койки, отбросил спальный мешок и спустил ноги.
послали за маслом. Нате, познакомьтесь, - и он подал летчику радиограмму.
вылетайте с радисткой на рудник Той Хая, разберитесь с происшествием и
результаты радируйте. Посадочная площадка к вашему прилету будет
подготовлена. Полковник Грохотов".
Якутска - Той Хая. Это, конечно, не одно и то же, скажем прямо. Я как-то
пролетал над рудником, но садиться не садился. Вот дела-то какие... - Он
вынул из-под подушки планшетку с картой и начал отыскивать на ней
местонахождение рудника.
подойдя к очагу, бросил бумагу в огонь.
обращаясь, летчик Ноговицын.
Полковник правильно рассчитал. Отсюда до Той Хая, наверное, раза в два
ближе, чем от Якутска.
старший лейтенант и захлопнул планшетку. - Вот я и выспался, - добавил он
весело.
бы времени к возвращению механика уложиться. Собирайте свое хозяйство,
Надюша.
невидимый с земли самолет. Под ним лежала, казалось, беспредельная и
бесконечная, не проходимая и глухая тайга. Ночью, с высоты, она походила
на безбрежное окаменевшее море.
натянув на себя до пояса спальный мешок, дремала.
досадовал на себя, что не послушал летчика и отказался от спального мешка.
Он чувствовал, как под его теплую одежду пробирается мороз и холодит тело.
Ему казалось, что время тянется как никогда медленно и что летят они не
второй час, а целую вечность. Он завидовал Эверстовой, что та,
пригревшись, дремлет и этим сокращает время.
на руднике Той Хая? Видимо, какое-то необычное, чрезвычайное, коль скоро
потребовался немедленный вылет. Да и срок командировки продлен на десять
суток. Это не шутка - десять суток. За такой срок можно облететь все
районы Якутии.
каждый час, приближающий его встречу с женой и дочуркой, по которой он уже
стосковался. Сегодня вечером он подумал: "Даже не верится, что через
шесть-семь часов я буду дома". И вот теперь радостное свидание
отодвигалось на целых десять дней. Да и неизвестно еще, хватит ли этих
десяти дней на то, чтобы разобраться с происшествием. Происшествия бывают
разные. Уж поскорее бы узнать, в чем там дело. Нет ничего хуже неведения,
хотя бы оно продолжалось лишь несколько часов.
выровнял ее и повел на снижение. Шелестов поежился, подергал плечами и
потянулся к оконцу. Он подышал на него, и сквозь проталинку увидел
мигающие внизу огоньки поселка, приближающиеся и быстро увеличивающиеся
костры. Их было много, больше десятка, и они образовывали длинный и
широкий коридор. Потом замелькали маленькие, подвижные на снегу точки -
бегающие люди. И снова майор подумал: что же произошло на руднике?
он. - Что за времена пошли такие беспокойные!"
по ровному цельному снегу и замер, рокоча приглушенным мотором.
стараясь отогреть прихваченные морозом ноги. К нему тотчас же подбежало
двое мужчин: один высокий, в короткой легкой оленьей дошке, другой
небольшого роста, в огромной, видимо, тяжелой волчьей дохе с пушистым
лисьим воротником.
дохе. Он приблизился к майору, пытаясь разглядеть его лицо.
- представился человек в волчьей дохе. - А это - комендант рудничного
поселка, - представил он спутника.
Промерзли?
тоненьким голоском и вдруг пронзительно крикнул: - Эй, ребята! Закройте
самолет хорошенько и оставьте одного дежурить. А через часок я смену
подошлю. Так бросать машину, без присмотра, неудобно.
полкилометра. Мы только час назад получили указание по радио подготовить
для вас посадочную площадку и выложить костры. И, как видите, все в
порядке, как на заправском аэродроме. Собрали быстро людей, Подвезли сухих
дров, керосину. Нам и мороз нипочем.
которой шагал майор и его спутники.
за проявленные им распорядительность и расторопность, но он почему-то
промолчал.
прилетевших, Винокурова и Белолюбского.
груз и легко потащил его к рудничному поселку.
наезженной дороге, и старший лейтенант Ноговицын пошутил:
пройтись пешком до поселка, чтобы отошли ноги.
принять за скопище деревянных построек, разбитых без плана, без улиц.
Розвальни катились возле высокого дощатого забора, иногда задевая его, и,
наконец, остановились у занесенного снегом, неуютно выглядевшего рубленого
домика.
Винокуров. - Это у нас специально для приезжих, вроде как гостиница
"Гранд-Отель" в Москве. Правда, она не совсем благоустроена, но...
товарищей, а мне надо побеседовать с директором.
с саней, начал оглядывать теснящиеся вокруг домики.
коменданту: - Товарищ Белолюбский, проводите гостей. Печь там горит,
постели готовы. Распорядитесь насчет еды. Посмотрите, хватит ли дровец на
ночь. Если маловато, то не выпрягайте лошадь и подбросьте охапки
три-четыре березовых. Можно у меня взять.
механика и радистку следовать за ним.
барачного типа, - где помещался его кабинет.
оставил дома, Шелестов разглядывал доску на стене, залепленную листочками
разных объявлений.
настольный свет.
попавшего сюда, большого кожаного кресла и железного шкафа в углу, ничего
не было. И пока Винокуров отыскивал стул для гостя. Шелестов подумал, что
заместитель директора или очень деловой человек, не любящий, когда у него
засиживаются посетители, или очень строгий начальник, которому нравится,
когда его подчиненные докладывают ему стоя.
майор смог рассмотреть его внешность. Это был подвижный, небольшого роста
человек с белыми выцветшими бровями, из-под которых по-детски наивно
смотрели маленькие голубые глаза. У Винокурова был тонкий острый нос и
вьющаяся русая бородка, которую он то и дело подергивал. Общий вид у него,
как решил майор, был какой-то расстроенный, вымученный. Казалось, что его
мозг занят разрешением недоуменной или непосильной для него задачи.