Чтение 7–й страницы книги ~Ярость~

Я искал взглядом Джо МакКеннеди, но его нигде не было.

~- Ничего, если я буду делать домашнее задание? - дрожащим голосом
произнес Мелвин Томас. Все рассмеялись.

- Сколько угодно.

Я подумал с минуту и добавил:

- Если кто хочет курить, не стесняйтесь.

Несколько ребят тут же полезли в карманы за сигаретами. Сильвия Рэгон
извлекла из косметички пачку "Кэмел", вытащила сигарету и затянулась с
манерным видом провинциальной звезды. Она выпустила кольцо дыма и
бросила спичку на пол, затем села поудобнее, раздвинув колени. Похоже,
она чувствовала себя очень уютно.

- Если вы хотите сесть рядом с приятелем, можете поменяться местами.
Только не советую бросаться на меня или бежать к двери, а в остальном
перемещение по классу свободное.

Кое-кто пересел, большинство оставалось на своих местах. Мелвин Томас
открыл учебник алгебры, но явно не мог сосредоточиться. Он тупо
уставился на меня.

Раздался негромкий звонок: это включилась внутренняя связь.

- Эй, - произнес голос Денвера, - шестнадцатый кабинет!

- Да, - ответил я.

- Кто это?

- Чарли Деккер.

Долгая пауза. Наконец:

- Что происходит, Деккер?

Я немного подумал, затем сообщил: - Кажется, я сошел с ума.

Еще одна пауза. Затем:

- Что ты наделал?!

Звучит риторически. Я посмотрел на Теда. Он кивнул.

- Мистер Денвер?

- Кто говорит?

- Тед Джонс, мистер Денвер. Дело в том, что у Чарли пистолет. Он
держит нас здесь в качестве заложников. Он убил миссис Андервуд. И
мистера Вэнса тоже, я полагаю.

- Да уж, можете не сомневаться, - подтвердил я.

- О... - только и смог вымолвить мистер Денвер. Сара Пастерн
хихикнула.

- Тед Джонс?

- Да, я слушаю.

Голос Теда звучал уверенно и в то же время несколько отстраненно. Его
манера говорить восхищала меня.

- Кто находится в классе, кроме вас с Деккером?

- Секундочку, - ответил я. - Подождите, я оглашу список. Я открыл
журнал миссис Андервуд и начал читать:

- Ирма Бейтц?

- Я хочу домой! - отозвалась Ирма. - Прекрасно, она здесь. Сюзанн
Брукс. - Здесь.

- Нэнси Каски?

- Здесь.

Я дочитал до конца. Двадцать пять фамилий. Отсутствовал только Питер
Франклин.

- Что с Питером? Он убит? - спокойно спросил мистер Денвер.

- У него корь, - крикнул Дон Лорди. Ребята захихикали. Тед
нахмурился. - Деккер?

- Да.

- Когда ты отпустишь их?

- Не сейчас.

- Почему?

Голос Денвера был усталым, чувствовалось, как тяжело этому человеку,
и на секунду мной овладела жалость к нему. Но я немедленно подавил в
себе это ненужное чувство. Это похоже на игру в покер, когда кто-нибудь
выигрывал всю ночь, загреб уже кругленькую сумму и вдруг остался ни с
чем. И вам становится жаль его, но нельзя поддаваться минутной слабости,
нельзя бросать игру, иначе проигравшим будете вы.

- У нас с ребятами есть что сказать друг другу. Еще не все точки над
"и" расставлены.

- Что это значит?

- Это значит, тебе придется смириться.

Кэрол Гренджер сделала круглые глаза.

- Деккер...

- Называй меня Чарли. Все друзья называют меня Чарли.

- Деккер... Я показал классу руку со скрещенными пальцами.

- Если ты не станешь называть меня Чарли, я открываю огонь.

Пауза. Потом неуверенно:

- Чарли?

- Вот так лучше.

На задней парте Майк Гэвин и Дик Кин изо всех сил сдерживались, чтобы
не рассмеяться. Некоторые ребята уже не скрывали улыбок.

- Ты будешь называть меня Чарли, а я тебя Том. Договорились, Том?

Долгое молчание.

- Когда ты выпустишь ребят, Чарли? Что тебе от них нужно?

За окном я увидел полицейские машины. Черно-белые из городского
отделения и голубые - полиции штата. Джерри Кессерлинг, начальник
управления с 1975 года (то есть с тех пор, как бывший шеф полиции Уоррен
Телбот отдал Богу душу), регулировал движение автомобилей на дороге.

- Ты слышишь меня, Чарли?

- Да. Но ничего не могу ответить. Я и сам не знаю... Кажется,
подъезжают новые копы.

- Да, мистер Вульф вызвал полицию. Не представляю, что здесь
начнется. Полицейские вооружены. У них есть слезоточивый газ, Дек...
Чарли. Зачем создавать себе лишние проблемы?

- Том?

Неохотно:

- Что?

- Надеюсь, тебя не затруднит оторвать от стула свою тощую задницу и
сообщить этим джентльменам, что если им придет в голову применить газ,
они об этом крупно пожалеют. Вы все должны понять, кто диктует правила
игры. - Ну почему? Почему ты так поступаешь? В его голосе звучала
бессильная злоба.

- Не знаю, - признался я, - но ведь это интереснее, чем говорить о
бабах, Том. Наши дела тебя не касаются. Все, что мне нужно, это чтобы ты
передал полицейским мои слова. Выполнишь мою маленькую просьбу, Том?

- У меня нет выбора, не так ли?

- Совершенно верно. Нет выбора. И еще...

- Что?

- Я не слишком тебе симпатизирую, Том, как ты уже мог заметить. Но
сейчас, думаю, тебя это волновать не должно. Но стоит усвоить, что
ситуация изменилась. И я не листок бумаги на столе, который можно смять
и выкинуть в корзину. Ты это понимаешь?

Я повысил голос почти до крика:

- Ты понимаешь это, Том?

- Да, Чарли, - упавшим голосом произнес он.

- Нет, ты еще не все понял, Том. Но тебе придется зарубить это на
носу. Сегодня мы почувствуем разницу между людьми и бумажками в папке.
Что ты думаешь об этом, Том?

- Я думаю, ты тяжело болен, Деккер.

- Нет, "Ты тяжело болен, Чарли". Ты это хотел сказать, Том?

- Да.

- Так скажи.

- Я думаю, ты болен, Чарли, - механически повторил Денвер.

- Вот и прекрасно. А теперь иди и передай им мои слова.

Денвер прокашлялся, будто собирался что-то добавить, но ничего не
произнес, и связь отключилась.

Я обвел глазами класс. Ребята переговаривались друг с другом, как
всегда, и в классе стоял привычный шум. У каждого из них был
отстраненный, слегка недоумевающий взгляд. Последствия шока. Наверное,
похожие чувства испытывают люди, попадающие на войну: выброшенные
неведомой силой из повседневной приятной полудремы, вы оказываетесь в
иной реальности и видите настоящую кровь. Настоящую смерть. Ваш мозг
отказывается это воспринимать, и остается только плыть по течению,
надеясь, что связь с реальностью восстановится как-нибудь сама собой. Я
смотрел на ребят, и неожиданно в памяти всплыл стишок, который нас
заставляли учить в младших классах:

Вот опять звенит звонок, Начинается урок.

К концу его мы в десять раз Знать будем больше, чем сейчас.

Интересно, чему мы научимся сегодня.

Желтые школьные автобусы подъехали к зданию. Ребята занимали места.
Они вернутся домой, к своим родителям, к привычным делам, телевизору. А
здесь, в шестнадцатом кабинете, учеба будет продолжаться.

Мне захотелось поболтать о чем-нибудь. Я слегка постучал пистолетом
по учительскому столу, и наступила тишина. Все внимательно смотрели на
меня. - Думаю, нам стоит поговорить.

- Наедине? - спросил Джордж Янек, мальчик с живым умным лицом. Он не
выглядел испуганным.

- Да.

- Тогда выключи внутреннюю связь.

- Кто тебя тянул за язык, сукин сын, - отчетливо произнес Тед Джонс.
Джордж удивленно обернулся к нему, но ничего не ответил.

Я встал и перевел рычажок в другое положение.

Затем обратился к Теду:

- Зря ты так, все равно я помнил об этом.