того что-то внутри заныло. Условный рефлекс, выработанный за годы обще-
ния с Мозговым, подсказывал: жди неприятностей. И уж совсем плохо, если
Мозговой начинал проявлять сочувствие. Тут-уж точно - либо сделал ка-
кую-нибудь гадость, либо вот-вот сделает. Открытая еще минуту назад душа
Калябина скукожилась и в срочном порядке начала возводить оборонительные
укрепления.
и продолжал:
живешь делом, жизнь на него тратишь и вдруг - бац, на тебе. А все эти
средства информации. Завалили нас, понимаешь фактами, не успеваешь разг-
ребать. Я вот думаю, хорошо бы все заграничные журналы собрать да и
сжечь, и не только журналы, все уничтожить: коммуникации, связь, телек-
сы, и конечно радио. Вот тогда бы жизнь эпикурийская пошла: возлегай се-
бе на мраморе, сочиняй трактаты, законы, уложения.
подразумеваю, очень многое подразумеваю, а говорю так непонятно, чтобы
мозги ваши напрячь, оживить. А иначе с размягченными мозгами вы и не
поймете, какое слово зачем употребляется. Представьте - пришел бы я и в
лоб: десятый спутник открыли. Да все последствия трудно даже и преска-
зать...
зы спутник у Сатруна открыли. А ведь я не зря про беспроволочный телег-
раф толковал, историю знать надо, но и не только знать, но и любить. А
вы, Виталий Витальевич, не любите историю, эх чувствую, не любите.
спутник:
посмотрел на часы: - Сейчас будут последние известия, сходите к профес-
сору, у него транзистор, я знаю, есть на работе. Кстати, ему тоже будет
небезинтересно.
- издевался Мозговой.
сумасшедший, дилетант, вот вам и дилетант. Нет, земля наша очень плодо-
вита гениями-самоучками. Не зря я за него душой болел-переживал.
правое дело посильно боролся...
освободился от тяжелого груза и справедливо рассчитывал, что теперь тот
будет давить на Мозгового. Но Михаил Федорович ничуть не смутился:
то, как вы это раскрыли, я единственно о чем жалею, что не подписался
под ними. Испугалася малость, слабинку допустил. Ну, да ничего, главное
- справедливость восторжествовала, развеяна калябинская белиберда. Нет,
подумайте, Толенька, - Мозговой чуть не смеялся, - концепция двух девя-
ток, каково звучит? Концепция, - повторил через мягкое "е" Михаил Федо-
рович.
Нечестно! Ай, какой плохой дяденька... Вы на себя, голубчик, повороти-
тесь. Я то хоть молчал, а вы принимали живейшее участие в основополагаю-
щих расчетах. Ну что, молодой специалист? Где ваша научная честность, да
что там честность - где квалификация? Обрадовался, как же, сам профессор
Суровягин задачу поставил! Почет. Поди, уже девочкам хвастался, с про-
фессором, мол, на короткой ноге. Да знаете кем вы тут были? Как же,
единственный математик в отделе, надежда профессора! Вы не обижайтесь,
Анатолий, я не от злости говорю, ведь вас тут заместо обувной щетки ис-
пользовали. Профессору чего не хватало? Лоску не хватало, концепция бы-
ла, а формул не было. Непорядок! Что же это за теория без формул, мы же
с вами ученые, а не философы. Профессор, конечно понимал, что на одних
калябинских графиках в академию не въедешь, вот и удумал математического
дурману напустить, прикрыть за формулами извращенное понимание природы.
Так вот друг мой любезный.
принято было стучаться, и следовало ожидать чужака, что тут же и подт-
вердилось. Дверь по приглашению открылась и на пороге появился незнако-
мец в форме сотрудника внутренних дел:
правоохранительных органов.
чи. -Следователь Чугуев, - представился гость, показывая удостоверение.
-Я бы хотел задать вам несколько вопросв.
говой.
и присел за свободный стол. - Присаживайтесь и вы.
вая научных работников. Вначале он переписал их биографические данные.
Ермолаев, в отличие от Мозгового, нервничал и путался. Слишком многое
свалилось на его бедную голову в эти дни. Однако, когда вопросы стали
крутиться вокруг профессора, Толя заподозрил неладное и спросил прямо в
лоб:
тельно спросил лейтенант Чугуев.
тился к Анатолию.
читываться, - ерничал Мозговой.
ные дела. - Мозговой решил особенно не распространяться.
лейтенант, казлось, стеснялся спросить, - Что может означать для профес-
сора сирень?
один из них даже побледнел и пойманный тут же лейтенантом, обстоятельно
объяснил аллергическую ненависть пофессора к запаху майских цветов. Сле-
дователь тщательно все записал и сухо прояснил дело:
лого увечья полученного при падении под поезд метрополитена. Умирая,
профессор повторял одно и тоже слово - сирень.
электропоезд, вообщем надо бы родственникам сообщить. Может быть вы поз-
воните сами? - лейтенант попросил Мозгового, и получив заверения в пол-
ной поддержке следствия, удалился.
институт. Тут же приказом директора была организована похоронная комис-
сия, в которую от осиротевшего отдела вошел Виталий Витальевич. Однако
Калябин оказался недееспособным и в комиссию явочным порядком кооптиро-
вали Михаила Федоровича Мозгового. Закипела невеселая, но крайне необхо-
димая работа.
ции. Если сначала в отдел приходили люди со скорбными лицами и искренни-
ми соболезнованиями, то позже поток сочувсвующих ослаб, и стали появ-
ляться любопытствующие: "Что, вправду спутник открыли?" - спрашивали
они.
ливо укорять его в слабости. Вопреки плохому самочувствию он принял ак-
тивнейшее участие в подготовке и проведении ученого собрания, чем спо-
собствовал торжеству научной истины, а то, что так в конце концов обер-
нулось - разве он виноват?
только раздавал указания, пользуясь безусловными правами ученика, но и
сам принимал живейшее участие в организации похорон. Собственноручно
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Перумов Ник
Свержин Владимир
Круз Андрей
Беляев Александр