Кричал, понятно, не череп.
Тот лежал совершенно спокойно, дружелюбно скаля желтые от времени челюсти.
Кричал человек. Но не долго. Проснувшийся хазарин ударил в темноту раз, и еще
раз. Когда Избор выскочил из шатра, ползун уже корчился у него под ногами.
Сгоряча хазарин чуть было не приколол и его, но, слава Богам, узнал волхва,
сдержал руку.
Он оттолкнул его и склонился над раненым. Душегуб еще жил и пытался
перевернуться на спину, но копье вбитое в землю держало его, не давая подняться.
По мокрым от росы металлическим бляхам, закрывающим грудь и живот, струйкой
текла кровь. Избор не узнал многого, но узнал главное.
- Не ваш? - на всякий случай спросил Избор, хотя и так все было ясно. Доспехи
тому делали совсем в другой кузне. Хазарин замотал головой. Он смотрел на него
злыми глазами.
- Ну, тогда кричи громче. Он тут не последний.
Страж закричал, и начиналась суматоха. Все шло так, как хотелось Избору и даже
лучше. Ему оставалось только подождать, пока хазарин повернется к нему спиной,
вдарить того по голове и забрать доспехи. Хазарин как чувствовал чего от него
ждут, повернулся, но Избор, как только что хазарин, задержал удар.
Мгновеньем раньше раздался чмокающий звук, и в горле хазарина расцвел белый
цветок. Горячая кровь брызнула в лицо Избору, он отшатнулся, а бедняга выпустил
саблю и забулькал как горшок с затирухой. Не дожидаясь другой стрелы Избор упал
на землю. Тот час же, там где он стоял дважды треснула ткань шатра и изнутри
послышалось дребезжание, от которого зачесались зубы.. Одна из стрел вонзилась в
столб, подпиравший верх шатра. Он рывком перебросил тело через труп хазарина и
замер оглядываясь, похожий на большую ящерицу.
Лагерь уже походил на комариный рой перед погожим днем. Воины и женщины с
криками бегали туда-сюда. Где-то звенела сталь и занимался пожар. Волны света от
него сюда еще не докатывались и Избор подумал, что вряд ли лучник упустит
возможность порыться в его карманах или в шатре и не ошибся. Он еще не успел
восстановить дыхание, когда стрелок подбежал к нему. Жадные пальцы бесцеремонно
полезли в такие потаенные места, что он не выдержал. Он держался сколько мог, а
потом...
- Щекотно- сказал Избор. Лучник отпрянул, но Избор быстрее него бросил
вдогонку руку с кубком. В темноте звякнуло, лучник ахнул и беззвучно повалился
на хазарина. Руке стало мокро. Избор расслабил кулак и кубок соскользнул с него.
Внутри было сыро от крови. Он отбросил помятую чашу.
- Сам не выпил, так других напоил.
Лук оказался маленьким, непривычным для Избора, но привередничать не
приходилось. Оттащив лучника за шатер Избор раздел его, не побрезговал и кисой с
деньгами.
Кожаная рубаха обшитая железными бляшками оказалась чуть-чуть мала, штаны чуть
уже чем нужно, но все-таки это было лучше чем ничего. Теперь ему не хватало
только коня.
В лагере уже шла резня, горели три повозки и в их свете Избор осторожно
побежал к оврагу. Он не стал спускаться на дно, а по краю побежал прочь от
становища. Крики стали слабее, но свету прибавилось. За его спиной вырастало
зарево.
В овраге лошадей не оказалось. Избор нашел там только кучки лошадиных яблок,
уже холодных, говоривших, что лошади тут действительно были да двух хазар с
перерезанными глотками, еще теплых... Он посидел немного, но лошадей от этого не
прибавилось, а хазар меньше не стало. Понятно, что под землю он провалиться не
могли. Тогда он полез наверх. Он лез осторожно, хотя рассудок подсказывал,
никого тут нет, что все, кто мог ходить, и у кого в голове была хоть капля
мозгов, уже растаскивают хазарский караван.
Он рассчитывал вылезти в чисто поле, а вылез на дорогу. До сих пор он как-то
считал, что хазары остановились подальше от людей, но вот она, дорога, лежала у
самых ног. Ему стало спокойнее.
Раз была дорога, то будет и лошадь. Нужно было только немного подождать.
Прошло совсем немного времени и на фоне пожара он увидел две фигуры- мужчину и
женщину. Мужчина яростно настегивал обоих коней, но почти рядом с ними темнели
еще три фигуры догоняющие беглецов. Мужчина оглядывался, кричал на женщину, но
страх не давал ей управляться с лошадью. Поняв, что им не скрыться, мужчина
хлестнул коня своей спутницы и развернулся к нападавшим. Свет упал на его лицо и
Избор узнал Исина.
То что он делал, было глупостью. Всадники поступили так же как поступили бы на
их месте любой здравомыслящий наемник. Двое занялись Исином, а третий бросился
за женщиной. Избор проводил ее взглядом. Лошадь шла неровным шагом, а всадницу
бросало из стороны в сторону, казалось еще малость и она просто не удержится в
седле.
Избор стоял на краю дороги и никому до него не было никакого дела. Никто не
бежал к нему, не предлагал так нужную ему лошадь. И дело было не только в
темноте- все кто был рядом были заняты исключительно сами собой.
Когда всадник, гнавшийся за женщиной, опередил его, он выстрелил ему в спину.
Железные бляшки его рубахи защищали только грудь и живот, а вот спина оставалась
без защиты. Доспехи эти делались, похоже, либо для храбрых людей, никогда не
показывающих спину врагу, либо для бедных. Если бы у Избора был его большой лук,
то с такого расстояния стрела пробила бы всадника насквозь, но пущенная из
малого лука она только вонзилась в спину. Правда и этого хватило. Всадник
закачался, разбросал руки и упал коню под ноги.
Даже не заметив этого, женщина скакала вперед. Освободившаяся лошадь, словно
понимая, как она нужна Избору, поскакала следом за женщиной. Избор выругался, но
не крепко. У него был лук, к нему полная тула стрел и три всадника. Одному из
них придется поделиться с ним лошадью.
Хазарин вертелся змеей. Он рубился и справа и слева. Обученный конь под ним
слушаясь стремян, когда нужно отступал в сторону. Сабля и два меча взблескивали
в пламени пожара как молнии посылаемые богами на землю. На фоне зарева
нападавшие, из-за своих шлемов, выглядели двумя силуэтами с заостренными
головами и Избор, не знал кто они, про себя обозвал из "остроголовыми". Исину
приходилось плохо. Он только защищался под ударами
Но даже это было слишком для остроголовых. Им не хотелось ждать. Позади,
наверное, уже делили добычу. Тащили по кустам пленниц и рабынь, а тут
приходилось рисковать жизнью... Они повернули коней . Обрадованный передышкой
Исин остался на месте. Он вертел головой, отыскивая женщину, положив отяжелевшую
руку на холку коня, но то, что он считал передышкой, на самом деле ей не было.
Отскочив на несколько шагов остроголовые достали швыряльные ножи.
Исин понял, что это значит. Избор увидел, как он дернул левым плечом, пытаясь
перебросить несуществующий щит на руку и мельком удивился тому, что он знает
такой "не хазарский" прием.
- Ну что, хазарин -сказал один из них- Тебя зарезать, или нож бросить, а ты
сам зарежешься?
Они рассмеялись. Смех был хриплым. До Избора докатилась волна крепкого
мужского запаха. Они стояли бок о бок и тяжелое дыхание еще рвалось у них
изнутри, но азарт боя постепенно покидал их. Теперь, когда все свелось к
простому броску ножа, можно было поиздеваться. Хазарин был без щита и от ножей
брошенных с пяти шагов не увернулся бы. Избор брезгливо поморщился. Остроголовые
ему нравились все меньше и меньше. Хазарина следовало просто зарезать, а не
издеваться. К тому же и лошади у остроголовых вроде были лучше.
Исину уже ничего не могло помочь. Он понимал это и в последней слепой надежде
уцелеть бросился прочь. Две руки поднялись вверх, два ножа сверкнуло в красном
свете пожара.
Избор вскинул лук. Он не рисковал, не стал выцеливать щель между бляшками, а
выстрелил ближнему в горло. Тетива тренькнула. Пятнадцать шагов- не великое
расстояние даже для маленького лука. На этот раз стрела просадила остроголовых
насквозь. Они дернулись, попытались повернуться друг к другу, но древко
оказалась крепким и сломалась только тогда, когда они упали .
Топот хазарского коня делался все тише и тише. Лошади остроголовых стояли
смирно и позволили взять себя под уздцы. То ли они тоже ошалели от всего
происходящего, то ли их хозяев убивали так часто, что они привыкли к перемене
их, но одна из них спокойно стояла около Избора, пока он обшаривал трупы,
выбирал меч по руке, а потом и позволила влезть на себя.. Под седлом нашелся
мешочек золота. Взвешивая тяжесть кошелька и разглядывая поверженных противников
Избор отстранено подумал .
- Вот она лень-то. За такие деньги могли бы найти доспехи и получше...
Пожар позади не стихал и резня шла своим чередом. Сполохи огня освещали
дорогу. Стоять тут значило гневить Светлых Богов. Человек на коне взмахнул
плеткой.
Дорога, как и было задумано теми, кто ее протаптывал, вела его к городу. Мысль
о том, что вообще все дороги ведут в один город уже была высказана и бродила по
цивилизованной Европе, но Избор о ней еще ничего не знал и от этого думал не
столько о том куда попадет, а о том как бы не встретить кого в пути.
Город Избор сперва принял за тучу, тяжко припечатавшуюся на краю земли, но
потом разобрался что к чему.. Он пришпорил коня, хотя знал, что все это
напрасно. Солнце уже давно зашло и ворота были закрыты. Факелы, искорками
сверкавшие у края земли должны были освещать пустую площадку перед крепостными
воротами. Во всяком случае так было бы год или два назад, но как оказалось мир
изменился. До городских ворот было почти два поприща, когда Избор остановился.
Увидев свет над воротами он сперва обрадовался, но потом с каждым скачком коня
его начало одолевать смутное беспокойство. Ощущение подбирающихся неприятностей
холодило спину все сильнее пока он не бросил поводья.
Конь встал. Городские ворота были распахнуты настежь. Что-то было не так.
Зарево за спиной угасло и он не боясь, что его увидят со стен спокойно смотрел
на город. Почуяв свободу конь замотал головой, зазвенел уздечкой. Избор соскочил
на землю.
Исин не погнал бы коней в эту сторону, если б не знал, что это самое близкое
поселение. Но об этом же наверняка знали и остроголовые. Скорее всего открытые
ворота и означали, что этой ночью именно их тут ждали с добычей. Мельком Избор
пожалел хазарина. Если бы он был умнее, то догадался бы убраться в какую-нибудь
другую сторону, забиться в щель. Хотя и это не избавило бы его от неприятностей.
И дураку было ясно, что остроголовые еще с ночи начнут вылавливать уцелевших
хазар по всей степи. Избор с сожалением отпустил коня.
Лондон Джек
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс
Посняков Андрей
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия