Руки Иомалы, опущенные на колени, держали серебряную чашу с дарами. С плеч
до земли спускалось одеяние из драгоценных шкурок соболя. На шее статуи -
золотая цепь. В свете луны все блестело и переливалось голубыми огоньками.
племя биармов жило без нужды и горя, чтобы чужеземцы не причиняли зла. Чтобы
леса были полны дичи, озера и реки - рыб, море - моржей и тюленей. Он
просил, чтобы никто никогда не болел злой хворью и чтобы биармы жили до ста
лет здоровыми и сильными.
другим обошел вокруг ограды. Но никого возле храма не было.
дорога в неведомую даль. Чуть колыхалась под берегом трава-осока.
весла.
две, три ладьи... На каждой - десять гребцов. Они плывут к морю.
- Глянь, братцы! На берегу стоят двое. Видать, биармы.
низовьям реки. Рейе и Лунд провожали поморов взглядами. Новгородские
поселенцы-ватажники шли в Белое море на промысел. Они только еще вечером
расстались с женами, с малыми детишками.
биармов прислушаться :
по широкой груди черную, как уголь, бороду, громким басом поторапливал
гребцов:
мало!
того, что ему исполнилось пятьдесят лет. Гости сидели застольем перед
очагом, славили хозяина и желали ему удачи в торговых делах.
очаге. Над раскаленными угольями на вертеле жарился огромный кусок оленины.
Виночерпий Сантери, низенький толстый человечек с хитрыми глазками на
заплывшем от жира багровом лице, в лисьей безрукавке, надетой на голое тело,
едва успевал наполнять деревянные кубки дорогим иноземным вином, много лет
хранившимся в погребе купца. Гостями Ругана были родовые старейшины,
охотники и воины. На почетном месте в середине застолья высилась нескладная
крупная фигура Лайне - военачальника дружины. Этот храбрый сорокалетний муж
с носатым грубым лицом и зеленоватыми глазами был мудр, опытен и хитер. Его
лоб наискосок пересекал шрам от удара мечом в схватке с норманнами,
случившейся много лет назад.
недолюбливал Рутана.
посматривали на вертел, на оленину, жарившуюся на огне. Длинный и тощий
повар в такой же безрукавке, как у Сантери, поворачивал вертел, суетливо и
часто заслоняя лицо рукой от жара. С оленины капал жир. Уголья шипели и
потрескивали.
траллсом-пленником у норманнов. Он бежал из плена с железным ошейником.
Рутан снял с него ошейник, и Сантери отковал из него кинжал и говорил всем,
что этим оружием отомстит викингам, когда они явятся сюда.
в соболиных накидках. Их было десять - по числу гостей. На головах девушек
бронзовые обручи-диадемы с подвесками из рыбьих зубов-талисманов, на
запястьях - золоченые браслеты-змейки. Все эти украшения Рутан достал из
своих сундуков.
подняв руки над головами, начали мерно раскачиваться в танце. Движения их
были легки и красивы. Девушки пели песнь Богине Вод:
в ладоши.
резное деревянное блюдо. Затем вытащили вертел. Девушки, закончив танец, как
полагалось по ритуалу биармов, обогнули очаг, и каждая стала за спиной
гостя. Гости подняли кубки, и каждый из них угостил танцовщицу. Потом они
сели так, чтобы возле них справа оставались свободные места. На эти места
сели девушки. Гости, взяв ножи, стали делить мясо, не забывая и девушек. Пир
продолжался. Слуги вносили новые блюда - печеных на огне глухарей,
зайчатину, соленую и вяленую рыбу, приправленную кореньями.
старейшины и охотники пришлют ему дары - меха и моржовый зуб. Так было
принято у биармов - после пира в честь того, что соплеменник прожил половину
жизни, одаривать его. Полотняная рубаха Рутана была расстегнута. Жирная
грудь лоснилась от пота. Рутан взял кожаный мешочек и раздал девушкам по две
серебряные монеты.
расходиться. Рутан остался один. Он сел к очагу с озабоченной полупьяной
улыбкой.
придумывал для этого разные пути, но все не годились. Рутан махнул рукой и
пошел спать. Сантери прикрыл его прохладным меховым одеялом.
была тяжелой.
мяса. Я приму ее достойно!
шкурой, ударил солнечный свет. Рутан прищурил и без того узкие глаза-щелки.
Девушка смотрела на купца насмешливо.
тебя всем, чего захочешь. А что это там лежит у тебя под ногами?
некогда.
Считать шкурки не стану. Дарю их тебе. Оставайся у меня!
бросился следом, крича:
видя, что Лунд не слушает его и даже не оборачивается.
чулан, где хранил богатства, открыл ставень оконца и стал перетряхивать и
пересчитывать шкурки. Потом опять сложил их в мешок и бросил его в угол.
выбежала из хижины. Мимо шла, растянувшись по дороге, вереница мужчин и
женщин. Головы у всех были непокрытые. Женщины вели за руки детей.
кожаный мешочек. Густые спутанные волосы Укама трепал ветер. Солнце светило
ярко. Но вскоре Ораул, разглядев с неба, что биармы идут к Иомале, смущенно