так уж знать чего ради. Просто нынче-то все худой стороной повернулось,
потому без людей никак не обойтись. Надо, чтоб доверились они подземным,
чтоб позволили своими глазами правду увидеть.
прискакивает - и смех берет. Да там вмиг души живой не останется! И так
для них кругом одно колдовство, а тут нечисть сама в деревню заявилась!
позабросил, с Наставником почти что и не говорю, все стараюсь концы найти.
Жду, вот надумают они, позовут, а я и опозорюсь, дела не скажу. Оно и
стыдно, оно и страшно: вдруг все порушу? Оно, конечно, как времени не
жалеть, можно помаленечку приучить деревенских, что им от подземных зла не
будет. То ли год, то ли два, то ли десять, пока не обвыкнут, не доверятся.
Да только за годы может и так вывернуть, что помогать некому станет. А то
попривыкнут подземные, перестанет у них болеть, вот и не захотят себя
обижать, от своего отказываться. Вроде и стыдно так думать, а кто знает?
Вот дошло до меня, наконец, что когда человек один - одно дело, а когда
много - другое! Так и у нас, так и у них. Взять одного деревенского -
глядишь, что и втолкуешь. А если все вместе - и слушать не станут. Вот не
станут - и все! У одного человека своя голова на плечах, а у всех вместе -
обычай да привычка. Сразу все новое в этом глохнет. Уж корю я себя,
бывало, за такие мысли, а сам знаю, что прав. Верования да обычаи - они,
как повязка на глазах. Не то из-за них люди видят, что есть, а что сызмала
знать привыкли. Пока их по-другому думать не приучишь, ничего ты им не
втолкуешь и не убедишь ни в чем. Ну и ладно! Все равно ведь оно меня не
минует. Один выход - чтоб все через меня шло. Вот так, помалу, приучить к
себе, заставить, чтоб не боялись, чтоб до конца верили...
концы в узелок связал, немало дней прошло. А меня все не зовут и не зовут.
И Наставник пропал, как на лихо, глаз не кажет. Толкаюсь я по лаборатории,
дела себе не сыщу. Не спится, не естся, и в голову худое лезет. Ушел бы
куда глаза глядят, да все жду, когда ж обо мне вспомнят. А оно что дальше,
то хуже: голова горит, и душа беду чует. И один я одинешенек, не знаю,
куда тыкнуться, на что решиться.
еще в дверь не вошел, а я уже понял: все правда. Пришла беда, подставляй
душу. - Ну, - спрашиваю, - чем порадуешь?
Еле-еле с ними управился.
объективной проверке.
ждал!
проверено независимым путем. Тебя не привлекали к проверке, потому что
твоя субъективная уверенность могла повлиять на результат.
резал.
рушите? Или, может, вам того и надо?
чтобы добиться успеха, и я не знаю, почему твои соплеменники отвергли
Контакт. Я добился от Совета, - говорит, - разрешения включить тебя в
группу. Нам нужна твоя помощь, Ули!
пришли? Не слишком ли рано?
идет о большем, чем все обиды и недоразумения. Это судьба твоей
цивилизации, да и моей в какой-то мере тоже, ведь от того, как мы поступим
сейчас, будет зависеть наше последующее отношение к себе и миру.
камни какие-то, что голой логикой тут ничего не возьмешь? Как же это вы,
не спросясь дороги, в путь двинулись?
виноват.
дистанционно управляемых автоматов. Во многих местах взяты пробы воды и
почвы для проверки на концентрацию токсичных веществ. Подтвердилось, что
их содержание значительно превышает допустимые санитарные нормы.
автоматы-то ваши?
подает. Я по-быстрому наладил свою машинку, кристаллик заправил, включил.
Оно в записи для меня без цвету выходит, но местечко я признал: Кривой
овраг, что к Ленивому ручью переламывает. Там как раз у Беспалого Рота
огородик. И вот по самому по огороду лазит такая штука, ну, вроде гриб на
шести ногах, где-то этак в полроста человеческого. Картинка вертится: то
земля мигнет, то небо, то деревья, а то вдруг человеческая фигура. Как-то
боком она, а видно, что улепетывает.
смеяться ли.
стадии эксперимента: к непосредственному Контакту.
использовать ночное время.
режима.
ночью целая куча нечисти... вот уж разбудили, так разбудили! Ладно, давай
свои записи, полюбуюсь.
черные. Ствол какой-то мигнул, кривой, ободранный, вроде чем-то даже
памятный. Мигнул и пропал, и опять земля, камни, кустики чахлые. Низко
сняты, видать, прямо с чьих-то рецепторов писали. Глазу непривычно, а
места помалу узнаю. Это они с Низкой стороны заходят, где Бассов двор. Ну
да, вот сейчас в Гнилую лощину слезут, а там уж до огорожи рукой подать.
Ну вот, болотина замелькала, кочки пузатые, ямы с черной водой. Это тут-то
черная, а на деле рыжая, вонючая. А вот и жерди обозначились. Совсем у
Басса ограда худая, видать, как был лежебока, так и остался.
характерное: сперва панорама, а потом тем же путем - вразбивочку.
будто они знают, что какой-то другой язык есть!
Я-то к Наставнику как к себе привык, а тут будто со стороны глянул: какие
ж они страшные! Да еще из болота... ограду сейчас повалят... ох, повалят!
Будто нарочно сказок наслушались про нечисть, что дверей не разумеет!
запаху чужого не выносит. Да и уши давит, люди еще не чуют, а авры уже
перепугались. И тут, как ждал я, тихонько так, мягко повалились жерди, и
вошли они прямиком на грязный поганый Бассов двор.
хватают да тащат, как авры взбесившиеся плетеную стенку вывернули и тоже
прочь понеслись, а дальше мне и глядеть не хотелось.
записывал!
Ровно счет для него перевернулся.
меня не предупредил? Если все бесполезно...
вперед хлеба за мед приметесь? Что меня из дела выкинете? Да на что он вам
так спешно этот Контакт дался? С животных начать не могли! У зверья, поди,
те же беды!
возможность. Чем быстрее мы это сделаем... Слишком много возражений,
понимаешь? И эти возражения выглядят достаточно убедительно... для
большинства.