Правдин. Каких?
Стародум. От двора, мой друг, выживают двумя манерами. Либо на тебя
рассердятся, либо тебя рассердят. Я не стал дожидаться ни того, ни
другого. Рассудил, что лучше вести жизнь у себя дома, нежели в чужой
передней.
Правдин. Итак, вы отошли от двора ни с чем? (Открывает свою
табакерку.)
Стародум (берет у Правдина табак). Как ни с чем? Табакерке цена
пятьсот рублев. Пришли к купцу двое. Один, заплатя деньги, принес
домой табакерку. Другой пришел домой без табакерки. И ты думаешь, что
другой пришел домой ни с чем? Ошибаешься. Он принес назад свои пятьсот
рублев целы. Я отошел от двора без деревень, без ленты**, без чинов,
да мое принес домой неповрежденно, мою душу, мою честь, мои правила.
Правдин. С вашими правилами людей не отпускать от двора, а ко двору
призывать надобно.
Стародум. Призывать? А зачем?
Правдин. За тем, за чем к больным врача призывают.
Стародум. Мой друг! Ошибаешься. Тщетно звать врача к больным
неисцельно. Тут врач не пособит, разве сам заразится.
* Не поняли.
** "Без ленты", то есть не получив первой степени одного из орденов,
знаком которой, кроме звезды, была носимая через плечо широкая лента
установленных для ордена цветов.
Те же и Софья
Софья (к Правдину). Сил моих не стало от их шуму.
Стародум (в сторону). Вот черты лица ее матери. Вот моя Софья.
Софья (смотря на Стародума). Боже мой! Он меня назвал. Сердце мое меня
не обманывает...
Стародум (обняв ее). Нет. Ты дочь моей сестры, дочь сердца моего!
Софья (бросаясь в его объятия). Дядюшка! Я вне себя с радости.
Стародум. Любезная Софья! Я узнал в Москве, что ты живешь здесь против
воли. Мне на свете шестьдесят лет. Случалось быть часто раздраженным,
иногда быть собой довольным. Ничто так не терзало мое сердце, как
невинность в сетях коварства. Никогда не бывал я так собой доволен,
как если случалось вырвать добычу из рук порока.
Правдин. Сколь приятно быть тому и свидетелем!
Софья. Дядюшка! ваши ко мне милости...
Стародум. Ты знаешь, что я одной тобой привязан к жизни. Ты должна
делать утешение моей старости, а мои попечения - твое счастье. Пошед в
отставку, положил я основание твоему воспитанию, но не мог иначе
основать твоего состояния, как разлучась с твоей матерью и с тобою.
Софья. Отсутствие ваше огорчало нас несказанно.
Стародум (к Правдину). Чтоб оградить ее жизнь от недостатка в нужном,
решился я удалиться на несколько лет в ту землю, где достают деньги,
не променивая их на совесть, без подлой выслуги, не грабя отечества;
где требуют денег от самой земли, которая поправосуднее людей,
лицеприятия не знает, а платит одни труды верно и щедро.
Правдин. Вы могли б обогатиться, как я слышал, несравненно больше.
Стародум. А на что?
Правдин. Чтоб быть богату, как другие.
Стародум. Богату! А кто богат? Да ведаешь ли ты, что для прихотей
одного человека всей Сибири мало! Друг мой! Все состоит в воображении.
Последуй природе, никогда не будешь беден. Последуй людским мнениям,
никогда богат не будешь.
Софья. Дядюшка! Какую правду вы говорите!
Стародум. Я нажил столько, чтоб при твоем замужестве не остановляла
нас бедность жениха достойного.
Софья. Во всю жизнь мою ваша воля будет мой закон.
Правдин. Но, выдав ее, не лишнее было бы оставить и детям...
Стародум. Детям? Оставлять богатство детям! В голове нет. Умны будут,
без него обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство. Видал я
молодцов в золотых кафтанах, да с свинцовой головою. Нет, мой друг!
Наличные деньги - не наличные достоинства. Золотой болван* - все
болван.
* Статуя.
Правдин. Со всем тем мы видим, что деньги нередко ведут к чинам, чины
обыкновенно к знатности, а знатным оказывается почтение.
Стародум. Почтение! Одно почтение должно быть лестно человеку -
душевное; а душевного почтения достоин только тот, кто в чинах не по
деньгам, а в знати не по чинам.
Правдин. Заключение ваше неоспоримо.
Стародум. Ба! Это что за шум!
Те же, г-жа Простакова. Скотинин, Милон (Милон разнимает г-жу
Простакову с Скотининым.)
Г-жа Простакова. Пусти! Пусти, батюшка! Дай мне до рожи, до рожи...
Милон. Не пущу, сударыня. Не прогневайся!
Скотинин (в запальчивости, оправляя парик). Отвяжись, сестра! Дойдет
дело до ломки, погну, так затрещишь.
Милон (г-же Простаковой). И вы забыли, что он вам брат!
Г-жа Простакова. Ах, батюшка! Сердце взяло, дай додраться!
Милон (Скотинину). Разве она вам не сестра?
Скотинин. Что греха таить, одного помету; да вишь как развизжалась.
Стародум (не могши удержаться от смеха, к Правдину). Я боялся
рассердиться. Теперь смех меня берет.
Г-жа Простакова. Кого-то, над кем-то? Это что за нововыезжий?*
* Новоприезжий.
Стародум. Не прогневайся, сударыня. Я отроду ничего смешнее не
видывал.
Скотинин (держась за шею). Кому смех, а мне и полсмеха нет.
Милон. Да не ушибла ль она вас?
Скотинин. Перед-от заслонял обеими, так вцепилась в зашеину...
Правдин. И больно?..
Скотинин. Загривок немного пронозила.
В следующую речь г-жи Простаковой Софья сказывает взорами Милону, что
перед ним Стародум. Милон ее понимает.
Г-жа Простакова. Пронозила!.. Нет, братец.. ты должен образ выменять
господина офицера; а кабы не он, то б ты от меня не заслонился. За
сына вступлюсь. Не спущу отцу родному. (Стародуму.) Это, сударь,
ничего и не смешно. Не прогневайся. У меня материно сердце. Слыхано
ли, чтоб сука щенят своих выдавала? Изволил пожаловать неведомо к
кому, неведомо кто.
Стародум (указывая на Софью). Приехал к ней, ее дядя Стародум.
Г-жа Простакова (обробев и струся). Как! это ты! ты, батюшка! Гость
наш бесценный! Ах, я дура бессчетная! Да так ли бы надобно было
встретить отца родного, на которого вся надежда, который у нас один,
как порох* в глазе. Батюшка! Прости меня. Я дура. Образумиться не могу.
Где муж! где сын! Как в пустой дом приехал! Наказание божие! Все
обезумели. Девка! Девка! Палашка! Девка!
Скотинин (в сторону). Тот-то! он-то! дядюшка-то!
*порох - пыль.
Те же и Еремеевна
Еремеевна. Чего изволишь?
Г-жа Простакова. А ты разве девка, собачья ты дочь? Разве у меня в
доме, кроме твоей скверной хари, и служанок нет! Палашка где?
Еремеевна. Захворала, матушка, лежит с утра.
Г-жа Простакова. Лежит! Ах, она бестия! Лежит! Как будто она
благородная!
Еремеевна. Такой жар рознял, матушка, без умолку бредит...
Г-жа Простакова. Бредит, бестия! Как будто благородная! Зови же ты
мужа, сына. Скажи им, что по милости божией дождались мы дядюшку
любезной нашей Софьюшки; ну, беги, переваливайся.
Стародум. К чему так суетиться, сударыня? По милости божией я ваш не
родитель, по милости же божией я вам и незнаком.
Г-жа Простакова. Нечаянный твой приезд, батюшка, ум у меня отнял; да
Сертаков Виталий
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Доставалов Александр
Смит Кордвейнер