read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- Да никто не гонится, - сказал Тарас успокаивающе. - Они ж крутые...
Дышал он тяжело, с хрипами. Грудь вздымалась часто, Дмитрию почудился треск, словно сломанные ребра задевали одно другое. Волосы над ухом слиплись от крови, над бровью пламенела ссадина. Еще одна ссадина украсила подбородок. Рубашка разлезлась по швам,
Валентин быстро зыркнул в зеркальце заднего хода. Дорога выскальзывала из-под колес, виляла, сзади мелькнул жигуленок грязно-серого оттенка, погони нет, да и кому гнаться, только девчонки в состоянии завести мотоцикл... Странно, что Тарас ни одной из ней не врезал, а ведь ненавидит шалав.
Дмитрий вцепился в борт, джип прыгал как горный козел, Валентин в одном месте дернул руль, джип резко свернул, проехал на двух колесах, мелькнул желтый полуобвалившийся кювет, дальше под колеса бросалась серая земля, трава шелестела, но теперь все дальше удалялись от дороги.
За несколько сот метров до магистрального шоссе Валентин остановил машину, Тарас выпрыгнул и во мгновения ока сменил табличку с номером. Старую тут же с такой силой воткнул в землю, что скрылась полностью. Дмитрий видел как он топнул каблуком, вгоняя поглубже, Валентин нетерпеливо покрикивал, в руке Тараса блеснул пузырек, Дмитрий видел короткую струю аэрозоли, что вырвалась словно из широкой ладони.
- Я думал, - сказал он, - у вас таблички термитные... Поднес спичку, тут же сгорит дотла. Бесследно.
Тарас рыкнул:
- Не умничай. Умнее тебя а тюрьме сидят!
- А что? - не понял Дмитрий.
- Бесследно, - передразнил Тарас раздраженно. - Так и дадут казенное добро переводить! На операцию отпускают со скрипом...
Машина снова дернулась, на этот раз выкатили и понеслись хоть и с превышением скорости, но кто ее не превышает, а на дальше на повороте им даже помигали фарами, предупреждая о близком посте ГАИ.
Запах от Тараса мигом выветрился, но там в лесу, где осталась табличка, ни одна собака не возьмет след и не отыщет ее. Осталось только сменить рубашку Тарасу, но, похоже, Валентин это уже предусмотрел...
Тарас расположился на заднем сидении, руки раскинул сзади. Мокрые волосы быстро подсыхали, ссадины скрылись под эластичным кремом, а рубашку в придорожном магазинчике с гордым названием "Супермаркет" подобрали под расцветке точно такую же. Правда, не по размеру, но короткие рукава Тарас закатал выше локтей, а ворот расстегнул по пояса, выставив ветерку волосатую грудь.
Дмитрий сидел рядом с Валентином, тот надменно и неотрывно смотрел вперед, руки уверенно лежали на оплетке руля.
- Какая муха тебя укусила? - спросил Валентин брезгливо.
Тарас буркнул:
- Не знаю. Просто не знаю... Обрыдло все, понимаешь? В стране такое, а это... Когда дерьмо поверху плавает, то ни черта, кроме дерьма, и не видно. Откуда у них такие мотоциклы? У одного знаешь какой харлей?.. Семьдесят тысяч долларов отдай и не пикни!.. А на нем такое чмо сидение трет, что завтра точно расшибет всмятку!
- Сидение?
- Харлей, дурень!
- Ничего, - утешил Валентин, - папочка другой купит. Еще круче.
- Круче не бывает, - огрызнулся Тарас. - Было бы круче, это чмо на нем бы красовалось.
Валентин сказал, глядя прямо перед собой:
- Уже не покрасуется. Что с тобой творится, Тарас? Двоим сломал руки, ладно. Но одного просадил монтировкой насквозь. Никакая "скорая" уже не спасет.
Тарас сказал без сожаления:
- В самом деле? Гм, надо ж было как-то обороняться. Он же мог той монтировкой прическу испортить! Не знаю, Валентин, что со мной. Но если не пошлют на что-то нужное стране, я сам выйду на улицы и буду наводить порядок, как умею.
Валентин фыркнул:
- Ломать руки рокерам?.. Или переводить старушек через дорогу?
Дмитрий со злостью поглядывал на аристократический профиль лейтенанта. Ветер трепал волосы, лохматил длинные ресницы, Валентин опускал веки, но выглядело, что щурится высокомерно и нагло. Сказать бы, мелькнуло у Дмитрия, что он совсем недавно как раз и наводил порядки, как умел, не дожидаясь действий правительства. На каждого мерзавца, застреленного по контракту, убирал пару бандитов с другой стороны, а то и третьей, стремясь стравить этих пауков. Они в самом деле тут же начинали свои тайные войны, и опять у него увеличивался фронт работ.
Тарас прорычал со злобой:
- Я пойду в вольные охотники! Буду их убивать, пока самого не убьют. Я не могу из года в год бить по чучелам, когда юсовцы окружили нас со всех сторон, когда уже закидывают десанты в Москву!
Валентин поинтересовался:
- Кого их? Рокеров? Ты всерьез считаешь, что они и есть основная угроза России?
Тарас огрызнулся:
- А что, члены правительства, вот так на харлеях? Кого достану, кого и бью. Да и вообще... К черту, мне эти тонкости политики! Одно я знаю: это моя страна! Хорошая или плохая, но моя. И буду защищать! Даже с продажным правительством, депутатами-идиотами, тупыми генералами и пьяным вдрабадан народом!.. У них там, за океаном, элитные войска не сокращают. Напротив, еще как напротив!..
Глава 12
Караульный опять же вручную открыл ворота, никаких сервомоторов, Валентин загнал джип в гараж, Тарас вылез первым, Дмитрий заметил, что сержант старается не прихрамывать, а когда ступает на правую ногу, слегка задерживает дыхание.
- Мы как раз к ужину, - заявил он бодро.
Валентин фыркнул с отвращением:
- Куда в тебя столько влезает?
В столовой народу не больше половины, похоже, не только их отпустили на выходные. Кому-то явно разрешается даже с ночевкой... Надо запомнить, подумал Дмитрий. Надо запомнить.
Тарас жизнерадостно махнул девушке в столовой:
- Привет! Нам на троих, Валентин сейчас явится.
- Так долго машину сдает? - поинтересовался Дмитрий.
- Да нет... Отчет. Понимаешь, мы обязаны обо всем докладывать.
Дмитрий насторожился:
- Неужели обо всем расскажет? Это же подсудное дело.
Тарас повел плечом, поморщился:
- Вряд ли все... Меньше знаешь, меньше виноват.
С подноса на их стол перекочевали глубокие тарелки с украинским борщом, бифштексами, Тарас умолк и с урчанием придвинул обеими руками тарелку. Дмитрий ел вяло, это Тарасу надо восстанавливать силы и заживлять травмы, Валентин так и вовсе не вставал с сидения, где он сейчас, кому и что именно докладывает...
На подходе к красному уголку еще издали услышали громкие голоса. В большой комнате, где стоял телевизор с большим экраном, парни орали друг на друга, Дмитрий видел красные от злости лица, выпученные глаза.
По экрану мелькали кадры с чернобородыми молодцами. Рукава закачаны, в пятнистой форме, через плечо у каждого автомат, спина прямая. Вскрикивали женщины, голос за кадром возбужденно бубнил о противоправных действиях, на которые однако нельзя отвечать другими противоправными действиями, ибо что допустимо бандитам, непозволительно стране с такой высокой культурой, которая дала Пушкина, Толстого и Достоевского...
Тарас прорычал:
- Если при мне кто-то скажет о Достоевском, убью гада.
- Не любишь Достоевского? - спросил Дмитрий шепотом.
- Да я не знаю, кто это, - огрызнулся Тарас. - Только знаю, что как только о Достоевском, так сразу же какая-то мразь, педерасты, нихренанеделанье!
Один из спецназовцев оглянулся, заорал:
- Тарас пришел!.. Тарас, скажи им!.. Да все то же: наших захватили в этой гребаной Чечне!.. Как овец взяли, повязали, только что не поимели! А может, и поимели для смеху, наши все равно не признаются!.. Троих олухов!
- Наших? - изумился Тарас. - У кого это такая вязаловка выросла?
- Да нет, наших... в смысле, русских. Простых портяночников.
Второй, в которой Дмитрий узнал Макса, бросил раздраженно:
- Сами виноваты. Они были на посту! Почему сразу стрельбу не открыли?.. Это ж не в Москве, а на границе.
Сзади послышались шаги. Валентин вошел вслед за Тарасом и Дмитрием, обменивался рукопожатиями, хлопками по спине, Дмитрий следил за ним уголком глаза. Валентин выглядит чуть более оживленным, чем по приезде, глаза лихорадочно блестят, на щеках красные пятна.
Тарас плюхнулся в кресло, ему подвинули цилиндрик пива. К удивлению спецназовцев, Тарас подвигал складками на лбу, брезгливо отодвинул. Тому, кто час назад нахлебался свежайшего, на консервированное смотреть противно.
- А что скажет новенький? - вдруг спросил кто-то.
Дмитрий узнал голос Валентина, тихий и вкрадчивый. Головы начали поворачиваться в сторону стажера, который всегда старается тихой мышкой держаться в уголке.
Тарас встрепенулся:
- А в самом деле, что думаешь ты? Кто виноват?
Дмитрий насторожился, но на него смотрели десятки пар глаз, он перевел дух, сказал медленно:
- Виноваты те, кто правят нами. А кто правит? Кого сотни лет стараются вытолкать из страны, но не получается...
- Это он о ком? - спросил кто-то.
- О жидах, - пояснил кто-то авторитетно. - Во всем виноваты жиды, это ж известно!
- Я как-то заглянул в хронологию, - продолжил Дмитрий слегка волнуясь, - там я такое увидел... В 1129-м году евреев изгнали из Англии, в 1132-м изгнали из Франции, в 1134-м - из Испании, в 1137-м - из Португалии, в 1150-м из Германии, в 1159-м - из Чехии, в 1203-м - из Сирии, в 1207-м - из Персии... Словом, куда ни глянь, отовсюду изгоняли, только из России - ни разу. Там, в этой хронологии подавалось как несправедливость к евреям, а я тогда подумал, что не могли ж все сговориться! Значит, дело не в нехороших нациях, а что-то в самих евреях не то?
Он видел как Валентин морщит лоб, наконец переспросил с недоверием:
- А ты уверен, что из Испании изгнали именно в 1134-м?
- А при чем тут точная дата? - огрызнулся Дмитрий. - Где-то в это время, я не запоминал точно. Так о-о-очень длинный столбик изгнаний из разных стран. Если очень надо, освежи. Хотя ты можешь и так знать...
Валентин насторожился:
- Это почему же?
- Да так, - ответил Дмитрий нагло. - У меня такое чувство. Расовое или национальное, как хочешь.
В комнате настала мертвая тишина. Валентин медленно поднялся. Дмитрий тоже встал, принял боевую стойку. Их разделяла комната, но ее можно одолеть одним прыжком. Некоторое время они мерили друг друга взглядами. Дмитрий чувствовал боевую ярость, в нем бродила злая мощь, вздувала мускулы, требовала выхода.
Он сделал приглашающие жест:
- Ну давай же!.. Это не доллары менять. Посмотрим, стоят ли чего евреи в прямой схватке?
Валентин медленно и страшно бледнел. Его руки согнулись, тело напряглось, в этот момент Тарас звучно ударил его по плечу:
- Валька, перестань. Ты что, такой же малек?.. Ему можно, он еще зеленый, а ты даже подумать не моги.
Валентин с трудом оторвал взгляд от новичка, что осмелился бросить вызов ему, ветерану "каскадеров", шумно выдохнул, сел и демонстративно повернулся к телевизору.
Тарас сказал громко, стараясь разрядить напряжение:
- А я пойду давить этих жидов на хрен, - сказал он вдруг. - Если наше руководство сопит в тряпочку, то мы имеем право брать закон в свои руки. А что, не так?
Дверь распахнулась, в светлом проеме возникла темная фигура. Широкая, с угрожающе растопыренными руками:
- Дмитрий Човен!
Дмитрий вскочил:
- Здесь!
- К полковнику, - велел темный человек. Лицо разглядеть не удавалось, но по голосу это был один из старичков. - Немедленно, стажер!
Дмитрий ринулся к выходу, а оставшиеся переглянулись. Стажерами называли только в одном-единственном случае.
Глава 14
На телефонные звонки Дмитрий не отвечал, и Филипп, полный недобрых предчувствий, позвонил Славе. Вдвоем прошлись сперва по Тверской, а когда свернули в Козицкий, сразу заметили каких-то личностей, что чересчур часто шастали по двору. Да и чужие машины во дворе, а здесь уже всех знают как облупленных. В машинах кто просто сидел и слушал радио, кто читал газету. И хотя машины далеко, к тому же поставлены так, чтобы никому не мешать, но по тому, как не давали себя "запирать" было ясно, что готовы в каждую минуту сорваться с места.
Слава бесцельно прохаживался по двору, заглянул в мусорный ящик и даже поковырялся: в Москве полно бездомных интеллигентного вида и не только бездомных, что не гнушаются заглядывать в мусорные баки, а Филипп бодро вбежал в подъезд, поднялся на этаж Дмитрия.
Все цело, дверь не отжимали, ни царапины, коврик на месте. Если бы отжимали домкратом, не говоря о выламывании, следы бы остались, а так, похоже, дверь последний раз открывали и закрывали ключом. Или же очень хорошо выбранной отмычкой.
Славка смотрел по сторонам, пока Филипп выходил из подъезда, и только когда они оказались рядом, спросил жадным шепотом:
- Ну что?
- Исчез, - ответил Филипп жестко. - Просто исчез.
- Будем заявлять в милицию?
- Смеешься? Им бы только бабок беспомощных штрафовать...
Слава повесил голову, их участковый был известен тем, что сшибал взятки всюду, где только мог, и с кого только мог, а при его должности и умишке двухнедельной лягушки мог обирать только беспомощных старух, торгующих редиской у станции метро.
Улица медленно двигалась навстречу, покачиваясь из стороны в стороны, совсем рядом, за бордюром шуршали шинами роскошные иномарки, толстые и сытые люди мчались прожигать жизнь, красивые женщины уютно балдели на задних сидениях, их ждали накрытые столы в ресторанах и расстеленные постели в задних комнатах... ну, или кого на роялях, если уж так надо с вывертами, а здесь холодно и зябко, в животах пусто, а в сердцах ненависть, что требует прямо сейчас выхватить пистолет и стрелять вот в этих, богатых, сытых, преуспевающих...
На перекрестке потоптались, чувствуя себя внезапно осиротевшими. Отсюда раньше сворачивали к Дмитрию, подолгу сидели в его уютном комнатке и разговаривали о России. А куда теперь?
Слава поднял зябко поводил плечами, несмотря на прокаленный воздух, а Филипп сказал тяжело:
- Пойдем ко мне.
- Пойдем, - согласился Слава мертвым голосом. - Купить по дороге что-нибудь?
Под всеобъемлющем "что-нибудь" в России всегда подразумевается только одно, конкретное, но Филипп покачал головой:
- Сейчас нам бы по чашке кофе.
- Горячего, - согласился Слава. - И покрепче.
Город казался чужим и враждебным. Хотя до Филиппа рукой подать, чуть ли не в соседнем доме, но они походили кругами, вдруг за ними хвост, чуть согрелись, но по-прежнему избегали смотреть на белые лица друг друга.
Уже от метро "Тверская" прошлось буквально проталкиваться в узком проходе между стеной и вылезшими на тротуар роскошными иномарками. И хотя от метро до Козицкого переулка только один квартал, оба разогрелись от злости и унижения, а в тесном Козицком между зданием Елисеевского и ювелирного все те же иномарки, что прижались одна к другой как хрупкие яйца в простой авоське, протискиваться можно только по одному, да еще по проезжей части, где то и дело проползают эти тупорылые подводные лодки с темными стеклами и бронированными дверьми.
Измучившись, они прошли мимо дома Филиппа, не поворачивая голов, дворами прошли к корпусу Дмитрия, тоже останавливаясь и оглядываясь, словно решали, не вернуться ли за бутылкой? Затем между мусоркой и гаражами пробрались обратной дорогой в Козицкий, где дом под номером двенадцать раскинулся на десяток корпусов, протиснулись между бесконечных иномарок к седьмому, наконец-то первый подъезд, Филипп открыл магнитным ключом, а пока открывал, на него и Славу холодно и бесцеремонно смотрели с разных сторон две телекамеры с мощной оптикой: кто-то из новых жильцов подъезда был то ли чересчур подозрителен, то ли чересчур любопытен.
Крыльцо выложено мраморными плитами, глупо и кричаще, к тому же зимой на этом скользком мраморе каждый из жильцов грохается за милую душу, зато виден размах современного купчика...
Филипп уже качнулся в сторону лифта, но взгляд зацепился за белеющий краешек в его почтовом ящике.
- Черт, - сказал он со злостью. - Опять напоминание о неуплате...
- За квартиру?
- Не за сотовый же телефон, - огрызнулся Филипп. - За простой... Да и за квартиру.
- Да ладно тебе. У меня в этом месяце даже за электричество не плачено, а за квартиру я уже полгода ни рубля не отстегивал.
Он вызвал лифт, в шахте загрохотало и через решетку было видно как неспешно задвигались тросы, противовесы, пошли поскрипывать огромные механизмы. Филипп открыл ящик пальцем, замочек давно сломан, небрежно достал пачку газет, рекламок, проспектов, буклетов, рекламных листов: от роскошных и на глянцевой бумаги, от самых простеньких, отпечатанных едва ли не на допотопной пишущей машинке или на матричном принтере. Их дом считался одним из самых богатых, а во все почтовые ящики каждый день бросали массу этой бумаги.
Лифт донес их на шестой этаж, оба держали руки в карманах, готовые стрелять при малейшем подозрении. На площадке пусто, хотя над дверью соседа напротив угрюмо и мрачно уставилась на них телекамера.
Не вынимая рук, Слава встал слева от Филиппа, тот настороженно вставил ключ в замочную скважину. Слава видел его побелевшие глаза и капли пота на лбу. Если с Дмитрием что-то не так, то сейчас может грохнуть взрыв, что разнесет их в клочья, в распахнувшуюся дверь могут выскочить крутые ребята с автоматами, что сразу начнут стрелять... да все может быть, а у него одна рука вынимает ключ, другая тянет за ручку дверь, Слава сумеет вмешаться позже, когда тут уже получит полсотни пуль в грудь и лицо...
Дверь медленно открылась. В коридоре пахло жареным луком, несвежим бельем, воздух был влажный, из-под двери ванной пробивались плотные струи пара. Значит, сегодня стирать Христина, а если бы Гриценко, то этот проклятый жиденыш никогда не закрывает двери, у него, видите ли, нарушено экологическое равновесие...
Настороженно оглядываясь, они захлопнули дверь, а когда отпирали комнату Дмитрия, с кухни со сковородкой в руках вышла грузная Ксения в сопровождении голодных внуков.
- Здравствуйте, Ксения Кирилловна, - поздоровались Филипп и Слава хором.
Соседка заулыбалась, не часто встречаются в коммуналках молодые парни, что не пьют и не дерутся, а их сосед Филипп и дружит с такими же приличными молодыми людьми...
Филипп тихонько прикрыл дверь, собачка замка легонько щелкнула. Слава прошел в глубину комнаты, громко топая, а Филипп приник к двери ухом, застыл. Слава поскрипел стулом, подвигал, толкнул стол, в то время как глаза быстро и зорко осматривали комнату.
Все на месте, на окне все та же хлебница, электрический чайник повернут вправо, безобразная стопка книг, хорошо видимая с улицы. У Дмитрия тоже чайник, только красный, видно хорошо, и если он изменит место...
- Да вроде бы никого, - сказал он громко. Слава видел как он задрал голову, оглядывая места, куда могли вмонтировать жучки, но Филипп рассмеялся и отмахнулся: откуда у нашей милиции жучки, а более серьезных дядей они не заинтересуют, мелкота. - Садись, я смелю кофе.
- Давай я, - предложил Слава.
- Ты мелешь крупно.
- Это у тебе ножи затупились.
- Это у тебя затупились. И не ножи вовсе.
- Ты это чо?
- Не чо, а дольше молоть надо.
Когда пена поднялась, Филипп едва не прозевал снять джезву. Слава наконец сказал со вздохом:
- Я не представляю, чем занимался Дмитрий. Он говорил, что челночничал, но челноки дома бывают совсем редко. Во всяком случае, враги его достали раньше, чем нас.
- Как думаешь, жиды?
- Наверное. Он прямо кипел, когда слышал фамилии рабиновичей. Если в самом деле все у них в руках, то его нашли...
- Сволочи!
- Сволочи, - согласился Слава. Подумав, добавил с убеждением, - Буду стрелять их, сволочей!
- Кого, жидов? Из своего тэтэ?
Слава окрысился:
- Я могу достать и АКМ!
- Достать... На АКМ тебе разрешения не дадут.
- Бандиты разрешения не просят.
- А ты бандит?
- Да иди ты... Бандитам можно, а борцам за свободу... ну, вообще за справедливость - нельзя? Я не собираюсь ни у кого спрашивать разрешения. Пойду мочить их, гадов!
- Кого?
- Гадов! - выкрикнул Слава. - Сволочей! Эту жирную мразь, что править нами... что грабит нас, унижает нас. Бог создал человека, а Кольт сделал их равными!



Страницы: 1 2 3 4 5 6 [ 7 ] 8 9 10
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.