Чтение 7–й страницы книги ~Семеро праведных в раю Хозяина~

- Где я? Кто вы? - Мэтр отступал от компании, пятясь задом. - Куда я
попал? Господи, верую!.. Спаси меня! Изыди, сатана, изыди!..

Он начал истово креститься.

Хозяин захохотал. Трон подпрыгивал под ним, пока не развалился, и
Хозяин хлопнулся со всего размаха на землю.

Мэтр повернулся и побежал прочь, во весь голос призывая на помощь
какого-нибудь милосердного ангела.

Комедиант пожал плечами.

- Ангел был рядом, почему он не понял этого?

- В его представлении ангел должен быть похож на директора крупного
банка, - задумчиво сказала Пиф. - Строгий, всезнающий и милосердный. И уж
конечно без всякого чувства юмора.

Хозяин с интересом посмотрел на нее.

- Ты злая, - заметил он. - Неужели тебе его не жаль?

Пиф подумала немного.

- Нет, - честно сказала она.

- Не верится, что ее нет уже целый год, - сказал Беренгарий.

Они с Геддой шли по мосту Нейтокрис. По Евфрату шел лед. Город
сверкал, омытый тающим снегом.

- Здесь мы простились с ней в последний раз, - задумчиво говорил
Беренгарий. - Мы тогда напились... Она была в смятении, все говорила о
том, что жизнь потеряла смысл, что из рук ушло, утекло... - Он махнул
рукой и, отвернувшись, уставился на воду.

Гедда взяла из его рук початую бутылку пива - третью за сегодняшний
вечер, хлебнула. Она заметно охмелела.

- Я расскажу тебе то, что не рассказывала никому, - проговорила она
вдруг. - Обещай, что будешь молчать.

- Могила! - сказал Беренгарий и мутно поглядел на нее поверх очков.
Его мокрые губы расплылись в улыбке. Он отобрал у Гедды пиво, допил и
бросил бутылку в воду. - Могила, - повторил он.

- Я разговаривала с ней уже после ее смерти, - выпалила Гедда.

Беренгарий покачал головой.

- Только без этой... без черной магии, - сказал он, суеверно
отплевываясь. - Ты у нас чернокнижница известная.

- Я не шучу, - повторила Гедда, немного обиженная. - Ко мне прислали
ангела, я пошла с ним на ихнее кладбище... Ну, где общественные
виселицы...

- И там был призрак Пиф.

- Компьютер, - поправила Гедда.

- Еще одно дьявольское изобретение, - сказал Беренгарий и захохотал.

- Ты пьян, Беренгарий, - сказала Гедда.

- Но недостаточно. Возьмем еще пива.

Он пошарил по карманам, сперва по своим, потом по геддиным, и они
взяли еще пива. Теперь они шли по широкой нарядной улице Китинну,
приближаясь к Оракулу.

- У меня было три минуты на то, чтобы поговорить с ней, - продолжала
Гедда заплетающимся языком. - Клянусь, Беренгарий, и она мне сказала, что
видела богов Орфея и саму Эрешкигаль.

- Богов не тронь, - предупредил Беренгарий, вдруг омрачившись.

- Да нет, она... Что это? - Неожиданно Гедда остановилась.

Они дошли уже до Оракула. Из окон верхнего этажа, пачкая завитки
рококо, валил дым.

- Что это?.. - пролепетала Гедда.

Беренгарий оттолкнул ее, сунул ей в руки недопитую бутылку пива.

- Это пожар, вот это что, - сказал он и очертя голову бросился к
двери. - Проклятье, у меня там остались...

Гедда повисла у него на локте.

- Стой!

- Вызови пожарных! - рявкнул Беренгарий, исчезая на дымной лестнице.

Гедда заметалась. Бросила пиво. Ворвалась в расположенный по
соседству магазин, торгующий телевизорами и видеомагнитофонами, распугав
чинных мальчиков в фирменных костюмах и нагловатых добродушных
покупателей, потребовала телефон.

Вскоре крики о пожаре понеслись по всему зданию, несколько мальчиков
с отчаянным видом подбежали к дубовой двери, за которой исчез Беренгарий,
и отскочили, когда навстречу им повалили клубы дыма.

Пламя пожирало бесстыдное рококо, глодая золотые завитки, разбивая
зеркала, повергая в прах голоногих нимф...

Откуда-то из дыма доносился отчаянный кашель Беренгария. По широкому
мосту Нейтокрис, видные издалека, мчались три пожарных машины, оглашая
вечерний город ревом.

Несколько книг и коробка с лазерными дисками, выброшенные из огня,
скатились по ступенькам, и Гедда подобрала их.

- Беренгарий! - закричала она отчаянно.

Донесся треск - Беренгарий там, наверху, ломал дверь.

- Пропадешь! Дурак! - кричала Гедда, не помня себя от ужаса и все еще
не веря, что все это происходит на самом деле.

Словно в ответ взревел огонь, и рухнуло перекрытие.

- Почему он не двигается? Все двигаются, а этот лежит, как труп.

- Он и есть труп. Ты как маленький, ей-богу.

- Его как будто бросили сюда. Он ничего еще не понял.

- Как обгорел-то, смотреть страшно.

- СТРАШНО?

- Отойдите, вы делаете ему больно. - Женский голос.

Санитары, подумал Беренгарий. Я жив.

Он ощутил безумный восторг и сразу ослабел от этого.

- Ему не может быть больно. - Мужской голос. - Он труп, дура.

- Не трогай его, дай человеку прийти в себя. - Опять женщина.

- Он прислушивается. Да отойди ты, его сейчас потянут назад. Дай я
подержу...

Чьи-то руки переворачивают Беренгария на спину. Он открывает глаза и
ничего не видит. Ослеп.

Отчаянный визг - откуда-то издалека, но тем не менее хорошо слышный.

- Сгорел! Сгорел!

Гедда. Это ее голос.

- Беренгарий сгорел! Уже второй, уже второй!..

Крик Гедды пробирает до мозга костей. Беренгарию хочется встать,
бежать к ней. Он вздрагивает, напрягается.

- "Второй"? - Придушенный шепот. - О чем она говорит?

- Кто это кричал? - Мужской голос.

Это Гедда, хотел сказать Беренгарий, но не смог. Ничего, я
выкарабкаюсь, Гедда, я жив. Это главное.

- Не уходи, - тихо проговорила какая-то женщина совсем близко. - Не
слушай ее. Даже если это твоя мать тебя зовет - не возвращайся. Будет
очень больно. Будет так больно, как не было никогда при жизни. Оставайся с
нами. Мы поможем тебе.

Отчаянный голос Гедды, рвущийся как будто из самой ее утробы,
постепенно начал затихать и смолк совсем. Стало очень тихо. Как будто в
уши набили ваты.

Потом кто-то провел пальцем по слепым глазам Беренгария, и он стал
видеть. Коснулся его ушей, и он начал слышать совсем другие звуки - тихую
музыку. Как будто неподалеку веселится ярмарка, где продают разноцветные
надувные шарики и сладкую вату на палочке. Там, по соседству, детские
годы, подумал Беренгарий. Кружатся на карусели, пытаясь догнать друг
друга.

Он лежал на траве, а вокруг сидели люди в светлых одеждах. У них были
красивые, полные сострадания лица, озаренные внутренним светом.

Его голова покоилась на коленях молодой девушки, которая тихонько
водила пальцами по его лбу, щекам. И неожиданно Беренгарий понял, что
умер. Эта мысль наполнила его душу блаженством, и он заплакал.

- Могила, - повторяла Гедда, - могила.

"Вчера в Час Коровы по местному времени в аэропорту Нэш-Бэлит города
Арбела (Ашшур) при заходе на посадочную полосу потерпел аварию
пассажирский самолет "Нур-Син 747", принадлежавший компании
"Люфтимпериум". Все находившиеся на борту погибли. К месту аварии выехала
следственная комиссия. Правительство выражает соболезнование семьям
погибших".

В салоне для некурящих было много свободных мест, поэтому Мирра
удивилась, когда красивый немолодой мужчина уселся рядом с ней - он вполне
мог устроиться возле иллюминатора. Но ему хотелось поговорить. Он вежливо
спросил, не против ли она. Подумав, Мирра пришла к выводу, что, пожалуй,
не против.

Поглядывая искоса на своего соседа, она пыталась отгадать - кто он.
Строгий костюм, безукоризненные манеры. И благожелательность. Пожалуй,
профессиональная.

И этот почти незаметный налет старомодности.

Мужчина снял очки, протер их, водрузил на нос.

- Вы пастырь, - сказала Мирра, торжествуя.

Он рассмеялся.

- Вы неплохо говорите по-ашшурски, - сказал он. - И догадливы.