Чтение 7–й страницы книги ~Набат в Диньдоне~

- Лейтенант Микки Маус!

Генерал, увешанный орденскими колодками, пояснил:

- Лейтенант первым самостоятельно оценил значение Диньдона. Мне кажется,
такой независимый и глубокий анализ говорит о незаурядных военных
способностях молодого человека.

- Безупречно служит,- поддержал генерал Дог.- Находчив и расторопен.
Достоин повышения в чине.

После некоторого раздумья заместитель министра протянул Микки руку:

- Поздравляю вас со званием капитана! Назначаю капитана Мауса комендантом
новой армейской базы в Динь-доне. Но помните, капитан, действовать нужно
обдуманно. Диньдон в Европе, А в Европе каждый солдат - прежде всего
политик. И, наоборот, каждый политик... Впрочем, это не имеет значения.
Будьте там политиком.

Микки Маус обещал быть в Европе политиком. Голова у него шла кругом..

К приезду покупателей все было готово. Горожане уже знали, что в Диньдоне
основана коммерческая ассоциация по эксплуатации побережья, сокращенно -
КАП. В КАП вошли: отец Кукаре, ресторатор Сервантус, комиссар полиции Фьють.
Председателем единогласно был избран аптекарь Моторолли. По этому случаю он
произнес яркую речь, в которой подробно описал блистательные перспективы,
открывавшиеся перед членами ассоциации. Отцу Кукаре аптекарь обещал в самом
скором времени сан епископа. Другу Сервантусу - роскошный трехэтажный отель
на главной улице. А комиссара Фьють, вне всякого сомненья, ждал "кадиллак"
последней модели...

Аптекарь говорил около полутора часов. В конце выступления две-три фразы
он посвятил благополучию и процветанию Диньдона...

В ту самую минуту, когда Моторолли, окончив речь, устало опустился на
стул, от столичного перрона отошел пассажирский поезд .№ 33. Такие поезда,
набитые крестьянами, возвращающимися с базаров, старушками, совершающими
ежегодные путешествия к сыновьям, и полунищими коммивояжерами, обычно
отправляются глубокой ночью, чтобы не мешать сверкающим лаком дневным
экспрессам. Они неторопливо плетутся по рельсам, астматически кряхтят па
подъемах, то и дело останавливаются, используя каждый удобный случай - будь
то закрытый семафор или всеми забытый полустанок...

Капитана Микки Мауса раздражал дряхлый грязный вагон. Только что совершив
в роскошном реактивном лайнере молниеносный перелет через океан, он теперь
никак не мог смириться с тем, что последние десятки километров, отделявшие
от цели, вынужден тащиться со скоростью, едва ли превышавшей пятнадцать миль
в час. Но иного выхода не было.

Агентство путешествий "Глобус", отлично осведомленное о всех способах
передвижения на земном шаре, в ответ на запрос военного министерства
сообщило, что в Диньдон можно попасть: либо воспользовавшись поездом .№ 33,
который курсировал дважды в неделю, либо спрыгнув на парашюте, либо,
добравшись на автобусе до центра округа, следовать дальше на муле,
являющемся основным транспортным средством в этом районе.

От варианта с мулом капитан наотрез отказался, ссылаясь на то, что в
программу военного училища, которое он окончил, кавалерийская подготовка не
входила. Парашют был отвергнут управлением разведки из опасений, что его
появление в окрестностях Диньдона могло привлечь внимание газетчиков и
прочих левых элементов. Капитану было приказано следовать поездом.

"В Европе солдат-прежде всего политик..." Вспомнив наказ заместителя
министра, Микки принялся перелистывать разговорник. Три дня назад он всерьез
начал изучать язык страны, в которой, по-видимому, ему придется осесть
надолго.

"Слишком дорого",-старательно зубрил Микки,- "Не бейте меня, я
иностранец", "Я буду жаловаться"...

От этого полезного занятия капитана оторвал негромкий стук приоткрывшейся
двери. Поезд стоял на какой-то невзрачной станции, едва освещенной бледной
луной. В куне заглядывала веселая голова с буйной черной копной волос.
Голова подмигнула Микки, улыбнулась, показав два ряда белоснежных зубов, и
спросила:

- Не помешаю?

Не дожидаясь ответа, в купе забрался молодой парень в сером поношенном
костюме.

- Кондуктор уже был? - спросил парень, плотно закрыв за собой дверь купе.

Микки понял только одно слово - "кондуктор". Он открыл разговорник,
отыскал нужную страницу и по складам прочитал;

- "Какой европейский язык вы знаете? Английский, немецкий, французский?"

- О, да вы иностранец! - удивился парень- Ду ю спик инглиш?

Микки обрадовался: парень довольно сносно говорил по-английски. А ведь
даже самый плохой собеседник лучше хорошей, но скучной дороги.

- Кто вы такой? - поинтересовался Микки.

- О, я великий неудачник! - последовал шутливый ответ,- Я никак не могу
наладить свои отношения с богом. Он постоянно меня наказывает. Можно
подумать, что у господа нет других забот. Представляете, что бы я ни
предпринял, все оборачивается против меня

- Подумайте! - искренне удивился Микки.

- Уверяю вас! Достаточно мне сделать шаг, как бог, вместо того чтобы
направить на путь истинный, толкает в спину, и я делаю второй шаг. Потом
третий, четвертый...

- Ну и что?

- И очень скоро попадаю в дурацкое положение.

- Не хотите ли сигарету? - предложил Микки, чтобы как-нибудь выразить
расположение к этому чудаку.

- Охотно. - Бровастый парень повертел в руках иностранную сигарету,
закурил, с удовольствием затянулся несколько раз и продолжил рассказ: -
После окончания лицея, как говорил мой отец, я вышел в люди. С тех пор два
года уже иду и никак не могу остановиться. Только устроюсь на работу, как
бог выкидывает Со мной очередную штуку и меня немедленно выгоняют за ворота,

- Не унывайте,- посоветовал Микки.- Я тоже знаю, что такое неудачи.

- Унывать но умею,- признался черноголовый и вдруг замолчал,
прислушиваясь к шуму в соседнем купе.

- Прошу билеты! - донеслось оттуда.

- Кондуктор! - шепнул парень и схватил газету, лежавшую у Микки на
коленях.- Самый верный способ, если не хочешь объясняться с кондуктором,-
это спать. Я сплю...

Парень примостился в углу дивана и прикрыл лицо газетой. Тотчас в купе
вошел кондуктор. Пожелав Микки доброго вечера, он просмотрел его билет и
сказал:

- У вас до Диньдона. Следующая остановка. Затем, внимательно оглядев
спящего пассажира, прикрытого газетным листом, железнодорожник медленно
прочитал название иностранной газеты:

- "Лимонинг пост"... Терпеть не могу этих господ! Разлегся, как у себя
дома! - Кондуктор резко дернул спящего за рукав: - Вы не проспите, мистер?

Парень, по-видимому, понял, что притворяться бесполезно. Он отстранил
газету и четко сказал:

- Я не мистер!

Опешив от неожиданности, кондуктор сразу же подобрел.

- Простите, пожалуйста. Я принял вас за американца.

- Никогда им не был,- улыбнулся в ответ парень и снова откинулся на
спинку дивана, давая понять, что разговор окончен Но от кондуктора было не
так легко отвязаться.

- Предъявите ваш билет.

Парень снова высунулся из-за газеты.

- Оставьте меня в покое! Я же вам сказал, что я не американец! Эта газета
у меня случайно! Нельзя же из-за пустяка требовать у человека билет!

- Это хорошо, что вы не американец. Американцев я никогда не прошу
предъявлять билеты. У них есть деньги, и они всегда ездят по билетам. Я их
только бужу, не даю спать...

- Но вы же меня разбудили! Что вам еще надо!

- Билет!

- Но я же вам сказал, что я не американец!

- Именно поэтому предъявите билет!

- Тогда я американец! - парень снова закрылся газетой.

- Я вижу, какой вы американец,- упрямо сказал кондуктор.- Немедленно
давайте билет или на ближайшей станции я вас сдам полиции!

- Вот она, наша демократия! - закричал парень, обращаясь к Микки. Он явно
рассчитывал на сочувствие,- Американцы могут ездить без билета, а я в своей
собственной стране не могу позволить себе такую роскошь!..

Микки не понимал ни слова. Он вытаращил глаза и изумленно переводил их с
одного на другого.

- Вы оскорбили мое достоинство гражданина! - возмущался парень, пытаясь
оттеснить кондуктора от выхода из купе.

- Давайте билет, и я оставлю в покое ваше достоинство! - требовал
кондуктор.

За окном мелькнули редкие огоньки. Вагон явно замедлял ход.

- Диньдон! - объявил кондуктор и потянул черноголового парня за собой.

- Видите, какой я неудачник! Надо же было схватить именно эту газету! -
Веселый парень кивнул на прощанье Микки и вышел из купе.

Капитан быстро собрал вещи, накинул плащ, поправил перед зеркалом шляпу -
он еще не успел привыкнуть к штатскому одеянию - и во всеоружии ступил на
землю Диньдона.

Без пяти девять полицейский Филипа с трудом растолкал черноголового
парня, безмятежно спавшего на скамье.

- Вставай, господин комиссар идет! Парень неохотно встал, потянулся,
оглядел полицейский участок и строго спросил:

- А где кофе?

- Кофе? - Филипа растерялся, но, сообразив, что парень шутит,
рассердился.- Сейчас господин комиссар покажет тебе кофе!