Кириллович облегченно и негромко рассмеялся. - Мой ученик? Здесь, да.
Сейчас у меня. Через час будете? Очень хорошо, прямо к чаю.
ученику.
сведения о твоем отце и какие сведения. Иначе кто же поймет? Как это
хорошо получается в шпионских книжках: премудрый детектив садится,
размышляет и ловит нить мотива. Да ведь сила врага в том и
заключается, что ему уже все ясно с начала, а нам невдомек. Если есть
вообще враг, а не выдумка от начала до конца, построенная на случайном
совпадении.
Ивернев.
неопубликованных, не маршрутных, а личных дневников отца. Второе: оба
носят совершенно одинаковые кольца, каких мы ранее ни на ком другом не
видели.
люблю таких дел. Разом вспоминаешь, что, кроме земной коры, пустынь,
лесов и гор, есть всякая гадость заугольная и подпольная. Ощущение,
что ходишь по полу, а пол-то стоит на болоте и под ним что-то
копошится.
выдавали внутреннюю борьбу Ивернева.
входившую жену.
решения?
Едет вот, - он кивнул на Ивернева.
кто-нибудь из твоих учеников отправится в Афганистан или Ирак. Тебе не
придется папиросы из зубов выпускать...
Сейчас придет один геолог, с Дальнего Востока.
сделал. И мне это не нравится, чертить крылом вокруг нее принялся. А
Рита, знаешь, девчонка горячая, шальноватая, вся в отца!
конечно...
минуты на минуту.
посовещались в кабинете, но так ни к чему и не пришли.
накурил. Пойдем принесем постель.
важный совет. Значит, договорились. Дерагази приглашу, пока ты еще
здесь, а "геолог" будет наведываться. Только как кольцо увидишь, чтоб
ни сном, ни духом, а то он прав - спугнем. А Ритка пусть повертится у
него под носом, может, он и с ней заведет разговор на ту же тему.
слушает, как меня! Рискнем немного.
самая хорошая и светлая радость", - думал Гирин, поднимаясь к Симе.
стал расспрашивать о работе, о спорте. Сима вдруг разоткровенничалась
и рассказала ему все о "халифе Гарун-аль-Рашиде" и его "великом
визире". Удивительно наивную и добрую попытку найти свою собственную
справедливость увидел Гирин в бесхитростном рассказе Симы. Она сидела
против него, слегка смущенная, выпрямившись и положив на колени
сцепленные руки, а ее громадные серые, широко открытые глаза смотрели
прямо в лицо Гирину с доверчивой надеждой на одобрение. Нестерпимая,
подступающая к горлу нежность проснулась в нем.
халифа, - вдруг сказал он.
переменить тему. - Вы их не носите?
девушка покраснела еще больше. - Обязанность хозяйки - приготовить
чай, - сказала она свойственным ей полувопросительным,
полуутверждающим тоном и вышла.
прохладное и гладкое прикосновение было приятно и немного грустно, как
воспоминание о чем-то далеком и утраченном. Звонкой капелью с весенних
берез начали падать звуки одной из любимых песен Гирина, прошедшей с
ним по жизни. Сима вошла стремительно и присела на ручку кресла,
совсем рядом с черной боковиной инструмента.
про чайник.
по радио, врезалась в память Гирина, как все, что сильно нравилось
ему. Прижимая обе педали, он старался извлечь звуки, похожие на
звенящие протяжные ноты кото и семисена. Они взлетали печальными
сумеречными птицами, метались над темными водами молчаливых озер и
замирали, удаляясь в безграничную ночь. Эта картина рисовалась Гирину
в звуках песни и размеренном медленном аккомпанементе. Негромко
подпевая мелодию, Гирин не заметил, как снова появилась Сима.
сказала она. - Может быть, потому, что здесь звучит наша женская
печаль.
сюда подходит.
страдают больше. Нет, я не имею в виду обычное рождение детей. Мы
психологически более ответственны за жизнь, чем мужчины, и эта
ответственность на всю жизнь, она не снимается, а усиливается с
любовью, стократно возрастает с рождением ребенка. Нет, я не совсем...
немало лет...
даже веснушки совершенно исчезли. С мальчишеской улыбкой девушка была
так очаровательна, что Гирин невольно залюбовался ею, и Рита, заметив
это, смутилась.
посмотрела на Гирина, потом отчаянно тряхнула головой.
вы... - Рита еще больше покраснела и внезапно выпалила: - Сима, я
влюбилась!
сказать: наконец-то!
нравится!
Когда это случилось?
вместе, стоит ему посмотреть, и я вся во власти его силы. Кажется,
прикажи он, и я кошкой подползу и буду тереться о его ноги. Ужасно,
так еще у меня не было. И главное, я еще не знаю, полюбила ли, а уже
нет радости. Теперь понимаю то, что прежде казалось сантиментами. И я
готова о всем забыть и боюсь его, боюсь сделать какую-нибудь ошибку,
неверный жест, не то слово. Он ласково улыбается, а изнутри его точно
смотрят недобрые глаза и следят, следят!
закружилась перед зеркалом, остановилась, притихла и села на винтовой
стул перед пианино.
рукой клавиш, взяла несколько нот и вдруг заиграла красивую тревожную
мелодию, никогда не слышанную прежде Гириным. Он вопросительно
посмотрел на Симу.
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Орлов Алекс
Белогорский Евгений
Чернецов Андрей
Лукин Евгений