми:
заделать, в штукатурку сырое яйцо, вварить в систему водяного отопления стальной
лом вместо отрезка трубы, и так далее, и тому подобное...
Стоп. Чем, спрашивается, мог быть сделан такой срез? Движущейся стальной лентой
с абразивом? Бред. Лазером? Тоже маловероятно. Импульсные "карманные фонарики",
что последнее время медленно и неуверенно входят в употребление спецслужб и мало
кому нравятся, способны разве что убить человека с десяти шагов при точном
попадании в глаз и несколько более пригодны для поджигания чьей-нибудь одежды
метров с пятидесяти. А тут, по самым приблизительным прикидкам, потребовался бы
лазер на тягаче, связанный кабелем с подвижной электростанцией средней мощности.
Это во-первых. А во-вторых, лазер оплавил бы кирпич в месте разреза до
стекловидного состояния, а этого нет. Такое впечатление, что кто-то полоснул по
дому громадной бритвой микронной толщины. Н-да...
Как бы там ни было, дело у Алимова надо забирать. Он будет только счастлив.
"А чей кирпич? А он ничей", - пробормотал я, пытаясь вслух изобразить намертво
въевшийся в мозги мотивчик.
-Что?
- Ничего. Майор, вы не поможете мне собрать образцы для науки?
- Мои орлы уже собрали. Пойдемте покажу. Орлы Алимова действительно постарались
на совесть. Несколько обломков кирпича с плоскости среза, кусок металлочерепицы,
обрубок деревянного бруса с прибитым к нему куском доски (надо думать, из
перекрытия второго этажа), кусок пенополиуретановой стенной панели, осколок
бетона, отбитый от фундамента, кусок стекла, выпиленный ножовкой металлический
пруток (из оконной решетки, как я понимаю), фрагмент какой-то трубы, обрывок
электропровода, даже срезанная наискось половинка вазы темного хрусталя - все
это было аккуратнейшим образом запаяно в прозрачные мешочки, снабженные
пояснениями, откуда взят образец. Если бы разрезало унитаз, то орлы и его
запаковали бы в полиэтилен. В двух крайних мешочках лежали: еловая ветка и
несколько слегка подзавядших травинок.
Ай-ай. Где были мои глаза? Капитан Рыльский, ты слепой болван, вот что я скажу
тебе по секрету. Хорошо еще, что знаешь, молчание - золото, иначе осрамиться бы
тебе перед майором из заштатного УВД. Почему это ты вообразил себе, что
нападение (будем пока называть это так) совершилось с земли? В том-то и дело,
что оно произошло с воздуха! Вон из той точки примерно. Неизвестной природы луч,
установленный на неизвестном летательном аппарате, чиркает по земле, скашивая
травинки, по пути срезает ветку ели, с не меньшей легкостью срезает дом...
Бред сумасшедшего. Во-первых, почему луч с такой бешеной энергетикой не поджег
дерево? И даже не обуглил срез. Во-вторых, кирпичную стену поперек - это я еще
понимаю. Но кирпичную стену вдоль?! Вон он, срез, не меньше десяти метров в
длину, и все десять метров - кирпич.
- Какова длина разреза по земле? - спросил я Алимова.
- Отсюда почти до забора. Более пятидесяти метров.
- А глубина проникновения в землю?
- Невозможно определить, очень тонкий разрез. Невооруженным глазом практически
не прослеживается, взгляните сами.
И то верно.
- Подземные коммуникации не рассекло?
- А они не здесь проходят, - майор показал рукой. - Электрокабель вон там, а
водопроводные трубы правее. Хорошо, хоть вентиль в подвале был перекрыт, иначе
затопило бы. На первом этаже холодильник старый разрезало, но фреон не рванул.
- Местные жители ничего не слышали? Вертолета, например.
- Уже опросили. - Алимов понимающе кивнул. - Один парень не спал и был трезв.
Ничего не слышал. Говорит, очень тихая ночь была. И ни с того ни с сего -
кирпичный грохот.
- Испугался?
- Не то слово. Я сам удивился: здоровенный такой лоб. Третий день дрожит, водкой
питается...
Майор Алимов смотрел на меня выжидательно. Я решил больше его не томить.
- Дело я у вас беру, майор. Похоже, оно действительно не по вашей части. Все
материалы у вас с собой, или я ошибаюсь?
- Все здесь. - Алимов не скрывал своего удовлетворения. - Приказать погрузить
вам в машину?
- Да, конечно. Распорядитесь.
Он пошел было распоряжаться, но я остановил его:
- У меня еще один вопрос, лично к вам, майор. Что вы сами думаете по поводу
происшествия?
- Как следователь?
- Ну разумеется.
- Как следователь я считаю, что имело место случайное применение космического
оружия. Рентгеновский лазер или что-то вроде. Еще повезло, что не чиркнуло по
городу.
- А не как следователь? - продолжал допытываться я.
Алимов пожал плечами.
- Как материалист я в чертовщину не верю, но... Судите сами: большая часть
первого этажа цела, открыта - и не разграблена! Население боится. Первый случай
такого рода в моей практике. Да я и сам... - Он замялся.
- Продолжайте.
- Ну, словом, мне здесь тоже неуютно, - неохотно пробурчал майор. - Сегодня еще
ничего, терплю, а вот позавчера...
- Что позавчера? Между нами.
- Струсил я, вот что! - шепотом прошипел Алимов, буравя меня злым взглядом, и
тут же нервно оглянулся: не торчит ли кто за спиной, подслушивая? - Как сопливый
пацан струсил, чуть не сбежал! Понятно тебе, капитан? И не я один, между прочим!
Ты на моих людей вчера бы посмотрел! Ни черта тебе не понятно, вижу. Хочешь
верь, хочешь нет, но жуткое тут место, аномальное. Собака вон тоже вчера
работать не смогла и вела себя странно.
- Кстати, что она сейчас делает? - спросил я.
- Еще раз исследует развалины. На предмет. Ну там, наркотики и все такое.
Кажется, чисто.
По кирпичным руинам и в самом деле бродил щуплый парнишка, влекущий за собой
толстую, противную на вид немецкую овчарку отнюдь не служебных статей. По-моему,
в страдающей одышкой псине было килограммов сто. Слышалось: "Ищи, Ритта! Ищи,
сказано! Жрать любишь, а работать? Кто у майора чипсы спер? Ищи, зараза, ну!"
Толстая собака упиралась, натягивая поводок, злобно косилась на своего
работодателя, угрожающе ворчала и ступала по битому кирпичу с величайшей
брезгливостью.
- Она и сейчас ведет себя странно, - заметил я.
Алимов поморщился.
- Да нет, она всегда такая. Проводник, зараза, избаловал. Ленивая, наглая и
вороватая тварь, себе на уме. Давно бы выбраковать, но нюх - исключительный.
Редкого чутья псина.
Я только хмыкнул и отвернулся. А зря." Парнишка на руинах вдруг истошно завопил:
"Стой! Ритта, ко мне! Ко мне, Ритта, кому сказано!". Майор Алимов проворно
отпрянул. С неожиданной для такой туши прытью, вывалив на сторону мокрый язык,
сипло дыша, собака в три прыжка оказалась возле меня, но, по счастью, грузно
пронеслась мимо, тряся складками подкожного жира, - молча, с каким-то застывшим
деревянным выражением на морде, какого я никогда прежде не наблюдал у собак,
даже служебных. По примятой траве проволокся поводок, вырванный из руки
проводника, взвилось отчаянно-петушиное: "Стой, гадина!" - и лоснящаяся жирная
тварь по-прежнему без лая, как баскервильская псина, атакующая зловредного сэра
Хьюго, пересекла огороженный забором участок, ударила всем телом в калитку, едва
не вырвав ее с мясом, и пропала с глаз. Калитка, снабженная пружиной, с треском
захлопнулась. Ровно через секунду с той стороны забора послышался человеческий
вопль.
Алимов скривился, как от зубной боли. - Пристрелить тупую сволочь, - процедил
он, проводив взглядом бедолагу проводника, опрометью пустившегося вдогонку и
также шмыгнувшего за калитку. К кому относились его слова, я решил не выяснять;
пусть сам разбирается со своей командой. И с людьми, и с животными. Мое дело -
дом. Даже проще: забрать Дело, погрузить в багажник образцы для экспертизы - и
адью! Вряд ли полковник Максютов именно мне поручит ломать голову над тем, кто,
с какой целью и каким таинственным инструментом разрезал кирпичный Дом, словно
головку пошехонского сыра.
Пожалуй, гипотеза Алимова выглядела разумно, если отбросить в сторону
постороннюю чертовщину. Мощное оружие космического базирования, наше или
американское, и нечаянный сбой, за который стрелочникам повыдергают ноги из
задниц, - вот и все. Правда, | на глаз не видно следов оплавления, кирпичную
стену словно бы рассекли саблей - ну так что же? Глаз инструмент неточный,
пусть наши эксперты помудрят над образцами. Что я, в сущности, знаю о новых
разработках космического оружия? Почти ничего. Основное пастбище моей группы -
оптоэлектроника и отчасти радиотехника...
По ту сторону захлопнувшейся за проводником калитки кто-то орал благим матом, но
членораздельно. Не иначе, укушенный. Сейчас начнет качать права.
Так и есть...
- Пойти посмотреть, - сказал Алимов, все еще морщась. Я не последовал за ним.
Да и он пошел зря: ровно через три секунды калитка отворилась и показались все
трое: укушенный, проводник и уже взятая на поводок псина. И все трое отнюдь не
молчали. Укушенный - высокий черноволосый парень в заляпанных грязью шортах и с
сумкой через плечо - орал на проводника, тряся обернутой носовым платком рукой.
Проводник орал на собаку. Собака же, словно она отроду была немой, а теперь у
нее прорезался голос, исходила злобным лаем в адрес парня и бешено рвалась с
поводка. Майор Алимов метал молнии из-под бровей.
- Блин! - кричал потерпевший, баюкая укушенную кисть. - Убью! Гады! Съездил в
командировочку: сперва землетрясением трясут, потом в грязюке тонешь, потом
менты собаками кусают...
- Сам виноват: нечего было подсматривать из-за забора, - грубовато отрезал
Алимов.
- Что-о?! - Парень аж подпрыгнул.
Вежливость иногда оказывает удивительное действие на закусивших удила. Я счел
Корнев Павел
Каменистый Артем
Прозоров Александр
Прозоров Александр
Браун Дэн
Орловский Гай Юлий