ли, дома которых были снабжены всем, точно в ожидании осады, и которым
нечего было больше делать, уже надевали праздничные платья и направля-
лись к городским воротам, чтобы раньше всех увидеть въезд свиты. Они
знали, что король прибудет не ранее ночи или даже, может быть, утром. Но
ведь ожидание - это своего рода безумие. А что такое безумие, если не
избыток надежды?
зывалась тогда Старою и действительно была очень старой, возвышалось со-
лидное здание с остроконечной кровлей, массивное и широкое, с тремя ок-
нами в первом этаже, двумя во втором и маленьким окном в третьем.
размеров параллелограмм, который бесцеремонно занял большую часть улицы,
согласно вольному стилю застройки, допускаемому тогдашними городскими
властями. Улица оказывалась раза в четыре уже, но зато дом - в два раза
шире; не правда ли, игра стоила свеч?
Генриха III жил сановник, к которому однажды приехала королева Екатерина
Медичи, по словам одних - просто чтобы навестить его, по словам других -
чтобы задушить. Как бы то ни было, королеве пришлось с опаской пересту-
пить порог этого дома.
причин, - не все ли равно, - дом продали, потом забросили и, наконец,
отделили от остальных домов этой улицы. Только во второй половине
царствования Людовика XIII итальянец Крополи, бежавший от службы на кух-
нях маршала д'Анкра, занял этот дом. Он открыл тут гостиницу, где приго-
товлялись такие вкусные макароны, что их приходили поесть и за ними по-
сылали люди, жившие за несколько лье от Старой улицы.
как известно, в Блуаском замке, однажды прислала сюда за макаронами. Это
произошло именно в тот день, когда она бежала из замка через знаменитое
окно. Блюдо с макаронами осталось на столе: королева едва прикоснулась к
лакомому кушанью.
ря удушению и макаронам, бедный Крополи вздумал дать своей гостинице
пышное название. Но его итальянская фамилия не могла служить в ту пору
рекомендацией, а маленькое, тщательно скрываемое состояние не позволяло
ему слишком выставлять себя напоказ.
ти Людовика XIII, он позвал сына, юного поваренка, подававшего блиста-
тельные надежды, и со слезами на глазах завещал ему сохранить секрет
приготовления макарон, офранцузить свое имя, жениться на француженке и,
наконец, когда политический горизонт очистится от туч, приказать сосед-
нему кузнецу сделать большую вывеску, на которой знаменитый живописец
напишет портреты двух королев с надписью: "Гостиница Медичи".
своему юному наследнику на камин, под плиту которого он засунул когда-то
тысячу луидоров, - и испустить дух.
"и" своей фамилии так слабо, что вскоре, при общем снисхождении, его фа-
милия стала звучать просто Крополь - имя чисто французское.
торую он был влюблен, и он сумел получить за ней порядочное приданое,
показав предварительно тайник в камине.
живописца для вывески.
ватель неудачливый. Он причислял себя к венецианской школе, вероятно,
потому, что очень любил яркие тона. Работы его, из которых он за всю
свою жизнь не продал ни одной, так не нравились горожанам, что он нако-
нец перестал писать.
д'Анкра, и сожалел, что сия комната сгорела во время беспорядков, свя-
занных с именем маршала.
- так звали художника. Быть может, он видел знаменитую роспись банной
комнаты, - во всяком случае, он относился к этому Питрино с таким уваже-
нием и обращался с ним так дружески, что даже поселил его в своем доме.
шанье и оказал своим неутомимым языком большие услуги дому Крополи.
сделался чем-то вроде смотрителя при доме, где его неподкупная чест-
ность, признанная всеми скромность, невиданная душевная чистота и тысячи
других добродетелей, перечислять которые здесь мы почитаем излишним, да-
ровали ему постоянное место у семейного очага, с правом распоряжаться
всею прислугою. Сверх того, это именно он пробовал макароны, дабы под-
держать чистоту вкуса старинной традиции, и надо заметить, что он не
прощал ни лишнего зернышка перца, ни недостающего атома пармезана.
ручил написать знаменитую вывеску.
ках кистей, слегка объеденных крысами, но еще вполне годных, пузырьков с
полузасохшими красками, льняного масла в бутыли и старой палитры, при-
надлежавшей еще Бронзино, этому "богу живописи", как утверждал на своем
ломаном итало-французском языке артист из-за гор.
былую славу.
ражая Альбано, не двух королев, а двух богинь. Августейшие дамы поражали
такой грацией, представляли удивленным взорам такое соединение роз и ли-
лий - очаровательное следствие перемены манеры Питрино, - возлежали в
таких соблазнительных позах сирен, что начальник полиции, когда ему дали
взглянуть на это монументальное украшение дома Крополя, тотчас объявил,
что эти дамы слишком хороши и что их прелести действуют слишком сильно,
чтобы их можно было оставить на вывеске на виду у всех прохожих.
сещает наш город, и ему, наверное, не понравится, что его знаменитая ма-
тушка так мало прикрыта. Он способен засадить вас в подземную темницу,
потому что у прославленного принца сердце далеко не всегда мягкое. Из-
вольте замазать либо обеих сирен, либо надпись, - иначе я не позволю вам
выставить эту вывеску напоказ. Я забочусь о вашей пользе, Крополь, и о
вашей тоже, синьор Питрино.
ботливость, что и сделал Крополь.
чится.
это в одно мгновение и заменить наших "Медичи" "Нимфами" или "Сиренами",
как вам будет угодно.
нена. Мой отец очень хотел...
фигур, - возразил Питрино.
перь, когда в памяти жителей Блуа образы этих прославленных дам уже нем-
ного стерлись, кто узнает Екатерину и Марию без надписи "Медичи"?
чувствовавший правоту слов Крополя. - Я не хочу уничтожать плоды моих
трудов.
расная мысль... Останутся и ваши фигуры, и моя надпись... Medici
по-итальянски, кажется, значит доктор?
шесть лекарей и сделаете надпись: "Медичи"... это будет очень милая игра
слов!
когда: макароны пригорят.
Он состряпал вывеску с лекарями и с надписью. Начальник полиции похвалил
ее и дозволил.
что поэзия, как говорил Питрино, недоступна мещанам.
своей спальне, и госпожа Крополь краснела каждый раз, как взглядывала на
них, раздеваясь на ночь.
тания, гостиница "Медичи" вынуждена была расширить свое пространство за
счет четырехугольного здания, которое мы описали. И так появилась в Блуа
вышеназванная гостиница, хозяином коей был Крополь, а вывеска принадле-
жала кисти безвестного художника Питрино.
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Куликов Роман
Афанасьев Роман