ся, с высунутым языком, не катался по земле, не кидался на шею своему
господину, не визжал и не лизал воротник! Можно было поклясться, что
слезы стоят у него в глазах!
рый, верный Серко ушел, ушел навсегда, навеки и так неожиданно, так не-
лепо, так трагично.
тельно жаркое лето, без дождей, люди изнывали от зноя. А ведь известно,
что в сильную жару собаки опасны-они бесятся.
нескольких собак, каких-неизвестно. Жителей охватил ужас, и они стали
принимать меры, чтобы предохранить малых детей,-а вдруг кого-нибудь из
них, упаси бог, искусает бешеная собака.
фиму, у которого были острые ногти. Своими ногтями он "вытаскивал синих
собачек" из-под языка у детей и делал это так искусно, что дети ничего
не чувствовали. Операция, конечно, не столь опасная, но особого удо-
вольствия это не доставляет, когда лезут к вам в рот и ногтями ищут "си-
них собачек" под языком...
собачников, вооруженных толстыми веревками и железными крючьями. И они
принялись за работу. В один день эти палачи уничтожили до двух десятков
собак. Они на глаз определяли, какая собака бешеная и какая здоровая.
Кто мог ожидать, что жребий падет и на доброго, умного, смирного Серко.
пойманной собаки. А если так, то вполне вероятно, что среди убитых было
немало невинных жертв, и Серко был одной из первых.
ле того, как оно свершилось. Они устроили в доме настоящий бунт: "Серко?
Как можно было это допустить?"
думать о собаках!" Их угостили хорошими оплеухами, вдобавок пожаловались
учителю и попросили, чтобы он не пожалел розог на закуску. И учитель
оказал им эту любезность-не пожалел розог. Ох, каких розог!
ни за что ни про что.
строк. Несколько дней подряд он ничего не ел, несколько ночей не спал,
ворочался с боку на бок, вздыхал и стонал в тишине. Он не мог простить
злым, скверным людям, у которых нет ни малейшей жалости, ни капли сост-
радания к живому существу-никакой справедливости. И он долго, долго ду-
мал о разнице между собакой и человеком, о том, почему собака так преда-
на человеку, а человек казнит ее. И снова вспоминался ему Серко, его ум-
ные, добрые глаза, и Шолом припадал лицом к подушке и орошал ее горькими
слезами...
бабушки Минды. - Любители нравоучений и проповедники морали
бы ему не напоминали об этом на каждом шагу: "Серко велел тебе кла-
няться..." При этом не упускали случая прочитать ему нравоучение, пусть
запомнит на будущее. Нравоучения эти были для него тягостней пощечин.
Недаром говорят: поболит-пройдет, а слово западет. Тем более что здесь
было и то и другое - и оплеухи и поучения. Поучения сыпались со всех
сторон. Поучал всякий, кому не лень, и все добрым словом. Казалось бы,
какое дело синагогальному служке, как молится сын богача! И что ему до
того, что сын богача смотрит в окно во время "Восемнадцати благослове-
ний"? А сын богача, думаете, зря смотрит в окошко? Молитва молитвой, но
как упустить такое интересное редкостное зрелище-погоню собаки за кош-
кой. Стоит посмотреть на эту поучительную сценку. Кошка взъерошилась и
летит как стрела-собака за ней. Кошка на плетень - собака за ней. Кошка
с плетня - собака за ней. Кошка в сточную канаву-собака вслед. Кошка на
крышу, а собака-дудки! Стоит собачье отродье дурак дураком, облизывается
и думает, верно, про себя: зачем это мне, собаке, гоняться за кошкой,
которая мне вовсе не ровня, и какие у меня там дела на крыше?..
нашему герою подзатыльник.-Погоди, бездельник, я уж расскажу отцу!..
сапожником, но к старости ослабел и нанялся в банщики), что мальчики Но-
хума Вевикова катаются с горы на собственном заду и протирают штаны? Так
нужно же было ему однажды увидеть это из своей бани и напуститься, шепе-
лявому, на ребят:
фаете в ничто! Разбойники! Вот я сейчас побегу в хедер и пожалуюсь учи-
телю!
человека; у всякого есть дети, и никто не может поручиться, какими они
вырастут. Поэтому надо за ними хорошенько приглядывать и действовать
хоть бы словом, если нельзя пустить в ход руки. Вот почему у детей было
так много наставников и опекунов. Они выслушивали столько выговоров,
нравоучений, наставлений, что у них постоянно шумело в ушах: "Жжж...
этого не делай! Жжж... здесь не стой! Жжж... туда не ходи!" Все жужжали:
отец, мать, сестры, братья, учитель, служанка, дяди и тетки, бабушки и
главным образом бабушка Минда, которая заслуживает быть упомянутой осо-
бо.
какая набожная. Ее главным занятием было наблюдать за внуками, чтобы они
росли в благочестии. Послюнив пальцы, она приглаживала им пейсы; чистила
и оправляла на них костюмчики, следила за тем, как они молятся, читают
ли молитву после обеда и перед сном. Все ее внуки должны были приходить
к ней в субботу днем, пожелать ей доброго здоровья, рассаживаться сми-
ренно вдоль стены и ждать субботнего угощенья. Угощенье это трудно наз-
вать щедрым, но зато оно всегда подавалось на чистых сверкающих тарелоч-
ках: яблоко, персик, рожок, винная ягода или две-три сухих изюминки.
Наставления при этом сыпались без конца. И все они сводились к тому же:
нужно слушаться отца, мать и почтенных набожных людей, нужно быть благо-
честивым. Бог накажет за самую малость-за то, что не молишься, не слуша-
ешься, не учишься, за шалости, за дурные мысли и даже за пятнышко на
одежде. После всего этого ни яблочко, ни персик, ни рожок, ни винная
ягода, ни ссохшиеся изюминки не лезли в горло.
ком назиданий, который учитель низвергал на своих учеников по субботам,
перед вечерней молитвой. Слезы рекой текли из глаз мальчиков-так ясно и
ощутимо изображал он ангела добра и духа зла, ад и рай и как ангел заг-
робного мира швыряет грешников с одного края вселенной на другой. Мил-
ли... миллионы бесов, духов, нечистых копошились у ног учеников. Даже
под ногтями у них учителю чудились черти. Он был уверен, что каждый из
его учеников попадет в преисподнюю, ибо если и встретится один безгреш-
ный, который молился, читал священные книги и делал все по велению анге-
ла добра, то он все же, послушный духу зла, грешил мыслью, а если не
мыслью, то во сне, в сновиденьях своих грезил о запретном...
щего, злого духа, хоть ложись и помирай. А тут как назло хочется жить,
озорничать, смеяться, лакомиться и, проглотив побыстрей молитву, думать
именно о запретном... И это уже было делом злого духа, у которого до-
вольно подручных для того, чтобы завлечь невинного в свои сети. Ну, а
кто к нему попался - идет за ним, как теленок, и делает все, что он при-
кажет. И такое уж счастье этому злому духу, что его слушаются гораздо
охотней, нежели ангела добра. Не помогают тут никакие нравоучения и про-
поведи. Наоборот, чем больше старается ангел добра, тем упорнее действу-
ет дух зла. Страшно сказать, но мне кажется, не будь ангела добра, духу
зла нечего было бы делать...
Перл, сын вдовы, учит нас воровать. - Негодный малый
что сорванцы комкали молитвы, пропускали больше половины, а бабушке лга-
ли, будто сверх положенного они прочитали еще несколько псалмов,-они на-
учились еще и воровать, таскать лакомства, играть в карты и всяким дру-
гим грешным делам... Дошли они до этого, понятно, не сразу - одно влекло
за собой другое, как сказано в писании: "Грех порождает грех".
крестьянам и зарабатывали преимущественно во время больших ярма-
рок-"Красных торгов", как их называли. Этих ярмарок воронковцы дожида-
лись с нетерпением. В это время они суетились вовсю, делали дела, зара-
батывали деньги. А тем временем покупатели воровали,-впрочем, большей
частью женщины. И не укрыться, не уберечься от них! Только вытряхнешь у
одной из рукава платок или ленту, как уже другая стащила из-под носа
сальную свечу или рожок. Что делать? И Хая-Эстер, жена Нохума Вевикова,
нашла выход: она поставила своих детей в лавке следить за ворами. Ребята
следили усердно и зорко: они не только набивали полные карманы рожков,
табаку, орехов, сушеных слив, но еще подбирались и к зеленой шкатулке,
Березин Федор
Панов Вадим
Доценко Виктор
Афанасьев Роман
Мурич Виктор