read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



восстание в Лионе потребовало назначения особенно энергичного человека,
беспощадного, не знающего колебаний,- кто мог показаться более подходящим
для проведения самого ужасного эдикта, когда-либо созданного этой или
какой-либо другой революцией? "Услуги, уже оказанные тобой революции,-
предписывает ему на своем великолепном жаргоне Конвент,- служат залогом тех,
которые ты еще окажешь. Ты должен снова разжечь потухающий факел
гражданского духа в Ville affran-chie (Lyon)10. Доверши
революцию, положи конец войне аристократов, и пусть развалины, которые
свергнутая власть стремится восстановить, обрушатся на них и раздавят их".
И в этом образе мстителя и разрушителя, Mitrailleur de
Lyon11, впервые вступает Жозеф Фуше, впоследствии миллионер и
герцог Отрантский, в мировую историю.


Глава вторая. MITRAILLEUR DE LYON. 1793
В книге истории французской революции редко открывают одну из самых
кровавых ее страниц - главу о Лионском восстании. И все же ни в одном
городе, даже в Париже, социальные противоречия не выразились так остро, как
в этом первом индустриальном городе тогда еще мелкобуржуазной и аграрной
Франции, в городе, ставшем родиной шелковой промышленности. Еще в разгар
буржуазной революции 1792 года рабочие впервые образуют там отчетливо
пролетарскую массу, резко отделяющуюся от роялистски и капиталистически
настроенных предпринимателей. Нет ничего удивительного, что на этой
раскаленной почве как реакция, так и революция принимают самые кровавые и
фантастические формы.
Приверженцы якобинцев, толпы рабочих и безработных группируются вокруг
одного из тех своеобразных людей, которых внезапно выносит на поверхность
всякий мировой переворот, одного из тех кристально чистых идеалистов,
которые, однако, своей верой и своим идеализмом навлекают больше бед и
вызывают больше кровопролитий, чем самые грубые реалистические политики и
самые свирепые террористы. Обычно именно такие искренне верующие,
религиозные, экстатические натуры, стремящиеся перестроить и улучшить мир с
самыми благородными намерениями, дают побудительный толчок к убийствам и
несчастьям, которые отвратительны для них самих. В Лионе таким человеком был
Шалье, расстрига-священник и бывший купец, для которого революция стала
истинным, настоящим христианством; он был предан ей с любовью суеверной и
самозабвенной. Восхождение человечества к разуму и к равенству означает для
этого страстного почитателя Жан Жака Руссо осуществление тысячелетнего
царства, его пылкое и фанатичное человеколюбие видит в мировом пожаре зарю
новой, нескончаемой человечности. Трогательный фантазер: когда Бастилия
пала, он собственными руками относит камень из стены крепости в Лион; шесть
дней и шесть ночей идет пешком из Парижа и делает из этого камня алтарь. Он
обожает пламенного, язвительного памфлетиста Марата как бога, как новую
Пифию; он знает наизусть его речи и статьи и как никто другой в Лионе
воспламеняет своими мистическими и наивными речами рабочих. Народ
инстинктивно чувствует его пылающее и сострадательное человеколюбие, а
лионские реакционеры понимают, что этот чистый духом, одержимый
человеколюбием человек во много раз опаснее самых шумливых зачинщиков
мятежей - якобинцев. К нему тянутся все сердца, против него направлена вся
ненависть. И когда в городе вспыхивают первые волнения, в тюрьму бросают,
как зачинщика, этого неврастенического, немного смешного фантазера. Против
Шалье, с трудом использовав поддельное письмо, состряпали какое-то обвинение
и, в устрашение другим радикалам, бросая вызов парижскому Конвенту, его
приговаривают к смертной казни.
Тщетно возмущенный Конвент посылает в Лион гонца за гонцом, чтобы
спасти Шалье. Он увещевает, он требует, он угрожает непослушному магистрату.
Но, решившись, наконец, показать когти парижским террористам, городской
совет самовластно отвергает все протесты. Нехотя выписали в свое время
лионцы орудие террора - гильотину - и поставили ее в сарай; теперь они
решили дать урок сторонникам террора, впервые испытав это так называемое
гуманное орудие революции на революционере. И так как машина не опробована,
а палач неопытен - казнь Шалье превращается в жестокую, гнусную пытку.
Трижды опускается тупой нож, не отсекая головы осужденного. С ужасом смотрит
народ, как закованное, обливающееся кровью, еще живое тело его вождя
корчится в мучениях позорной пытки, пока, наконец, палач милосердным ударом
сабли не отделяет голову несчастного от туловища.
Но эта голова мученика, трижды раздробленная топором, скоро становится
палладиумом мести для революции и головой Медузы для убийц.
Конвент встревожен известием об этом преступлении. Французский город
осмеливается в одиночку открыто выступить против Конвента! Такой наглый
вызов должен быть потоплен в крови. Но и лионские правители понимают, что им
предстоит. Они переходят от сопротивления к открытому мятежу; они собирают
войско, строят укрепления против сограждан, против французов и открыто
сопротивляются республиканской армии. Теперь оружие должно решить спор между
Лионом и Парижем, между реакцией и революцией.
С логической точки зрения гражданская война в такой момент должна
казаться самоубийством молодой республики, ибо никогда ее положение не было
опаснее, отчаяннее, безвыходное. Англичане заняли Тулон, завладели арсеналом
и флотом, угрожают Дюнкирхену; в то же самое время пруссаки и австрийцы
продвигаются вдоль берегов Рейна и в Арденнах, и вся Вандея охвачена
пожаром. Битвы и мятежи сотрясают республику от одной границы до другой. Но
эти же дни - поистине героические дни Конвента. Следуя грозному роковому
инстинкту, вожди решают победить опасность, послав ей вызов: после казни
Шалье они отвергают всякое соглашение с его палачами. "Potius mori quam
foedari" - "Лучше гибель, чем соглашение", лучше, ведя семь войн, начать еще
одну, чем заключить мир, свидетельствующий о слабости. И этот неистовый
энтузиазм отчаяния, эта нелогичная, бешеная страстность спасли в момент
величайшей опасности французскую революцию, так же как впоследствии -
русскую (одновременно теснимую с запада, востока, юга и севера англичанами и
наемниками со всего мира, а внутри страны - полчищами Врангеля, Деникина и
Колчака). Напуганная лионская буржуазия открыто бросается в объятия
роялистов и доверяет свои войска королевскому генералу, но это не может
помочь ей - из деревень, из предместий стекаются пролетарские солдаты, и 9
октября республиканские полки штурмом берут охваченную мятежом вторую
столицу Франции. Этот день - быть может, самая большая гордость французской
революции. Когда председатель Конвента торжественно поднимается со своего
места и сообщает о капитуляции Лиона, депутаты вскакивают со скамей, ликуя и
обнимая друг друга; на какое-то мгновение кажется, что улажены все споры.
Республика спасена, всей стране, всему миру дано величественное
доказательство неотразимой мощи, силы гнева и напора республиканской
народной армии. Но гордость, возбуждаемая этой отвагой, роковым образом
влечет победителей к заносчивости, к трагическому стремлению завершить свое
торжество террором. Столь же грозной, как и стремление к победе, должна быть
месть победителей. "Надо показать пример того, как французская республика,
как молодая революция всего суровее карает тех, кто восстает против
трехцветного знамени". И вот Конвент, выступающий поборником гуманности,
позорит себя перед всем миром декретом, первыми историческими образцами
которого могут служить варварское нападение Барбароссы на Милан или подвиги
калифов. 12 октября председатель Конвента берет в руку тот ужасный лист, в
котором содержалось ни много ни мало как предложение разрушить вторую
столицу Франции. Этот очень мало известный декрет звучал так:
"1. Национальный Конвент назначает, по предложению Комитета
общественного спасения, чрезвычайную комиссию из пяти членов, чтобы
немедленно наказать лионскую контрреволюцию силою оружия.
2. Все жители Лиона должны быть разоружены и их оружие передано
защитникам республики.
3. Часть этого оружия будет передана патриотам, угнетаемым богачами и
контрреволюционерами.
4. Город Лион должен быть разрушен. Все дома, где жили состоятельные
люди,- уничтожить; могут быть сохранены лишь дома бедноты, квартиры убитых
или осужденных патриотов и сооружения, служащие промышленным,
благотворительным и педагогическим целям.
5. Название Лиона вычеркивается из списка городов Республики. Отныне
поселение, объединяющее оставшиеся дома, будет называться Ville affranchie.
6. На развалинах Лиона возвести колонну, которая будет вещать грядущим
поколениям о преступлениях и наказании роялистского города следующей
надписью: "Лион боролся против свободы - Лиона больше нет".
Никто не осмеливается возражать против безумного предложения -
превратить второй по величине город Франции в груду развалин. Мужество
покинуло французский Конвент с тех пор, как нож гильотины зловеще сверкает
над головой каждого, осмеливающегося хоть бы шепотом произнести слова
"милосердие" или "сострадание". Напуганный собственным террором, Конвент
единогласно одобряет варварское решение, и Кутону - другу Робеспьера -
поручается исполнить его.
Кутон, предшественник Фуше, сразу постигает страшные, самоубийственные
для республики последствия умышленного уничтожения самого большого
промышленного города страны со всеми его памятниками искусства. И с первого
же мгновения он решается саботировать поручение Конвента. Чтобы осуществить
это, нужно пустить в ход лукавое притворство. Поэтому свое тайное намерение
пощадить город Кутон прячет за хитростью,- он чрезмерно восхваляет безумный
декрет. "Граждане коллеги,- восклицает он,- мы пришли в восхищение, прочитав
ваш декрет. Да, необходимо разрушить город, и пусть это послужит великим
уроком для всех, кто мог бы осмелиться восстать против отечества. Из всех
великих и могущественных мер воздействия, применявшихся Национальным
Конвентом, от нас до этих пор ускользала лишь одна: полное разрушение... но
будьте спокойны, граждане коллеги, и заверьте Конвент, что мы разделяем его



Страницы: 1 2 3 4 5 6 [ 7 ] 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.