камнях скрывается добыча. От жадности у него захватило дыхание.
что произошло после бегства оленя, и вот теперь страшный хищник бродил около
их убежища; его морда тыкалась во все щели; его глаза метали зеленые искры,
все его существо дышало прожорливостью. Найдя отверстие, через которое
пролезали люди, лев наклонился, пытаясь просунуть в него голову и плечи.
Напор был так силен, что уламры усомнились в прочности убежища. При каждом
новом толчке Нам и Гав съеживались со вздохом отчаяния. Гнев охватил Нао,
гнев разумного существа против слепого инстинкта и его чрезмерного
могущества. Нао еще больше рассвирепел, когда увидел, что зверь начал рыть
землю. Хотя лев-великан и не был из породы землероек, - все же он умел рыть
ямы и опрокидывать препятствия. Нао присел на корточки и ударил зверя
рогатиной по голове; лев дико заревел и отошел от входа. Его глаза, хорошо
видящие в темноте, ясно различали людей. Они были совсем близко, и это
обстоятельство еще сильнее раздражало голодного зверя.
который пролезали люди. И снова принялся рыть землю. Новый удар прервал его
занятия и заставил его отойти. Он осознал, что вход в убежище недоступен, но
все же решил не терять из виду добычу, надеясь, что, будучи близко, она все
равно никуда от него не уйдет. Он бросил последний взгляд на камни, понюхал
воздух и, казалось, совсем позабыв о существовании людей, направился к лесу.
упоении вдыхали ночь; это был один из тех моментов, когда чувства особенно
обостряются и в их мускулы вливается непобедимая сила.
умея выразить словами своих ощущений, не подозревая даже о том, что ими
можно поделиться, они просто смеялись, глядя друг на друга, - заразительная
веселость, освещающая только человеческие лица. Уламры не сомневались, что
лев-великан еще вернется, но, не имея точного понятия о времени, они ощущали
настоящее во всей его полноте. Промежуток между сумерками и рассветом
казался им бесконечным.
возбужденном зрелищем схватки между тигром и львом-великаном, слагался новый
опыт, возникали новые понятия и образы. Уламры уже многое знали о мире. Они
знали о круговращении солнца и луны, о чередовании темноты и света, о
последовательности холодных и теплых времен, о течении рек и потоков. Знали,
что человек рождается, стареет и умирает. Они различали наружность, привычки
и силу бесчисленных животных, наблюдали, как растут деревья и травы. Умели
делать палицу, топор, скребок и дротик и знали, как надо ими пользоваться;
знали о направлении ветров и движении облаков, о причудах дождя и жестокости
молний. Наконец, они знали огонь - самое страшное и самое приятное во всем
мире. Огонь, который один мог победить саванну и лес со всеми их мамонтами,
носорогами, львами, зубрами и бизонами.
питается ветками, сухими травами, птичьим пометом; он способен расти и
порождать другие огни, но он может и умереть. Рост его беспределен, и в то
же время его можно приостановить, каждая его часть в отдельности может жить
самостоятельно. Он убывает, как только его лишают пищи: делается маленьким,
как пчела, как муха, но может возродиться от одной былинки и стать обширным,
как болото. Огонь - это животное, и в то же время он не похож ни на одно из
них. У него нет ни ног, ни туловища, но он быстрее антилопы, у него нет
крыльев, но он летает в облаках; нет пасти, но он дышит, ревет, рычит; у
него нет ни рук, ни ногтей, но он овладевает всем миром. Нао любил его,
ненавидел и боялся. Будучи ребенком, он много раз претерпевал его укусы. Он
знал, что огонь никому не отдает предпочтения и готов пожрать даже тех, кто
его питает; он хитрее гиены и кровожадней, чем пантера, но присутствие его -
прекрасно, он смягчает жесткость холодных ночей, дает отдых усталым и делает
людей сильными.
представлял себе очаг своего кочевья и огни, освещающие лицо Гаммлы.
Восходившая луна напоминала ему пламя. Откуда появляется луна и почему она,
как солнце, никогда не угасает? Правда, она иногда уменьшается. Бывают ночи,
когда она превращается в слабый огонек, вроде того, что бежит вдоль веточки
или сучка. Затем она снова оживает. Без сомнения, какие-то люди-невидимки
следят за ней и питают ее... Сегодня она во всей своей силе. Вечером она
была большой и мутной, затем, поднимаясь выше, стала меньше, но свет от
этого не уменьшился, а сделался ярче. Вероятно, люди-невидимки дали ей
сегодня много сухого дерева.
другим выходят на охоту. Их тени скользят по траве. Нао различает землероек,
тушканчиков, агути, каменную куницу, ласку. Вот идет сохатый, Нао
рассматривает его тонкие сухие ноги, его туловище цвета земли и дуба, рога,
которые он закидывает на спину. Следом за сохатым появляются волки с тонкими
мордами, быстрыми ногами. Живот у них белесый, спина и бока рыжеватые, а
вдоль хребта черная полоска; сильные мускулы вздувают затылок, походка
крадущаяся, взгляд предательский. Они учуяли сохатого, но чуткие ноздри
давно уже предупредили его об их приближении. Он ускорил свой бег, стараясь
выиграть расстояние. Волки преследуют его по саванне, вплоть до зарослей.
Гнаться за ним дальше - бесполезно. Волки медленно возвращаются, обманутые в
своих ожиданиях. Некоторые из них урчат и воют. Затем их носы снова начинают
исследовать воздух. Поблизости нет никого, кроме мертвого тигра и людей,
спрятавшихся среди камней. Но люди - слишком опасные противники, а мясо
тигра отвратительно на вкус. Тем не менее стая подходит к нему ближе, минуя
убежище человека.
Затем наиболее нетерпеливые из них стали обнюхивать его тело, полуоткрытую
пасть, откуда еще так недавно вырывалось горячее дыхание, и лизать кровь его
ран. Однако ни один не решился попробовать это терпкое мясо, полное отравы,
которое могли переваривать только желудки гиены и ястреба.
поляне, освещенные луной, появились шесть гиен. Они двигались скачущей
походкой, - кривоногие, с сильной грудью и короткими мордами. Они то
припадали к земле, то скакали, как саранча, испуская ужасное зловоние. Силой
своих челюстей они могли состязаться с тигром. Они редко подвергались
нападению: животные, питавшиеся падалью, были слабее их, крупные хищники
брезговали их зловонием. Хотя гиены и знали свое превосходство над волками,
они все же колебались: то подходили, то отступали, издавая время от времени
пронзительные крики. Наконец, пошли на приступ всем стадом. Волки не
испугались, но и не оказали сопротивления. Уверенные в своей ловкости, они с
завыванием кружились около гиен, пускаясь на хитрости, довольные, казалось,
тем, что доставляют им беспокойство. Не обращая внимания на выходки волков,
гиены с угрюмым ворчанием накинулись на тигра. Конечно, они предпочли бы
этому свежему трупу гнилое, кишащее червями мясо, но последняя их трапеза
была слишком скудной, а присутствие волков еще больше возбуждало их
жадность. Сначала они отведали внутренностей, раздирая бока тигра своими
несокрушимыми зубами, вырвали сердце, легкие, печенку, затем - шершавый
язык, который в предсмертной агонии вывалился наружу. Это было наслаждением
- наполнять живое тело мертвечиной, знать, что оно насыщается и что не надо
больше бродить с пустым желудком, думая о добыче. Голодные волки с завистью
наблюдали их пиршество. Обманутые в своих ожиданиях, они направились к
валунам, под которыми скрывались люди. Один из волков даже просунул голову в
отверстие пещеры, но Нао с презрением ткнул его рогатиной, удар пришелся в
плечо, животное заскакало на трех лапах, оглашая воздух жалобным воем. В
ответ ему завыла вся стая. Силуэты зверей резче обозначились при свете луны,
глаза засверкали, на губах показалась пена, тонкие ноги скребли землю. Голод
становился нестерпимым, но, зная, что за камнями скрываются существа хитрые
и сильные, которых трудно одолеть, волки сняли осаду и собрались на
охотничий совет. Некоторые уселись в выжидательной позе, вытянув морды,
другие взволнованно терлись друг о друга. Старики требовали внимания, в
особенности один - большой волк светлой масти, с желтыми зубами; его
слушали, на него смотрели, его обнюхивали с уважением.
договариваться о том, как устроить засаду, вести преследование, как окружать
добычу и делить ее между собой. Он рассматривал их с любопытством, стараясь
разгадать их планы и намерения.
было только, как остервенело трудились над тигром гиены.
потускнели, утопая в волнах лунного света. Оцепенение охватило лес и
саванну. Лишь изредка филин бороздил голубой воздух, бесшумный на своих
мягких крыльях. С болота доносилось кваканье древесных лягушек. Летали
летучие мыши.
зарослей. Нао догадался, что волки окружили добычу. На равнине появилось
животное, похожее на лошадь, но только с очень узкой грудью и с коричневой
полосой вдоль позвоночника. Это был джигетай. За ним гнались три волка. Они
бежали медленнее джигетая и как будто вовсе не торопились, то и дело
перекликаясь с волками, сидевшими в засаде. Вскоре высыпала и остальная
стая. Джигетай был окружен со всех сторон. Он остановился, весь дрожа,
выбирая дорогу для отступления. Пробраться можно было только на север, где
маячил всего-навсего один волк. Затравленный зверь избрал этот путь. Волк с
кажущимся безучастием смотрел на его приближение, но едва джигетай сделал
движение, чтобы обойти его стороной, волк испустил страшный вой. На холме
появились еще три волка.
легкому телу негде было развернуться, чтобы избежать противника. Его
хитрость, его быстрые ноги, его сила - все сразу ослабело. Он оглянулся
вокруг и жалобно заржал, как бы умоляя о пощаде. Волки ответили ему злобным
подвыванием, еще теснее сжимая свой круг. Их глаза грозили смертью. Волки
старались сбить с толку джигетая, боясь его крепких копыт; те, что были
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Перумов Ник
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Соломатина Татьяна