не поделаешь. Старый-то герцог, говорят, пытался это место от бандюг
очистить, повелел здесь богачам дома возводить, да ничего у него не вышло.
Да и нынешний наш герцог затевал что-то такое в молодости, но после того,
как побили нас на Капласе, не до того ему стало.
на углу, к стене прислонился, отдышался. Солнце уже вовсю жарило, лето
все-таки, а все равно меня дрожь пробирала, будто простыл. Ну да понятное
дело, от ЭТОГО кто угодно задрожит.
пока еще о подвигах мечтал. Я ведь и на войну-то тогда с охотой пошел.
Отличиться думал, награду думал заслужить. Как же, заслужил, нужно это
кому - меня награждать. Тем более после того поражения. Герцог, говорят,
как увидел, что дело плохо, так сразу со всем своим конным полком за реку
отступил и мост за собой разрушил, а нас, мужичье, прикрывать отход
оставил. Бойня там была, скажу вам, отменная. Нам бы, дуракам, сразу в
плен посдаваться, раз такое дело, а мы еще и вперед двинулись, чтобы отход
герцога прикрыть. Прикрыли, конечно, только конница-то вражеская почти
всех нас там и порубила. Сам не понимаю, как жив остался. Не помню даже,
когда мне руку-то оттяпали - то ли прямо там, в бою, то ли уже после,
когда маршал Орукар допустил к пленным наших лекарей и кое-кого из раненых
сумели выходить.
сегодня живут, ничуть не лучше. И победили бы - лучше бы жили, уж я-то
знаю. Я ведь и на той стороне был, переходил границу-то. Нисколько не
лучше люди там живут. Года через два или три после войны это было. Моя-то
родная деревня вместе со всем Пагеркеном по договору мирному к ним отошла,
ну и решил я родные места навестить. Вдруг, думаю, там кто еще остался из
родни, вдруг, думаю, приютят меня. А там даже и деревни не осталось,
пепелище одно, и всех жителей бывших расселили кого куда, так что и концов
не сыскать. Побродил я там, а потом решил назад в наш город подаваться.
Здесь, под герцогом нашим, хоть подавали калекам хорошо, потому что у
многих на Капласе родные погибли, а там я чуть с голоду не помер. Вот и
вернулся.
берет. Обычно-то я стараюсь не задумываться. Живу себе спокойно, жизни
радуюсь, вот как сегодня утром, и все вроде хорошо. А если вдуматься, так
и жить дальше не захочется. Может, и к лучшему все это - взять и покончить
разом. Конечно, дракона мне не одолеть. Куда убогому против дракона? Но
все хоть смысл какой-то в жизни появится, все знать буду, умирая, что не
напрасно жил. А впрочем, какое там не напрасно, если пользы никому не
будет от того, что я погиб? Правда, люди рассказывали, что ЭТО кого угодно
сильным делает и способным с драконом на равных биться, да разве можно
всему верить, что люди говорят? Какой с них спрос, с болтунов-то?
Рассказывают люди, что прежде здесь не башня стояла, что был здесь замок
родовой, в котором предки нашего герцога жили. А уж когда удалось в
подземелье того замка дракона заманить и заклятие на него наложить,
герцоги-то больше жить в нем не пожелали. Возвели себе у реки дворец,
который старым теперь называется, - сколько уж лет, как в том дворце
камаргосы расположились, - а здесь, на холме, башню эту построить
повелели. Мощная башня. Стены в основании, говорят, больше десяти локтей
имеют да в высоту локтей пятьдесят. В прежние-то времена в ней сильный
караул держали, следили все, чтобы дракон из подземелья не выбрался. Помог
бы против дракона караул этот, как же. А в колодец, что в подземелья-то
ведет, осужденных на смерть опускали. Может, и правда все это было, да
только при мне-то колодец этот уж давным-давно как замурован был. Да и в
саму башню уж давно никто не заходил, ворота лет пятнадцать назад кирпичом
заложили. Говорят, шеф камаргосов распорядился это сделать после того, как
какие-то бунтовщики внутри башни укрылись. Так что там внутри никого
теперь нет, и стерегут ее теперь только снаружи. Вон как раз и караулка
показалась.
Смотрю - здоровенный такой стражник из караулки вышел, ноги расставил и на
меня уставился. Куда, говорит, прешь? В южный, говорю, конец иду. Ты что,
говорит, не знаешь, что здесь теперь нельзя ходить? Нет, отвечаю, а
почему? Почему, почему. Камаргосы приказали. Поворачивай назад, старик,
пока я тебе по-хорошему говорю. Ходят тут, вишь, всякие, знамения видят, а
потом отвечай за них. Никаких, говорю, я знамений не видел и видеть не
хочу. Мне, говорю, всего-навсего до переулка дойти осталось, полсотни же
шагов до него, совсем же рядом. Неужели, говорю, не пустишь? А он ну
просто зверем смотрит. Топай, говорит, старик, назад, пока я тебе челюсть
не своротил. Мне, говорит, за тебя отвечать неохота. Если, говорит, через
минуту еще здесь будешь, я тебя в подземелье упеку. Повернулся и пошел
назад к караулке.
проливал, я всего лишился, без руки вот остался, еле хожу, а всякая
сволочь с копьем будет мне еще указывать, где ходить да как ходить! Был бы
человеком, пропустил бы в южный конец. Ведь назад-то, почитай, вокруг всей
башни снова топать. Дальше гораздо. А потом придется холм понизу обходить
- эдак я лишь к полудню добреду. И что только за народ нынче пошел,
честное слово? Раньше-то хоть к нам, ветеранам, внимание какое-то было, а
теперь каждый норовит обидеть. Эх, были бы ноги здоровые, я бы не
посмотрел на его угрозы, пробежал бы мимо, и все недолга. По переулку-то
он бы за мной гнаться не стал.
накостыляет, а то и вправду в подземелье упечет. С камаргосами шутки
плохи, здорово его, видно, напугали. Повернулся я и потащился назад вдоль
стены башни. А солнце вовсю печет, укрыться от него совершенно негде. И
сердце еще заколотило, мочи прямо нет. Прислонился я к стене, сунул руку в
карман и думаю: наплевать мне на все, вот сейчас, вот прямо сейчас, возьму
и надену ЭТО. И будь что будет. Вот возьму и надену.
кармана и аккуратненько так положил у самого основания стены. Ямка там
была, булыжника одного не хватало. И пошел дальше. Даже не оглянулся ни
разу. Незачем мне было оглядываться, что я там потерял? Пусть и паршивая у
меня жизнь, пусть и повеситься лучше, чем так жить, но я не буду за всех
за них с драконом сражаться. Ищите себе другого дурака. А с меня хватит, я
свое отвоевал. Чего хорошего вы мне сделали, чтобы я ради вас смерть
принял?
И без руки к тому же. Я же сам виноват - отпустил Екара в город, не
уследить одному за всей площадью. Ну а уж раз старикан почти до конца ее
перешел, нечего было его назад гнать. Еще, чего доброго, увидит кто-нибудь
из камаргосов, как он назад ковыляет, будет тогда делов.
небось только перед сменой. Но кто же знать-то мог, что именно сегодня
камаргосы нагрянут? Дали они мне жизни, особенно мозгляк этот, Поггер.
Те-то двое при нем просто телохранителями ходят, хотя и от них добра ждать
не приходится, а этот... Лучше ему поперек дороги не становиться, сразу
видно. Хорошо еще, не спросил, почему я один у башни торчу. Пришел, наорал
и назад пошел. А ну как бы начал выяснять - в такое-то время? Эдак не
только из стражи вылететь можно, тут и чего похуже приключиться может.
умные, что все видят, все знают, все понимают, то пусть сами за всем и
следят. За дураков нас держите - ну и что, мы и будем дураками. Себе
дороже обойдется, если умным-то захочешь быть. Вот скажи я им, что стена
за ночь трещину дала и из трещины той серой тянет, так они, чего доброго,
меня же на допрос бы и потащили. А потом - так, на всякий случай - заслали
бы куда подальше, чтобы не болтал зря. А то и придушили бы в подземельях
своих, у них это обычное дело. Нужно мне это? Не нужно. Вот я и не видел
ничего, и не слышал ничего, и ни о какой трещине ничего не знаю. Покажите
мне, где трещина. Ах, около ворот? Надо же, первый раз вижу. Мне ведь
никто не велел следить за трещинами, никто не приказывал к ним
принюхиваться. Приказали мне никого через площадь не пропускать - вот я и
не пропускаю. Прикажете за трещинами следить - буду следить. Вот так-то.
болтать потом. Надо бы его вернуть. Да и вообще, чего ему тащиться
обратно, пусть идет себе своей дорогой. На камаргосов обозлился, а обидел
старика беззащитного. Всегда так в жизни получается, всегда безвинный
страдает. Ладно, пойду пропущу его, к черту все эти распоряжения. Хотите,
чтобы я стерег вам на совесть - так и обращайтесь со мной по-человечески.
А нет - так и получите такую службу, какую заслуживаете.
изгибом стены и хотел было крикнуть, но тут краем глаза заметил какой-то
блеск под ногами. Остановился, посмотрел вниз.
дела. Стоял и смотрел на ЭТО, даже нагнуться и поднять его не решался. Не
знаю, сколько времени так простоял - может, минуту, а может, полчаса.
Очнулся, когда шаги за спиной услышал.
когда обожрется и становится всем на свете доволен. - Я ведь не опоздал?