собравшись вокруг тела Виктана. Они молчали, слова были не нужны, каждый
знал, что здесь произошло.
небывалое: вечные тучи на западе разошлись, открыв пламенеющее зарево
заката. Оно не гасло, уступая натиску тьмы, а разгоралось ярче, захватывая
пядь за пядью, пока над стертым горизонтом не показался краешек солнца,
рассеявший мглу Блеклого Края. В ответ засиял гелиофор на мертвой руке
рыцаря. Два солнечных луча, соединившись, образовали в воздухе невесомый
мост, на котором появилась светлая фигура. Она быстро и легко
приближалась, искрящиеся одежды развевались как от сильного ветра, золотой
венец блестел в струящихся волосах. Лицо женщины, неизмеримо прекрасное,
сияло странным колдовским светом, не слепящим, но и не позволяющим
взглянуть в упор.
и испарилась шевелящаяся слизь - неуничтожимый Фартор вернулся в
первобытное, бестелесное существование, чтобы вновь блуждать, сжигая себя
завистью.
камней, прошла мимо них и поднялась к чаше. Там на дне оставалось
несколько последних капель меда. Женщина наклонилась, провела по дну
ладонью, собирая их. Чаша не погасла, мед не почернел, как это случилось
бы, дотронься до них нечистая рука смертного. Женщина опустилась к
лежащему Виктану, свободной рукой подняла его голову. Вся горечь и
сладость мира коснулась неживых губ. Виктан вздохнул и открыл глаза.
Виктан уснул, как спят герои, возвращенные к жизни чудом.
остывающим светом тлела чаша, да светилось лицо богини, безмолвно глядящей
на спящего Виктана. Рыцари тихо, стараясь не звенеть оружием, отошли и
направились к старому лагерю. Там отныне, сменяя друг друга, будут вечно
стоять в заслоне воины Тургора, чтобы никто не вздумал повторить безумную
попытку: забрать себе общее сокровище, ради себя одного лишить всю страну
смысла жизни.
знающий, что гибель обошла его стороной. Вдалеке засветился костер,
приглушенно донеслись голоса. Возле чаши было тихо. Медленным движением
Светлая богиня сняла венец. Лицо ее померкло, лоб прочертила усталая
вертикальная морщина. Виктан глубоко вздохнул во сне.
препятствия потребуют от тебя новых подвигов. А богиню ждут иные дела: на
плите в баке кипятится белье и расстелены на столе чертежи.
Трубников Александр
Посняков Андрей
Жюль Верн
Гуль Роман Борисович
Андреев Николай
Орлов Алекс