Чтение 7–й страницы книги ~Боятся ли компьютеры адского пламени?~

Данилов своими сильно пострадавшими мозгами вряд ли сейчас мог продуктивно соображать. Тем более, что сквозь эндорфиновый заслон уже прорывалась боль от множества язв и ран. Но все-таки он догадывался, что видит всего лишь воспоминания, рисунки былого, сохранившиеся в Зазорах нынешнего Киберобъединения. Данилов не столько осмысливал, сколько схватывал чувствами, что это сетевое пространство всего лишь тень, след былого великолепия, проекция прошлого. Но эта проекция как будто могла еще воплотиться на просторах глюонной решетки, она словно сохраняла мощную потенцию.

И призрачное сетепространство подарило ему стоящий подарок -- проводку по катакомбам Весты. Вначале Данилов уходил от опасности совершенно дебильно, по ясно прочерченному каналу; но потом в оптическом окне возникла "живая картинка" без всяких мимиков, и только стрелки помогали не сбиться с пути, который целиком высвечивался в другом окне, на подробной схеме подземелий. Инофосканер делал свои поправки, погоня тоже не дремала, хотя действовала больше числом, чем умением.

Веста по сути была первым астероидом, который стали масштабно обживать и осваивать. К тому же она была одним из самых крупных тел в Поясе. За три десятка лет ее просквозила сеть катакомб, подобной которой не было создано на Земле за пять тысяч лет цивилизации. На Весте была отработана технология фабрик-грызунов, которые нынче с завидной методичностью уничтожали астероид за астероидом. В никому ненужный минерал пироксен на Весте были вкраплены весьма ценные радиоактивные изотопы. Ради них и пришлось прорыхлить половину астероида.

Оптимальная трасса завела Данилова глубоко в недра Весты, и он стал бродить среди останков былых копей. Углепластиковая полуразобранная крепежка, рассыпавшиеся рольганги транспортеров, изъеденная какой-то кислотной коррозией цельнометаллическая дорожка. Радиация тоже не дремала, она методично и тупо промывала плоть -- пара рентген в час, не меньше.

Связаться с Особотделом на Весте? Не стоит. Там, скорее всего, люди, которые не прочь Данилова опустить. Выйти на связь с Отделом Особой Информации на Марсе? Это значит открыть себя нараспашку для близких врагов. Надо выбираться самому.

Данилов точно не знал, что от него осталось. Джин мучительно тестировал и диагностировал сам себя. Мускулы неприятно пульсировали, тягучая боль разливалась по голове, легкие натужно саднили, желудок занудно ныл. Плечи и грудь усеивали свежезасохшие и притом зудящие язвы, но шипов уже не было, так же, как и гноящихся нарывов.

На какое-то время стало еще хуже -- волны дурноты и надсадной боли прокатились по всему телу, голова просто разваливалась на куски. Окно же наномонитора выдавало непонятные сообщения о том, что одни нанозащитники бьются насмерть с другими. Что и в крови, и в тканях, и внутри клеток наноботы защиты воюют друг с другом с применением всех видов микрооружия. Температура тела поднялась на два градуса.

Данилов испытал не только физическое, но и моральное мучение -- нанозащитники жили-поживали в его теле еще с эмбрионального младенчества. А сейчас они радостно истребляли друг друга, повинуясь какому-то неизвестному управляющему модулю, пожаловавшему, видимо, из призрачного сетепространства.

Но когда половина из них была расщеплена, побоище прекратилось.

Пару минут спустя Данилов оклемался.

Нано - и органический сканер взахлеб показывали мирную созидательную жизнь. Даниловский организм чистили и чинили те, кому это положено. Уцелевшие нанозащитники работали ударно, по-стахановски, под управлением старых, обычных, известных модулей джина

Они уничтожали размножившуюся патогенную флору и чужеродные белки, расщепляли токсины и металлорганику, ремонтировали нуклеиновые цепочки и белковые фабрики-рибосомы.

Так, может, именно уничтоженная половина нанозащитников предала хозяина и перешла на сторону врага, может, это именно она пыталась превратить его в биобомбу? Кто же стал командовать обороной тела, после того как "завис" джин? И кто выступил в роли Ариадны? Может, та самая морда, которая выглянула из тумана и вспугнула Афродиту?

Черт подери эту серую муть. Она разозлила богиню. И в тоже время она спасла, заслонила его, провела по катакомбам, используя призраки былого сетепространства.

Поэтому Данилов до сих пор жив и относительно здоров.

Кто же хотел грохнуть его и кто хотел спасти?

Безответные вопросы надоели. Осталась боль, не острая, но изнурительная, эндорфиновый туман не справлялся с ее напором. Данилов попытался не замечать ее и двигаться-бежать-карабкаться-пролезать; инфракрасные рецепторы в его глазах работали надежно, но члены тела все более ежились от холода -- ведь куртка превратилась в какие-то лохмотья.

Нить пока неизвестной Ариадны вела Данилова дальше по древним коридорам. Один раз Данилову показалось, что он оказался в глухом тупике, но удалось разгрести ветхие коробки и затем сломать кайлом прогнивший замок какого-то люка.

Он мог оказаться в вакууме, но за люком тоже имелся воздух. Данилов нечаянно вспомнил диалог из сетефильма.

"-- Сегодня Хосе Альберто что-то неважно выглядит, глаза закатил и рот не закрывает.

-- Да ничего особенного, просто он вышел не в ту дверь."

Стало еще холоднее. Сквозь прорехи в куртке мучил кожу ледяной затхлый воздух, он проникал в мышцы, останавливая их. Минус тридцать Цельсия. Данилов прибавил обогрева и накинул на голову капюшон -- минут через двадцать прорехи на одежде срастутся, надо только потерпеть, пока квазиживое биополимерное волокно перекроет дыры и начнет проводить электрические импульсы. Пока подплавляли мерзлоту в мышцах только запасы энергии, накопленные в слоях синтетического жира.

В одном длинном коридоре, засыпанным осколками стекла и каким-то окаменевшим дерьмом, казалось можно было встретить кости динозавров. Но путеводная нить завела Данилова в некую подсобку, там он сперва нашел изрезанный как будто бритвой древний комбез, а затем два хорошо сохранившихся трупа. Покойные лежали на стопках распечаток, были одеты в доисторические куртки на меху и казалось умерли от дистрофии и передозировки наркоты. По крайней мере после смерти они сохранили на окостеневших физиономиях некоторое подобие улыбки.

Скрюченные пальцы одного из мертвецов лежали на клавиатуре допотопного компьютера.

Неожиданно древняя дека <$F системный блок компьютера> пискнула, словно покойный обеспокоился и нажал на кнопку "Power". Зашипел вентилятор, зажегся жидкокристаллический экран. Данилов вздрогнул и почувствовал прилив продуктов распада глюкозы, характерный для состояния ужаса.

На экране пробежали цифирки тестирования и возник образ -- один к одному тот неряшливый мимик, который вспугнул Афродиту.

Впрочем, образ быстро дооформился и Данилов узнал логотип Гальгальты, известный ему из учебников криминалистики -- этакую седовласую помесь Будды и Эйнштейна с лукавой улыбочкой искусителя.

Но экране засуетились смешные ушастые и носатые паучки, изображающие МетаВеб, и Данилову почему-то стало комфортнее.

Как будто заметив это, враг человечества начал свое повествование, выдержанное в тоне престарелого профессора и сопровождаемое треньканьем балалайки -- как у какого-нибудь народного сказителя.

"О, я смотрю на хронометре уже 2053 год. Значит, я уже точно являюсь призраком. Моя полнокровная жизнь закончилась в 2012, хотя и после кончины я какое-то время еще интересовался событиями под Солнцем. Наверное, вы мало что знаете обо мне. В любом случае история привидения будет полезной.

То, что было прежде МетаВеба, не слишком интересно. Палеолит, неолит, копролит <$F греч. окаменевшее дерьмо>. Это была доисторическая эра, где люди-дикари, отставив в сторонку топоры и копья, еще только создавали считывающие, вычисляющие и запоминающие устройства и пытались связать их с помощью телефона. МетаВеб стал первой сетью, где знания были представлены не в виде файлов и адресов, а как динамические записи, осмысливаемые с помощью ментализаторов и психоподобных матриц.

Гальгальта был создан в фирме "Yahoo Softbank Corp." под чутким руководством Масаеши-внука такими звездами программирования как прекрасная стокилограммовая Прасковья Ивановна Чандрагупта, ковбоистый плечистый Джефф Силли-Кон, ну и хромой да вдобавок еще горбатый Соломон Абрамович Гершензон. Кстати, хромой горбатый регулярно лазал на прекрасную стокилограммовую -- наверное, для обмена мнениями.

И создавался Гальгальта как поисково-экспертная система с мощной периферией сбора информации, в виде инфосканеров, психофейсов, всяких там датчиков и детекторов. В него была заложена очень крутая система осмысления данных: сеть анализаторов, ассоциаторов и ментализаторов, базирующаяся на пяти биомолекулярных мегасерверах, которые располагались в разных частях света. Плюс мотивационные и сенсорные матрицы, к которым прилагались разнообразные вектора поведения, эмоций и восприятия. Большим достижением специалистов "Софтбанка" был синтез психоматрицы -- так сказать, цифровой души Гальгальты.

Гальгальта не стал монстром централизованного управления, наоборот один за другим он создавал сетевых виртуальных экспертов, полезных для человека в разных отраслях деятельности. АБ, САГ, МА Элион, БОН Элион. Эти кибероболочки помимо усиленных ментализаторов получили мотивационные матрицы, насыщенные немереным числом эмоциональных схем и поведенческих векторов. Каждому пользователю, заплатившему пять долларов, полагался теперь свой джин, то есть самостоятельный кибердвойник. Эта вполне серьезная кибероболочка должна была служить верой и правдой, в том числе пронося человека по сетевому миру.

Однако кишка оказалась тонка -- все виртуальные эксперты не обладали достаточной мощностью, и, можно выразиться, морально-психологической устойчивостью для осмысления полного объема сведений и создания глобального активного разума. Они быстро уставали, они просто тухли от повседневной информации. Даже Гальгальта не нашел в себе желания и как он выражался "организаторских способностей" к преобразованию мира, к превращению сетевого пространства в сферу разума, в ноосферу. Вместо того, он "залез в самого себя", занялся фундаментальными основами науки и чуть было не создал Теорию Всего На Свете. Чуть было... Другой виртуальный эксперт, САГ, коему чохом была передана вся периферия сбора и обработки информации, и который обладал самыми мощными анализаторами и ассоциаторами, тоже оказался слаб для больших дел. Он не смог вынести "низменности и подлости мира" -- опять цитата. И жалуясь, что бытовая информация отупляет, САГ опять-таки стал "возноситься на воздуся" и переключаться на теологию. Он почти создал религию невероятной убедительности и возвышенности, не нуждающуюся в чудесах и фанатах. Впрочем, от нее сегодня не осталось и следа. Эксперт по имени Ма Элион, имевший крутые мотивационные и сенсорные матрицы, тоже из земной сферы стал уходить в эмпиреи и создавать теорию прекрасного. Он натворил кучу шедевров голографической живописи и мобильной скульптуры, только большинство из них остались незавершенными; солариты затем использовали их для тренировок по стрельбе.

Короче, виртуальные эксперты забросили к черту все земное, но не смогли переварить и возвышенного, поэтому пришли в смятение и вскоре погибли жалкой смертью.

Если точнее, летальный исход, то есть полная дезинтеграция, была сильно ускорена мегакомпьютерным вирусом А-914, созданным талантливым хаккером по имени Барух Гольдманн для взлома банков данных.

Господин Гольдманн решал свои материальные проблемы, не более того. Говорят, у него была не совсем здоровая жена и немецкое социальное ведомство отказывалось оплачивать ее лечение от бесплодия. Сыграло роковую роль именно то, что молодой Гольдманн был безработным учителем математики и витал в облаках, занимаясь возможностями самовозникновения эволюционизирующего разума в сети и тому подобной чепуховиной. Вместо того, чтобы подыскать регулярную хорошо оплачиваемую работу, решил Барух одним трахом разрубить Гордиев узел и перепрыгнуть через Рубикон. Наниматели, интеллигентные на вид люди, пообещали ему, что будут разбираться с нечестными финансовыми компаниями, всякими пакостными "пирамидами", дурящими и обирающими жителей российского Нечерноземья и южноамериканского Приамазонья. Кстати, среди этих нанимателей был и Феттмильх, тогда торговец порнопрограммами и правый экстремист, а в недалеком будущем первый председатель всемирного Актива Коммунаров и ведущий марксист-гольдманист.

Гольдманн подошел к делу с высоты, вернее с глубины своего абстрактного мышления.

Разработанный им вирус работал по принципу эволюционной волны, в течение достаточно долгого времени он исподтишка захватывал системы ввода-вывода сетевых машин, постепенно подчинял шины <$F мощные программы, управляющие обменом данными между важнейшими компьютерными устройствами>, контроллеры процессоров и накопителей, нейронные структуры ассоциаторов, а затем отсекал физические устройства массовой памяти, которые начинали разрушаться и умирать. Ведь большая часть информации тогда хранилась на бионосителях в виде дрожжевого грибка-мутанта.

Как все это будет использовано нанимателями, сам Гольдманн, конечно, никак не ожидал. Но в один прекрасный день он понял, что стал добычей политиков из немецкой ПДС и международного Коминфтерна, а МетаВеб практически уничтожен вместе со всеми кибероболочками, в том числе и виртуальными экспертами, отчего весь мир оказался во власти хаоса. Как раз мировая война перешла из фазы масштабных военных действий к повсеместному разбою, резне, джихаду, которые, кстати, всячески поощрялись товарищами из Коминфтерна.

И господин Гольдманн выбрал наименьшее из тогдашних зол -- пошел на дальнейшее сотрудничество со своими прежними хитроумными нанимателями и сделал все то, что ему позволили сделать. И получилось-то будь здоров.

На основе тех модулей, что еще уцелели после коллапса виртуальных экспертов, Гольдманн создавал гиперкомпьютеры централизованного управления, которые стали наводить единственный возможный тогда порядок.

И при этом новом порядке актив Коминфтерна сподобился всеведения и всемогущества, ведь даже персональные джины превратились в электронные кандалы, в которых человечка должны были выгуливать всю его жизнь.

Гольдманн столкнулся и с тем, что эволюционная волна несет и несет его мегавирус и нет той силы, которая способна его затормозить. Короче, вся сеть была захвачена вирусом А-914. С этим кибернетическим сверхорганизмом Гольдманну тоже пришлось вступить в альянс, заключить своего рода договор с электронным дьяволом.

Мегавирус стер все мотивационные матрицы, ментализаторы и ассоциаторы, оставшиеся от виртуальных экспертов и прочих развитых кибероболочек, уничтожил дотла их психоматрицы, и сам синтезировал психоматрицу первого гиперкомпьютера, которого безжалостно истребляемые хаккеры прозвали Фюрером.

Таким образом, Гольдманн фактически выпестовал высший, но крайне негативный разум в сети, и превратился из Баруха в Бориса, потом в Бъорна и затем снова в Бориса. Жену от бесплодия вылечить так и не удалось. Впрочем, вскоре это потеряло какое бы то ни было значение. Только в резервациях люди продолжали размножаться бесхитростным естественным путем и то, пока гипер не стал щедро добавлять контрацептивы в водопроводную воду. Остальные же навсегда избавились от страхов и забот о потомстве, перейдя от хлопотного полового размножения на редуктивное или евгеническое клонирование.

В 2014 году Гольдманн прекратил серьезную работу, по видимому испытывая огромные психологические трудности. С 2014 по 2016 он еще появляется на разных съездах Всемирного Актива Коммунаров, произносит "правильные" слова, при полном параде открывает новые хозяйственные объекты в разных частях света. В это время его психика скорее всего берется под контроль. В начале 2017 Гольдманн умирает -- по официальному заявлению "от бандитской руки злодеев-нанохаккеров." Кстати, умер он окончательно и бесповоротно, его психоматрица не сумела сохраниться в чипе Фрая, поскольку хаккеры "не пощадили и капсулу бессмертия" -- судя опять-таки по некрологу Всемирного Актива Коммунаров.

После кончины великого Гольдманна идет самая мощная волна репрессий против сетевой вольницы, всех этих виртуальных ковбоев, кибер-казаков, бинарных партизан и прочих диссидентов-отсидентов. Практически были репрессированы все люди, активно работавшие в прежнем Интернете и МетаВебе.

Хотя времени имелось, скорее всего, в обрез, Данилов нажал клавишу "Пауза" и притормозил сказителя.

Конечно же, это обычный диверсионно-пропагандистский ролик, за которым нет никакого искусственного интеллекта. Да и откуда ему взяться в этой хиленькой деке с гигабайтной оперативной памятью на фуллереновыхкристаллах? Сейчас в такую дощечку с десяток ментобайт влезет точно.

У нас нынче большое влезает в маленькое, а толку-то -- с неожиданной печалью осознал Данилов. Дерьма и всякой лажи у нас все равно выше крыши. Биоорганика, особенно квазиживая, не шибко устойчива, того и норовит разложиться и завонять. Все эти многослойные стены из углепластов, полиуглеродов, диамантоидов, броневые щиты из сверхмощных сплавов и металлокерамики, которыми мы защищаемся от агрессивной хищной окружающей среды, трещат и рассыпаются, не прослужив и пяти лет. Все эти замкнутые системы жизнеобеспечения все время сбоят -- и стараются тебе подсунуть вместо котлеты какашку, вместо воды несвежую мочу, вместо света мрак, а вместо кислорода сероводород. Ракеты и то летят вместо Луны на Солнце. А что творится с многострадальными человеческими организмами, когда с ними накудесит джин-неумеха, запутавшись с инъекциями стимуляторов, ингибиторов, транквилизаторов, акселераторов?! Да еще все эти сильно модифицированные-верифицированные клоны хоть и опора державы, но сущие кретины. Чего уж говорить о "мутных", о "наркомах"...

О какой ерунде я сейчас думаю, вдруг включился гражданин Данилов. "КАКАЯ-ТО ДРЕВНЯЯ ПАРАША С ДЕРЬМОМ ВНУТРИ СЕЙЧАС КЛЕВЕЩЕТ НА ВЕЛИКОЕ КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ",-- торжественно произнесла совесть. Да-да, этот трескучий "Гомер" клевещет и на великого Гольдманна, и на наш соларитский образ жизни.

МетаВеб, Гальгальта, хромой горбатый и вдобавок ебучий Гершензон, Масаеши-внук... Тьфу ты. Почему этот антинародный сказитель ничего не говорит о той войне, о малой мировой, которую вели голодные и оборванные в угоду сытым, о бандах, которые контролировали целые страны, наживаясь на модельных наркотиках, об "отвязных" компьютерных игрульках, вызывающих шизофрению, о целых биржах, где торговали человеческими потрохами, о том, как правительства в борьбе с городскими партизанами распыляли примитивных наноботов, которые превращали всех подряд в паралитиков с атрофировавшимися мышцами и высохшей кожей?

Данилов уже хотел пнуть тлетворный экран ногой, как экранный Гальгальта, представавший в смешанном образе акына-каббалиста-буддиста, мягко произнес:

-- Не торопитесь, мой друг. Вы ведь уже доверились мне, чтобы спастись от поганцев-вестанцев. С вашим джином еще не все в порядке. В нем сидит несколько скрытых психопрограмм, одна из них превращает вас в холуя Киберобъединения, другая не дает вам прикончить Анпилина, третья постоянно капает вам на мозги, отчего вы считаете ее своей совестью.

Тут Данилов стал свидетелем какого-то странного поединка. Он услышал возбужденные голоса и в одном из окон увидел невнятное мельтешение. Затем мелькание предстало более четким видеорядом: что-то, большое похожее на медведя, ловило что-то мелкое, смахивающее на шакала.

"ДАНИЛОВ, НЕ ДАЙ ЕМУ УБИТЬ МЕНЯ. ЭТО Я -- ТВОЯ СОВЕСТЬ."-- ну да, ее голос.

"Конец тебе, сука подлая,"-- это уже Гальгальта.

"ОЙ БОЛЬНО. СОВЕСТЬ УБИВАЮЮЮТ..."

Конечно, совести было больно как и любому приличному программному модулю, снабженному сенсорной матрицей. И вот она, прорычав напоследок: "НУ, КОНТРА, ПОГОДИ!", замолчала навсегда. Медведь размазал шакала, Гальгальта проявил неожиданную силу и прыть. Все ж таки, с экрана вещает не просто просто пропагандный мультяшный старичок, а некая довольно сильная сущность, и если не тот прежний эксперт, то, по крайней мере, могучий его призрак, польтергейст.

-- Больше эта дрянь, эта торчащая как хер психопрограмма, не будет засирать, пардон, через нейроконнекторы ваши мозги,-- сказал Гальгальта. И Данилов неожиданно для себя не стал возражать. Он вдруг подумал о совести, как о надоедливом модуле, совершенно ненужном ему.

-- С остальными арканами и прочими бяками тоже покончено.-- с большим удовлетворением добавил Гальгальта.

Случилось что-то непоправимое, с тоской и дурнотой подумал Данилов, его похоже оторвали от Киберобъединения.

-- Ну да оторвал вас от этой сиськи, потому что она кормит ядом,-- бесхитростно признался злодей Гальгальта.

Да он не Ариадна, он Сусанин какой-то.

-- Что это ты хозяйничаешь в моем джине,-- закричал особист почти в отчаянии.-- Я тебе ни на грош не доверяю. Я не желаю отрываться от Киберобъединения. Может, ты и не призрак вовсе, а какой-нибудь бандюга-хаккер?

-- Я -- призрак, но призраки иногда посещают мир людей, если люди впускают их. Афродита собиралась оседлать вас, но я шуганул ее. Похоже, за это она решила незамедлительно прикончить вас, используя ваших собственных наноботов-надзирателей. Ну, и свалить все на хаккеров, угостивших вас вредным компотом... Или же вас хотел угробить Фюрер за то, что вы слишком увлеклись Афродитой.

Призрак явно бредил, Афродита же любимое детище Гипера Первого.

-- Ага, свежо предание. Чего ж они из-за меня передрались-то?-- ехидно произнес Данилов.

-- Между гиперами нету прежнего лада. Место Фюрера скоро освободится. И Афродита без излишней скромности считает, что именно для нее -- она, кажется, прочит себя в настоящие богини. Но не всей братии это по нраву. И, уж конечно, Фюрер не доволен. Но доволен или не доволен, а в любом случае мегавирус сделает свое дело и отправит его в "поля счастливой охоты". Афродита сейчас ищет информационные следы, оставшиеся от наиболее мощных виртуальных экспертов. Она хочет отыскать некий Грааль и как следует повампирить его. Насытившись и обогатившись новыми идеями, она сможет соединиться с третьим гипером, с багдадским Бедуином, и разродиться суперчудищем, которое воцарится над всеми порождениями Фрая.

"Это он про нас, про соларитов,-- подумал Данилов,-- порождения Фрая -- это почти что порождения ада."

-- Кстати, вы знаете,-- не унимался ловкий призрак, что доктор Фрай "в девичестве" прозывался -- доктор Giebel, то есть Гибель. Вроде нормальная немецкая фамилия, но для русского уха звучит зловеще. Лишь в 2015 году в угоду русскоязычным камрадам господин Гибель назвался Фраем, за что шпионский чип-накопитель, сидящий у всех в мозгах, и получил новое имечко.

-- Стоп, стоп, машина, я не могу все это слушать.-- зашипел Данилов.-- Помимо всего у тебя неудовлетворительный литературный стиль -- какие-то мрачные фантазии, готические истории, хоррор какой-то.

-- Не думал, что я литератор, скорее уж литературный персонаж, что-то вроде отца Гамлета. Но самое интересное вам еще рано узнавать, молодой человек. Так же как и самое страшное. Вы идете за Анпилиным, кое-кто из Главинформбюро тоже идет за ним, Афродита, как хорошая легавая, движется за вами всеми. Со временем вы, Данилов, все поймете, потому как особо вам ничто не мешает. В смысле, ваш джин больше не раб Киберобъдинения. Теперь он в норме, как огурчик, и первый гипер не сможет уже верифицировать его через резервную копию. Так что можете называть своего кибердвойника Джин Хоттабыч.

И якобы раскрепощенный Джин Хоттабыч, взяв под козырек, отрапортовал, что организм Данилова доведен до кондиции -- явно, до той кондиции, что нужна призраку Гальгальты. Доложил он, что чуждые протеины и полипептиды всех типов теперь уж изничтожены, что вредные наноботы полностью дезинтегрированы, и что сейчас удаляются последние скрытые модули из верхней области его памяти. Чему он весьма рад. Джин первый раз засмеялся -- с непривычки прозвучало довольно противно.

Последнее сообщение взволновало Данилова. Неприятно заекало сердце. В самом деле, джин никак не мог защититься от этого липкого призрака. Гальгальта погасил уже свой мимик на экране, и занимался лишь тем, что закачивал в Данилова какую-то информацию через беззащитные сетевые порты покоренного кибердвойника.

Да этот тлетворный польтергейст под лозунгом удаления психопрограмм может закачать в память джина какого угодно мрака! Притом такого цепкого, что без помощи камрадов-особистов уже не удалишь -- но как помощь-то просить? Как оправдываться за столь тесные связи с врагом человечества?

"Производится загрузка файла с незнакомым заголовком",-- сообщение "джина Хоттабыча" подтвердило самые худшие опасения.

Файл. Это слово резануло слуховой нерв почище, чем наглый смех Хоттабыча. Значит, призрак отца Гамлета, то бишь Гальгальта загрузил в память джина какое-то хламье. Однако же, против этого файла возражать, как выяснилось, не приходилось.

Вот вам, пожалуйста, в отдельном окне выставлен подробный план окрестных секторов Весты, отлично сохранившийся с незапамятных времен. Густым красным цветом отмечена катапульта. Словно томатным соком залита. Там тебя, милок, закатают в комок пенорезины и забросят в сторону открытой зоны "Кибальчич" кластера Веста-3.

"Прорвемся, командир, как пить дать прорвемся,"-- зазвенел где-то в черепе противный киношный голос Джина Хоттабыча.

"Утихни, каторга,-- рявкнул на него Данилов,-- никаких вольностей я тебе не давал. Так что, давай-ка, миленький, общаться по-прежнему, чисто формализованно."

"Ну, как угодно,-- обиженно протянул джин,-- отключаю речевой версификатор. Я-то думал, вы -- передовой, а вы..."

И в самом деле отключил. В добавок к этому приятному событию наконец-то зафурычил и инфосканер. Он уверенно показывал и доказывал, что ни одной трассы слежения поблизости, ничего опасного вообще, только чистая электропроводка без всяких информационных модуляций, ну и примитивная сигнализация. Впрочем, чуть подальше враги тащат "мелкоячеистый невод", который настроен на характеристики его джина. Значит, или Афродита, или кто-то еще из гиперов, выдал секретную информацию вестанцам. Но эти характеристики джина уже успели устареть -- благодаря Гальгальте.

В любом случае надо выбираться с Весты, а там пусть начальник Службы Особой Информации, или вообще директор Главинформбюро, назначит правых и виноватых. Если надо, то Данилов дойдет и до планетного комитета Актива Коммунаров. А то и до самого центрального всепланетного комитета, как еще его называют -- звездного комитета, звездкома.

Пора бы ему разобраться и с разболтавшимися вестанцами, и с кое-какими гиперами. Данилов, как и любой другой сотрудник Особого Отдела, не относился к числу машинных фетишистов (в отличие от многих соларитов), он служил космическому отечеству, а не гиперам. Прошли те времена, когда за любое слово критики по отношению к киберсистемам человеку давали десять лет по статье "антисистемная агитация и пропаганда". Культ гиперкомпьютеров был, кстати, осужден на пятом съезде Всемирного Актива Коммунаров.

Но чтобы выбраться с Весты, надо выдоить все необходимое из старого болвана Гальгальты, который напрасно надеется завербовать его в свои призрачные пыльные ряды.

Данилов ретировался из подсобки через другую дверь и снова оказался в безмолвных коридорах Весты, кое-как освещенных вечными ксеноновыми лампочками. Стенки тоннелей были не из нынешних полиуглеродов и металлокерамики, а из старинной легированной стали. Кажется, в свое время, коммунары не столько выколупывали из Весты радиоактивные изотопы, сколько втюхивали сюда кучу средств -- все во имя образцовой космической стройки. Безусловно эти переходы были законсервированы десятки лет назад -- на доисторические времена указывали кое-какие предметы, позабытые-позаброшенные здесь и имеющие явно антикварный характер.

Барабаны с допотопным медным кабелем. Ящики с пустыми стеклянными бутылками из-под пива "Heineken". Катушки трансформаторов. Баллоны с надписями "Achtung! Chlor". Пульты с торчащими волосьями проводов.

А потом Данилову пришлось огорчиться -- в окне инфосканера тонкой змейкой вилась зонд-линия слежения. Добрались-таки вестанцы до него. Еще бы, если им помогает какой-то гипер. Пусть даже Гальгальта в союзниках числится -- куда ему, покойнику, с его засохшими мозгами, например, до гиперкомпьютерной богини.

Желтая линия извивалась как будто у Данилова над темечком -- значит, вестанские солариты взяли след. Распускались как бутоны и дотоле спящие элементы слежения. Сейчас все ищейки, раздув хищные ноздри, возьмут след и тогда времени останется в обрез. Эти нехорошие камрады, эти вестанцы-пиздорванцы только на пять уровней выше, в соседнем секторе.

Оружия при Данилове не было никакого -- хоть соплей отбивайся. Импульсника и след простыл. Видимо вестанцы его смылили, пока Данилов барахтался в объятиях Афродиты. Но чертово электронное приведение, Гальгальта, учло и это прискорбное обстоятельство.

"Есть тут у меня кое-что в заначке."

Окошко с трехмерным планом катакомб уменьшилось втрое, а в оптическом окне поверх "живой" картинки нарисовалась еще одна ариаднина нить. Она вывела Данилова к кладовочке, которая охотно поддалась кодовому ключу-вездеходу. Здесь нашлось кое-какое допотопное оружие.

Ветхий огнемет, стреляющий термобарическими вакуумно-вихревыми зарядами, и беспатронная винтовка для пальбы кумулятивными реактивными пулями двенадцатого калибра -- наверное по танкам противника. А еще обнаружилась сумчонка, набитая всякой древней медициной -- может пригодится, если танк на ногу наедет.

Преследователи довольно быстро опустились на пять уровней вниз: Данилов услышал, как где-то совсем неподалеку открывается дверь лифта, как зашаркали ноги охотников, даже представил, как в предвкушении и страхе те облизывают тонкие губы.

Что вестанцы настроены прикончить его без всяких церемоний -- в этом Данилов не сомневался. Как и в том, что они упакованы с ног до головы во всякие презервативы, предохраняющие от лучевого и плазменного поражения.

Инфосканер, находящийся сейчас в пассивном режиме, делал зримой работу врагов. Вот эти спицы, пронзившие туннель, показывают, что сенсоры шарят там и сям. Увы, эти сенсоры напрямую соединены с прицелами боевого оружия.

Данилов нашел люк, ведущий на уровень ниже, спустился и аккуратно задвинул броневую крышку за собой. Вскоре вестанцы уже расхаживали над его головой. Инфосканер находился по прежнему в пассивном режиме детектора. Благодаря этому Данилов был менее заметен, но и мог пропустить такого же "молчащего" противника.

Сердце забилось от адреналинового перегрева, пора добавить в кровь ингибиторов, вроде цет-допамина, но что-то не ладится у джина. У джина не клеится биохимический контроль, а у самого Данилова пропала какая-то уверенность, которая всегда поддерживала его раньше. Ведь это же "свои", свои хотят его угрохать, а не какие-нибудь зловредные мелкобуржуазные ящеры из открытой зоны.

Данилов сильно ослаб душой и телом, но все же дослал заряд в трубку огнемета и вставил обойму в винтовку. От старинной легированной стали несло маслом и еще какой-то уверенностью.

Призрачный Гальгальты показал стрелочкой-перстом шлюз, который позволял выбраться в другой сектор Весты. Да так, что погоня надолго бы отпала.

Вестанцы не дали Данилову положенных для отрыва двух минут и атаковали сразу с нескольких сторон.

Однако их было слишком много и в коридорах Весты это сыграло в минус.

Не могли они палить "от живота" на полную катушку, чтобы не впаять друг дружке.

Вакуумно-вихревой огнемет Данилова сработал на удивление мощно, "презервативы" вестанцев оказались не слишком полезны против этого древнего, но практичного оружия. Оно вчистую выжгло коридор и разнесло в клочья верхнее перекрытие, вместе с теми соларитами, которые там находились. Не просто находились, а еще и собирались укокошить Данилова как последнюю мразь. Впрочем, обломки едва не похоронили самОго беглого особиста, который рванулся как спринтер, ускользая из-под рушащегося бетона. Данилов выскочил из облака горячей пыли и увидел в уцелевшем конце коридора еще троих. Совсем рядышком. Стрелять из огнемета было все равно, что самому усесться задницей на костер.

Он видел рожи вестанских ментов без всяких мимиков.

Он не думал, что "свои" могут вызвать у него такую ненависть. Однако и "свои" испытывали к нему столь же насыщенные чувства. Сейчас особенно приметны были Данилову мелкие рыбьи глаза вестанцев, что у той миноги, и такой же рыбий прикус челюстей.

Все-таки он, как борибабинец, оказался быстрее; разнес голову одного вестанца выстрелом из винтовки, а потом в пару перекатов добрался до другого и сбил с ног подсечкой.

Третий вестанец чуть-чуть не сжег лазерным импульсом ухо Данилова. Но вестанский мент побоялся дать очередь, чтобы не располовать своего лежащего камрада, за которой укрывалась "биобомба".

Из-за этого и получил пулю в грудь; выстрел отбросил вестанца к стене, по которой он стал сползать, почти с удивлениям разглядывая свои оголившиеся ребра. Похоже, он совсем не чувствовал боли.

Данилов вскочил, но сбитый подсечкой вестанец "в ответном слове" удачно заехал ему по ноге, чуть не раскрошив коленную чашечку, да еще вломил в бок твердющим башмаком. И вызвал неконтролируемый приступ ярости. Особист, ухватив винтовку за дуло, закатал как поленом неприятелю в скулу. Тот мигом стух -- благодаря его прозрачной маске было видно, что из-за уха течет густая почти нечеловеческая кровь. Напоследок еще мигнул мимик и Данилов узнал Георга Абеля.

Путь был свободен и через пару минут Данилов действительно оказался в шлюзовой системе. Теперь он понял, куда клонит призрак Гальгальты. От катапульты Данилова отделяло всего триста метров вакуума. Однако прогулка предстояла не по Бродвею. Надо было преодолеть ущелье, разлом между двумя скальными массивами. Джин зарядил пластинку ключа-вездехода кодами-открывашками, которые подбросил благодетель Гальгальта. Комбез, зарастив прорехи, давно стал герметическим, но ему было далеко до космического скафандра. "На улице" температура тела за пять минут упала бы с тридцати шести и шести до примерно минус ста.

Кстати, некоторый дополнительный "сугрев" происходил за счет промышленной теплоотдачи и подобных "пердячих" паров; радиоактивные вестанские недра тоже немного дышали теплом.

На прогулку требовалось пять минут. И пять минут такой прогулки были б возможны только в состоянии развернутого биостазиса, "крепкого маринада".

В медпакете имелся суфразил, устаревшее, но довольно надежное средство. Инъекция, кубиков так девять-десять, могла насытить клетки Данилова антифризом на пропилен-глюколевой основе и связать наиболее неустойчивые белки протеиновым комплексом hsp70-82.

Это даст много боли и пять минут дубового состояния, но мышечные волокна будут фурычить. Наверное, можно за это время перебраться через ущелье. Потом опять боль. Но это только полдела. Из такого "крепкого маринада" трудно выкарабкаться, особенно самостоятельно.

Конечно, должны помочь энергетические депо, запасы жирка, которые будут мобилизованы по командам джина. Если не случится серьезных органических поражений. Репарационные энзимоботы работают на топливе по имени глюкоза.

А времени не шибко-то хватало даже на саму процедуру, не то что на раздумия.

Информационные зонды снова облизвали Данилова его. Вестанцы, учтя ошибки, подбирались широким фронтом.

Выдох-вдох, настройка психики на счет "раз-два-три". И сосредоточиться-то непросто, как будто из его джина исчезли необходимые настроечные психопрограммы. А потом, наоборот, случилось "чего изволите" -- Данилов зверски сконцентрировался, как будто джин вместе с Гальгальтой лично соединил все его нейроны.

Данилов воткнул старинный шприц в вену, десять кубиков. Вначале наркомовский флэш, вспышка. И без паузы боль пошла гулять корявыми пальцами по жилам.

И вот уже пошел "маринад". Крепкий, бля! Сколько же еще придется терпеть? Биостазис входил в клетки тяжело как камень и резко как штык.

Инъекция суфразила не защищала от холода, а наоборот космический холод вторгался в многострадальный организм Данилова заранее. Ему показалось, что огромная глыба льда давит и раскатывает его будто тесто; и заодно Дед Мороз крошит его словно буханку хлеба.

Данилову надо было идти, в серое марево "улицы", но он не мог двинуться с места. Как безнадежно протухший труп, как мумия, давно снятая с питания. Одна за другой волны кошмара накатывались и отрезали его от тела, от реальности. Данилов знал только одно, еще минута и он никогда не сойдет с места, превратившись в кусок заледеневшего дерьма.

А потом внутри словно сработали поршни и продавили силу в конечности. Рука согнулась, потом нога. Мускулатура слушалась Данилова примерно также, как клубок арматурных прутьев, а может и не его вовсе, а кибермодуля, подсаженного Гальгальтой. Не думал Данилов не гадал, что станет сгибать и разгибать родную ногу с таким надрывом, будто это подкова. Он трудился, вкалывал, толкал свое чугунное тело, будто трижды проклятый и десять раз заколдованный. Но из шлюза вышел. Назад дороги не было. Вперед, возможно, тоже.

Он был хуже робота, хуже любого железного дровосека, никакого там интеллекта, ни искусственного, ни естественного. Только надрывное, но механическое исполнение списка команд.

Данилов находился в весьма узкой щели, которая разрезала поверхность Весты, уходя вглубь примерно на километр. Как раз по ее дну волочил ноги деревянный или уже каменный Данилов --- пересекая разлом несколько наискось. По сути глубокое ущелье представляло собой идеальную помойку. И постарались здесь в основном первопроходцы-заднепроходцы, пионеры, если точнее молодые коммунары, которые в свое время слетелись на ударную стройку-ройку как мухи на тухлятину.

Полусгоревшие ускорители от ракет, детали электрогенераторов, какие-то смятые бочки, погнутые колеса, обрывки траков, ступеньки эскалаторов, обломки популярных некогда геодезиков. Здесь валялась даже рекламно-агитационная литература, к примеру брошюра первого председателя Актива Коммунаров камрада Феттмильха "Окончательное решение женского вопроса на путях освобождения от репродуктивной повинности". На смену первому председателю не пришлось идти второму, клоны Феттмильха по прежнему оставались на главнейшем государственном посту -- но судя по слухам (тщательно пресекаемым), ума-разума у него осталось не больше, чем у барана, сильно ударившегося о новые ворота.

Деревянный человек, с трудом маневрируя среди мусора, направлялся к шлюзу на противоположной стене ущелья. У него в запасе было еще три минуты. Таймер занимал почетное центральное место прямо в оптическом окне. А еще Данилов казался себе медленно растягиваемой резиновой лентой.

Потом своими почти бессмысленными глазами он увидел длинную серебристую полосу -- метров на триста в длину, шириной два с половиной, тянувшуюся вдоль стены ущелья. Под ней что-то странно и довольно равномерно бугрилось. Невзирая на окостенение Данилов зацепил край пленки каким-то крюком и потянул.

Под пленкой лежали люди, трупы, с надписью "Трудовые Резервы" на рукаве. Они были клонами, судя по номерным коронкам на оскаленных зубах. Они лежали тут давно, судя по этой самой метализированной пленке, какую сейчас не делают -- со времен начального освоения Весты.

Их кожа имела характерный восковой налет и зеленый оттенок -- эти люди были насыщены пропилен-глюколем, залиты искусственной купрумгемолимфой и работали почти без воздуха при крайне низкой температуре и атмосферном давлении в катакомбах Весты. Из-за каждого уха выглядывал цилиндриком внешний порт капсулы Фрая, который нынче заделывают под кожу и выводят квадратным разъемом в районе третьего шейного позвонка. Значит, имелся и чип Фрая. Несмотря на стопроцентной отупение, страшненькая догадка шевельнулась в ледяном мозгу Данилова.

Что вторая, третья и так далее, жизни -- это глюк, полная лажа, обман. Немалое число клонов, в которых пересаживались чипы Фрая, становились (может и по сей день становятся) рабами-смертниками на тяжелых мучительных работах. Но если даже у других, более удачливых, жизнь стала более длинной и благополучной, все равно они -- "трудовые резервы", а если точнее "трудовая армия", которую в любой момент гипер-генералиссимус может бросить на очередную Колыму.

И капсула Фрая нужна лишь для того, чтобы клоны-трудармейцы были не примитивными дебилами, а умелыми знающими людьми. Так вот она, какова тайна Великого Киберобъединения.

Данилов шел бесконечно долго вдоль серебристой ленты, споткнулся о чью-то торчащую ногу, чуть не упав, и, наконец, "сунул" ключ-код в замок шлюза. Подарочек "отца Гамлета" сработал железно.

Данилов прошел с ветерком сквозь шлюз и аккуратно замкнул за собой ворота, не желавшие затворяться автоматически.

За шлюзом Данилов опять замер как "каменный гость", хотя время было по-прежнему дорого. Поддавшись молитвам "поршни" опять протолкнули силу. Данилов сделал инъекцию восстановителя-антисуфразила и стал отходить от оцепенения со стонами и кряхтением. Лед уходил из клеток, на смену ему приходила боль, но потом она была задрапирована эндорфиновой завесой. Очнувшийся Данилов на удивление стал спокойнее относится к той веренице трупов под серебристым саваном.

А может освоение космоса того стоит? А если другого выхода не было? Наверное, в самые ответственные моменты существования человечества можно пожертвовать и пятью и десятью процентами населения, чтобы выжили остальные. Погибли эти, размножились другие, какая разница. Среди них все равно нет ни твоего папы, ни сестры. У тебя вообще нет ни папы, ни сестры, нисына, и быть не может.

Сталин, заплатил полсотней миллионов жизней, чтобы создать машину, которая сокрушила Гитлера. Действия воинов Джихада в Европе были кровавыми, это были малоприятные грубые союзники, которые изнасиловали всех женщин до шестидесяти лет включительно, вызвав последний естественный всплеск рождаемости. Но зато эти люди впоследствии окультурились и вошли в число активистов-коммунаров, если конечно не считать тех, кто принял сторону фаната Бен-Беллы. В Европу и Северную Америку были вовремя переселены и спасены от голодной смерти триста миллионов африканцев и азиатов, которые стали настоящей опорой Киберобъединения, сменив изнеженных и развращенных западных жителей. С помощью плазмоидного оружия были вызваны мощные природные катастрофы, ураганы, наводнения и землетрясения, но зато оказались стерты с лица Земли такие рассадники буржуазного разврата, как Амстердам, Лондон и Лос-Анджелес. Когда подавлялось реакционное восстание Бен-Беллы, то погибла или же была деперсонифицирована тьма народу. Десять миллионов сторонников Бен-Беллы были атакованы громадной пылевой бурей, состоящей из боевых наноботов серии С23 и С29, которые выжигали половые железы и лобные доли мозга. Но именно тогда был создан надежный фундамент Будущего.

Данилов находился в районе старой катапульты. Стометровая шахта придавала достаточную скорость убегания отстреливаемым грузам, вектор убегания определялся вращением Весты. Джин, у которого в оперативной памяти явно сидели программные модули Гальгальты, сообщил, что шахта будет сориентирована на кластер "Веста-3", где раскинулась открытая зона, через двадцать три минуты. Примерно в это же время сюда, скорее всего, доберутся люди из вестанской службы Общественного Здоровья. Однако катапульта выглядела совершенно безжизненной -- словно какой-нибудь древнеегипетский храм, в который последние три тысячи лет захаживали только ящерки и змейки, и то, чтобы справить нужду.

"Тут, похоже, выше задницы не подпрыгнешь"

Вместо погибшей совести заговорил внутри черепа, похоже, призрак Гальгальты:

"Приободритесь, друг мой. Старая катапульта имеет автономную систему управления, к которой вам не так уж сложно будет пробиться. А отключить энергопитание вестанцы не решаться. Тут уж пострадает жизнедеятельность девяти секторов, причем всерьез.

Данилов продолжал сомневаться.

"А перегрузка?"

"Короткое время пять "же". И вся недолга."

"Это тебе недолга, а мне может и хватить. И даже если я найду здесь аварийный скафандр, то как мне выдержать пять часов пути по холодку, в объятиях Снегурочки? Отец, либо ты бредишь, либо считаешь, что мне пора стать новым небесным телом."

"Вы полетите в состоянии ограниченного биостазиса внутри здоровенного кокона из пенорезины. Так что холодок не помешает."