ему до пояса. Шеймис продолжал уменьшаться, превратившись вначале в полное
подобие крысы, а затем в бесхвостую мышь, слабо трепыхавшую крохотными
крылышками. Конан одобрительно кивнул.
возвращаясь к прежним своим размерам. - Еще раздавишь!
имущество. Пожалуй, ни дырявые ковры, ни битый горшок, ни самодельный лук
и рваная куртка ему не пригодятся... Он поднял огниво и сунул в кошель; то
была единственная полезная вещь, которую стоило прихватить с собой.
самой воды, уминая огромными ступнями песок.
лапку к восходящему солнцу.
горизонта над голубизной вод вставали одетые парусами мачты корабля. С
такого расстояния было неясно, видит ли он боевое туранское судно
откуда-нибудь из Султанапура или Аграпура, пузатый купеческий барк или
стремительную пиратскую галеру; ни корпуса, ни вымпелов он разглядеть не
мог. Корабль, однако, приближался к берегу, и вскоре киммериец заметил
крохотные черточки, мелькавшие у борта.
человеческих рук!
сомнений насчет принадлежности этого судна. Купцы, плававшие в голубых
просторах Вилайета, чаще пользовались парусом, ибо десятки гребцов и сама
гребная палуба отнимали место у груза. Имперские корабли могли ходить на
веслах, но вряд ли хоть одно из них имело такие стремительные хищные
обводы, низкую посадку и удлиненный корпус с вытянутым на манер
дельфиньего рыла форштевнем. Когда галера, приблизившись к берегу на
десять полетов стрелы, развернулась бортом, Конан уже знал, что видит
пиратское судно. И шло оно на юг, к Шандарату, блистательный повелитель
которого, по слухам, благоволил морским удальцам, делившимся с ним
добычей.
подманить их сюда?
домой вылетели у Конана из головы. Разбойничать на море - что могло быть
соблазнительней! Вчера, стараниями сумеречного духа, он обзавелся
кое-какой одеждой и даже сапогами - пусть рваными и из дрянной кожи, но,
во всяком случае, теперь он не выглядел оборванцем. Конечно, его не
примешь за аквилонского рыцаря, ну так что же? Главное, у него была сабля!
корысть в этой посудине? Учти, там лихие люди... я это чувствую!
видом похлопал по рукояти своей сабли. Сейчас он твердо решил заделаться
пиратом и проводил эту идею в жизнь со всем максимализмом молодости.
наблюдая за кораблем. - Сейчас они ринутся сюда, словно весь берег усыпан
самоцветами. Видишь ли, хозяин, я навел на них чары с помощью заклятья
великого Гала...
- Ну-ка, полезай сюда! Я не хочу, чтобы они тебя видели.
его, чтобы спрятать в сумку, пропищал последний совет:
тебе... Мало ли что!
киммериец распластался за ним на песке. Среди бродяг, обитавших на
городской свалке близ Шандарата, ходили жуткие истории о жестокости и
вероломстве вилайетских корсаров, которые сейчас пришли ему на ум. Нет,
прав, прав старый Шеймис: сначала надо поглядеть на этих лихих парней, а
потом уж вербоваться в экипаж!
подействовали чары Шеймиса, то ли такой маневр входил в намерения
капитана. Конечно, галера не могла пристать к песчаному пляжу; тут было
слишком мелко и из воды торчала пропасть камней. Однако пиратам явно
приглянулось это место. Из-за своего валуна Конан наблюдал, как на воду
спустили шлюпку, и шесть моряков с кривыми ятаганами за поясом
разместились на веслах; затем в ялик спрыгнул смуглый бородатый мужчина в
роскошной одежде - видно, капитан, - и еще один, в сером плаще, который
сильно оттопыривался над плечами. Не успел юный киммериец сосчитать до
пятидесяти, как днище лодки заскребло по песку, и ее гребцы и пассажиры
спрыгнули прямо в мелкую воду. Матросы, разом навалившись, вытащили
суденышко на берег; капитан же и человек в плаще остановились в десяти
шагах от камня Конана, увлеченные спором.
произнес мужчина в сером, - а высаживаешь один Нергал знает где! Отсюда до
города день пути!
крепкий моряк со смуглой физиономией, хитрой и алчной. - И я не собирался
везти тебя в Шандарат, клянусь милостью Митры! Знаешь, Фарал, я еще не
сошел с ума! Раньше шандаратский владетель нам благоволил, но времена
переменились: он собирается воевать Жемчужные острова, и всякий вольный
капитан, решившийся зайти в гавань, рискует остаться без судна. Солдат-то,
понимаешь ли, надо на чем-то перевозить, а кораблей у Ашарата не хватает!
Фаралом. - Я спешу!
недоумением огляделся по сторонам. - Шагай вдоль берега прямо на юг, и
обедать будешь уже в лучшей шандаратской харчевне! - Он нетерпеливо
протянул руку. - Ну, давай, рассчитывайся! Десять золотых, как
договаривались! Я тоже спешу!
Столпившиеся за спиной капитана пираты жадно поглядывали на золото.
Фарал тронулся умом! Решил прокатиться на пиратской галере, позвенел
кошельком с золотом и принялся спорить о цене - тут, на пустынном берегу,
один против семи головорезов! Очень непредусмотрительно... Несмотря на
юные года и скудный жизненный опыт, киммериец не сомневался в том, как
развернутся дальнейшие события.
кровью.
прямого меча. (Отличный клинок, подумал Конан, сглотнув слюну.) - Пять,
вонючий краб? Выходит, я вру? - он выдержал многозначительную паузу и уже
раскрыл рот, но Фарал спокойно прервал его.
имела целью нагнать страху на пассажира.
платить. Теперь отдашь и кошелек, и прочее свое добро. Но я не злой
человек, нет! Я обещал, что обедать ты будешь в лучшей харчевне
Шандарата... Ну, поэтому три серебряных монеты можешь оставить себе:
уплатишь пошлину у городских ворот, и еще хватит на жратву и вино.
капитану на раскрытой ладони свое золото. На купца или богатого рыцаря
этот парень не похож, отметил Конан, но деньги у него водятся. Может,
помочь? Пожалуй, это принесет больше барыша, чем плавание с этаким
выжигой... Он неодобрительно покосился на главаря пиратов.
удовлетворением. - Ну, клянусь клыками Нергала, шандаратского винца ты
сегодня не отведаешь... некуда будет лить винцо! - Он повернулся к своим
людям и резко приказал: - Живо, парни! Раздеть, снять два ремня со спины
от плеч до пяток, а потом - чик! - Ребром ладони капитан провел по горлу,
и шайка его ринулась вперед.
еще решить, стоит ли вмешиваться в драку и на чьей стороне, как Фарал уже
сунул деньги обратно в кошель, отскочил на пару шагов и сбросил плащ. На
спине у него были закреплены два клинка в простых ножнах из кожи (их-то
рукояти и оттопыривали накидку), и вылетели эти клинки под свет благого
Митры с потрясающей скоростью. Не просто вылетели: правый оказался в горле
одного пирата, а левый - в животе другого.
существовало вопроса, драться или не драться; надо было поспеть вовремя.
Капитанский меч казался юному киммерийцу очень соблазнительной добычей; он
любил такие клинки, прямые, обоюдоострые и длинные.
к главарю пиратов, тот, в полном ошеломлении, переводил взор то на нового
противника, то на замершего в странной боевой стойке Фарала, то на
четверых своих людей, с окаменевшими лицами подступавших к пассажиру.
Наконец он с проклятьями потащил из ножен меч.
тому же этот мужчина, которому стукнуло лет сорок, оказался послабее юного
варвара, да и дыхание у него не отличалось должной глубиной. Уступал он
противнику и в подвижности, так что Конан, энергично размахивая саблей,
отметил: на стенах Венариума с этим вилайетским головорезом разобрался бы
Мережковский Дмитрий
Посняков Андрей
Круз Андрей
Свержин Владимир
Лукин Евгений
Каргалов Вадим