удержал ее.
совета, перестань валять дурака. Если ты разозлишь Инеску, будут
неприятности.
знаешь!
фирме охрана. Не дразни гусей. Вот заметит она тебя - и будет тебе
бо-бо...
и разбираются.
одиннадцать лет, особенно за последние пять, кто хочешь изменится
окончательно и бесповоротно. Но Катя и раньше задирала нос. Она и раньше
была девочкой самоуверенной. Из тех, о ком говорят - ее еще жареный петух
не клевал. И все же... С хорошей девчонкой Катей творилось что-то
неладное.
эту запись. Он видел, что Инесса при муже не хотела говорить о Маугли и о
Кате. Возможно, она расскажет что-то в "Яне".
Конечно, странно, когда женщина сегодня торгует сигаретами на базаре, а
завтра строит из себя частную сыщицу и гоняется за бывшей подругой.
Наверняка, милые девичьи шалости, подумал Артем, замешанные на мужике. Но
если бы так - ему не было бы тревожно. Над Катиной головой явно собиралась
гроза.
дамский образ жизни, и все же к Кате тянуло больше - может, просто по
старой памяти? Она вела свою дурацкую слежку с азартом и от всей души, а в
ленивом благодушии Инессы была какая-то неприятная показушность. Девчонки
завязали узелок, подумал Артем, а кому-то развязывать...
беседа завершится, в половине седьмого он будет в цирке, а в семь начнется
представление.
плащ, одернул костюм, который этому самому Черенкову только во сне
присниться может, парижского блеска костюм, и сел за столик. Для блезиру
Артем прихватил с собой французский же журнальчик с кинозвездами. И
таращился на милые мордочки, не разумея языка, час и десять минут.
минералки.
которой повар не экономил - она свешивалась за края тарелки. И дошел до
телефона.
сказал он, глядя на визитку. - Скажите, дело срочное и касается его жены.
сразу соединила.
знакомства. - Простите за беспокойство, но я больше часа жду вашу супругу
в "Яне". Она не заболела?
Александр Петрович. - Я звонил домой - прислуга сказала, что она ушла
утром и не появлялась.
что угодно! Она прекрасно знает, что нужно регулярно звонить... и с утра
не позвонила!
нюх не подвел. Опять его выносит на опасную авантюру. Причем - совершенно
ему не нужную.
Инессой, как приклеенная, бродила Катя. Где прикажете искать Катю?
отработал свои изящные репризы, принял душ и оделся по-человечески - не в
парижский костюм, а в потертые джинсы, свитер, кроссовки, куртку. Для
человека, в девять часов вечера выходящего в поиск, парижский костюм -
обременительная роскошь.
пропажа, хотя чувствовал - нет, не нашлась...
ГАИ.
жена нужна, а не по частям в коробочках.
еще часика два будет глухо... ну, тогда...
Ждем...
тоже явно обеспокоенный, впустил его без пререканий.
мужчин и женщина пили кофе, который только что внесла Люся. Все они имели
озабоченный и усталый вид. Бодрее всех держалась женщина - коренастая
брюнетка, на первый взгляд - ровесница Черенкова. Люся рассыпала по чашкам
кому - сахар, кому - сахарин, женщина мазала бутерброды.
экономики. Он взял две чашки и первым проследовал в свой кабинет. Артем -
за ним.
ее, поспешил следом, но тут увидел, что за ней мало того, что идет женщина
- так эта женщина еще и фотографирует Инессу возле каждой витрины и двери.
Зная, что такая слежка может означать очень нехорошие вещи, Артем вбежал
за Инессой в вестибюль, где и был задержан привратником. А когда он
пробился наверх, то не решился говорить с женщиной на такую тему при муже.
Так что простите за деликатность, а было все именно так...
уточнил Черенков. - Скверно все это. Что за женщина? Как выглядела?
признался Артем. - Понимаете, я не был в городе по меньшей мере
одиннадцать лет. Приезжаю - а тут такие события. Может быть, потом я
вспомню больше, а сейчас знаю одно - она имеет какое-то отношение к тому
Театру пантомимы. То есть, к розовой юности вашей супруги. Остались у
Инессы подружки с того времени?
конечно, есть, с кем-то она бегает по магазинам и аэробикам. А старые или
новые...
Туда мы уже звонили.
раз.
ней Инесса ничего о своей юности не рассказывала. А то, что была замужем и
развелась, ни для кого не секрет.
вашей свадьбы?
первого мужа. Мне кажется, тогда она оставила девичью фамилию.
все-таки девичья фамилия. Она и подписывается так - Омель и выкрутасы. Ну,
как смолоду привыкла...
задумался. - И женаты мы шесть лет. Все это время она его ни разу не
вспомнила. Никаким словом, ни хорошим, ни дурным.