не было, я не сделал попытки скрыться. Он стоял уже с минуту
или больше, прежде чем я почувствовал, что кто-то находиться
рядом, и повернулся к нему.
тым и не худым, крепким и закаленным. Я часто думал, следя
за тем, как он пашет землю, что его обветренные руки чем-то
схожи с отполированной рукояткой. Он стоял как обычно,
опираясь на толстую палку, так как его нога была изуродована
на море. Его густые брови, слегка тронутые сединой, сдвину-
лись, а лицо приобрело встревоженное выражение, когда он
разглядывал меня.
феями, с гномами, или просто с кроликами? - Честно спросил
он меня.
принявшись жевать соломинку из стога.
сидеть так и разговаривать с собой?..
друг среди взрослых, я сказал:
нием.
маленьком убежище на дереве. Его соорудили в зарослях ее
братья - объяснил я. - Это ее любимое место.
считать это своеобразной игрой, но после того, как я поста-
рался объяснить ему, он сидел неподвижно, глядя мне в лицо,
и постепенно выражение его лица становилось все более и
более серьезным. Когда я закончил, он минуту или две молчал,
потом спросил:
поглядел при этом на меня очень серьезно.
вздохнул.
гую. Задумчиво откусывая от нее кусочек за кусочком и выпле-
вывая их, он внимательно разглядывал меня.
обещал.
ты обещал мне, что никогда не расскажешь никому то, что рас-
сказал мне - никому. Это очень важно, ты после поймешь,
почему это так важно. Ты не должен делать ничего такого, что
дало бы возможность догадаться об этом... Ты мне обещаешь
это?
помнил, чтобы он когда-нибудь разговаривал со мной так серь-
езно. Это заставило меня подумать, когда я давал обещание,
что речь идет о чем-то значительно более важном, чем я мог
вообще себе представить. Он следил за мной взглядом, когда я
говорил, и затем удовлетворенно кивнул. В знак согласия мы
пожали друг другу руки. Потом он сказал:
вышло бы. Это просто во мне. Это все равно, что забыть бы...
- Я замолчал, так как не в состоянии был передать то, что
хотел.
слышат? - Предположил он.
вслух, то эти видимые образы становятся яснее и их легче
понять.
делал сейчас?
ты дал мне еще одно обещание - что никогда не будешь в таких
случаях переводить образы в слова и произносить их вслух.
важно, - сказал он мне и стал уговаривать, что нужно попро-
сить Розалинду дать тоже такое обещание. Я ничего не говорил
ему об остальных, потому что он и так был сильно встревожен,
но про себя решил, что со всех возьму это обещание. Под
конец мы вновь пожали друг другу руки и поклялись хранить
все в секрете.
ным. Это укрепило чувство, которое уже было у нас. Не думаю,
что среди нас был хоть один, кто не допускал бы время от
времени промахи, навлекающие на него или на нее подозритель-
ные взгляды. Несколько таких взглядов было бы достаточно,
чтобы возникло неодобрение, граничащее с подозрением. Это
заставляло нас беспокоиться. Но у нас не было сознательной,
единой политики поведения. Мы просто полусознательно придер-
живались примерно одинаковой тактики сохранения всего этого
в секрете. Но теперь, после того, как дядя Аксель заставил
меня дать обещание, чувство тревоги усилилось. Оно все еще
было бесформенным, но стало гораздо более ощутимым. К тому
же, стараясь передать озабоченность дяди Акселя, я возбудил
беспокойство в их сознании, поэтому разногласий не было. Они
все с охотой дали обещания, они были даже рады разделить
общую ношу. Это было наше первое общественное решение, оно
превратило нас в настоящую группу с особыми правилами приема
в нее и ответственностью ее членов друг перед другом. Оно
изменило нашу жизнь, это был первый шаг к настоящему объеди-
нению, и был он сделан в порядке самозащиты, хотя тогда мы
об этом и не думали. Тогда для нас было гораздо важнее чув-
ство общности...
зошло другое событие, касающееся всех: вторжение из окраин.
отражения таких набегов. Когда возникала необходимость, в
районе назначался штаб, он же сборный пункт. Во время трево-
ги обязанностью всех людей, способных носить оружие, было
явиться в местный штаб, где и принималось решение о после-
дующих действиях. Как средство для отражения маленьких набе-
гов, такая организация вполне себя оправдывала. Но это было
все, на что она была способна. В результате, когда среди
людей окраины нашлись вожаки, способные организовать и воз-
главить большой набег, то у нас не оказалось пригодной для
такого случая оборонительной системы. Они смогли легко про-
никать на нашу территорию, отбрасывая небольшие отряды
полиции, грабя все, что им нравилось, не встречая при этом
серьезного сопротивления, пока не углублялись на двадцать
пять - тридцать миль в цивилизованные земли.
соседние районы объединились, чтобы отразить нападение. Наши
люди были лучше вооружены. Большинство наших имели ружья, в
то время, как у людей из окраин было лишь несколько украден-
ных ружей, а остальные были вооружены луками, ножами и копь-
ями. Тем не менее, бороться с ними было трудно. Они были
лучшими охотниками и умело скрывались и ускользали, так что
приходилось преследовать их подолгу, прежде чем они вынужде-
ны были вступить в схватку.
окраин появлялись в семи милях от нас, наш двор в Вакнуке
становился сборным пунктом. Так было и на этот раз. Мой
отец, незадолго до этого раненный в руку, помогал организо-
вывать отряд. В течении нескольких дней у нас была большая
суета, люди приходили и уходили, их записывали, распределя-
ли, в конце концов все уехали с решительным выражением на
лицах, а женщины махали им вслед платками.
Шилова Юлия
Корнев Павел
Корнев Павел
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Акунин Борис