Чтение 7–й страницы книги ~Запертая комната~

- Примерно?

- Я не взял с собой рулетки. Месяца два пролежал, должно быть, совсем
сгнил. В комнате было два стула, стол и кровать.

- Два стула?

- Ага.

- Ты только что сказал - один.

- Правда? Нет, кажется, все-таки два. Так, еще полка с книгами и старыми
газетами. Ну и на кухне две-три кастрюли, кофейник и все такое прочее.

- Все такое прочее?

- Ножи там, вилки, консервный нож, мусорное ведро...

- Понятно. На полу что-нибудь лежало?

- Ничего, не считая покойника. Полицейские тоже ничего не нашли, я
спрашивал.

- В квартиру еще кто-нибудь заходил?

- Нет, ребята сказали, что никто не заходил. Только я да они. Потом
приехали мужики с фургоном и увезли труп в полиэтиленовом мешке.

- И причина смерти Свярда уже установлена.

- Ага, вот именно. Застрелился. Уму непостижимо! Куда же он пушку-то дел?

- У тебя есть какие-нибудь предположения на этот счет?

- Ноль целых. Дурацкий случай. Этого дела не раскрыть, я точно говорю.
Редко, но бывает.

- А полицейские что сказали?

- Да ничего. Что они могут сказать - обнаружили труп, убедились, что все
было заперто, и точка. Если бы в квартире пушка была, неужели мы ее не нашли
бы. Да и где ей быть, если не на полу рядом с покойничком.

- Ты выяснил личность покойника?

- А как же. Фамилия - Свярд, на двери написано. С одного взгляда видно,
что за человек.

- Ну-ну?

- Обычный алкаш, надо думать. Клиент для органов призрения. Такие
частенько кончают с собой. Или упиваются до смерти, или с инфарктом на тот
свет отправляются.

- Больше ничего существенного не добавишь?

- У меня все. В общем, головоломка... Загадочный случай. Тут и ты не
справишься, помяни мое слово. Да и будто нету дел поважнее.

- Возможно.

- Как пить дать. Мне можно сматываться?

- Погоди,- ответил Мартин Бек.

- У меня все.- Альдор Гюставссон ткнул сигару в пепельницу.

Мартин Бек встал и подошел к окну.

- Зато у меня не все,- заметил он, стоя спиной к собеседнику.

- А что такое?

- Сейчас услышишь. Например, на прошлой неделе на место происшествия
выезжал криминалист. Большинство следов было уничтожено, но на коврике он
сразу обнаружил пятна крови, одно большое и два поменьше. Ты видел пятна
крови?

- Нет. Да я их и не искал.

- Это чувствуется. А чего же ты искал?

- Да ничего. Ведь все и так было ясно.

- Если ты не заметил крови, мог и другое пропустить.

- Во всяком случае, огнестрельного оружия там не было.

- Ты обратил внимание, как был одет покойный?

- Не так чтобы очень. И ведь труп-то сгнил уже. Что на нем могло быть,
тряпье какое-нибудь. И вообще, я не вижу, чтобы это играло какую-нибудь
роль.

- Но ты сразу определил, что покойный был бедняк и жил одиноко. Не
какая-нибудь приметная личность.

- Точно. Насмотришься, как я, на всяких алкашей и прочую шушеру...

- И что же?

- А то, что я свою публику знаю.

- Ну а если бы покойник занимал более высокое положение в обществе?
Тогда, надо понимать, ты работал бы тщательнее?

- Само собой, тут приходится все учитывать. Нам ведь тоже достается дай
бог.

Альдор Гюставссон обвел взглядом кабинет.

- Вам тут, может, и невдомек, но у нас работы выше головы. Охота была
изображать Шерлока Холмса каждый раз, как тебе попадется мертвый босяк. Ты
еще что-нибудь хочешь сказать?

- Да. Хочу отметить, что это дело ты вел из рук вон плохо.

- Что?

Гюставссон встал. Похоже, до него только теперь дошло, что Мартин Бек
вполне может испортить ему карьеру.

- Погоди,- бормотал он.- Только потому, что я не заметил кровавых пятен и
несуществующего пистолета...

- Эти упущения еще не самое главное,- сказал Мартин Бек.- Хотя тоже грех
непростительный. Хуже то, что ты позвонил судебному врачу и дал указания,
которые основывались на предвзятых и неверных суждениях. Кроме того,
заморочил голову полицейским, и они поверили, что дело элементарное, тебе,
мол, достаточно войти в комнату и окинуть ее взглядом, и все станет ясно.
Заявил им, что никаких специалистов вызывать не нужно, потом велел забирать
тело и даже не позаботился о том, чтобы были сделаны снимки.

- Господи,- произнес Гюставссон.- Но ведь старикашка сам покончил с
собой.

Мартин Бек повернулся и молча посмотрел на него.

- Эти замечания... надо понимать как официальный выговор?

- Вот именно, строгий выговор. Всего хорошего.

- Погоди, зачем же так, я постараюсь исправить...

Мартин Бек отрицательно покачал головой. Следователь встал и направился к
выходу. Он был явно озабочен, но, прежде чем дверь затворилась, Мартин Бек
услышал, как он произнес:

- Черт старый.

По правде говоря, такому, как Альдор Гюставссон, не место в уголовной
полиции и вообще в полиции. Бездарный тип, заносчивый, развязный, и совсем
неверно понимает свою службу.

Прежде в городскую уголовную полицию привлекали лучших сотрудников. Да и
теперь, наверно, к этому стремятся. Если такого человека сочли достойным два
года назад, что же будет дальше?

Ладно, первый рабочий день окончен. Завтра надо будет пойти и посмотреть
на эту запертую комнату.

А сегодня вечером? Поест, что дома найдется, потом посидит и полистает
книги, которые следует прочесть. Будет лежать в постели и ждать, когда
придет сон. Один-одинешенек.

В собственной запертой комнате.

VIII

Эйнар Р"нн любил природу, он и в полицейские пошел потому, что работа
живая, много времени проводишь на воздухе. Но с годами, поднимаясь по
служебной лестнице, он все больше превращался в кабинетного работника и на
свежем воздухе - если это выражение применимо к Стокгольму - бывал все реже.
Для него стало жизненной потребностью проводить отпуск в родных горах у
Полярного круга. Стокгольм он, по чести говоря, крепко невзлюбил и уже в
сорок пять начал мечтать о том, как уйдет на пенсию и навсегда вернется в
Арьеплуг.

Близился очередной отпуск, но Эйнар Р"нн опасался, как бы его не
попросили повременить с отдыхом, пока не будет раскрыто это дело с
ограблением банка.

И, стремясь хоть как-то ускорить расследование, он в понедельник вечером,
вместо того чтобы ехать в Веллингбю, где его дома ждала жена, решил
отправиться в Соллентуну и побеседовать с одним свидетелем.

Мало того, что Эйнар Р"нн добровольно взялся посетить свидетеля, которого
вполне можно было вызвать обычным порядком,- он проявил при этом такое
рвение, что Гюнвальд Ларссон, не подозревая об эгоистических мотивах
товарища, спросил его, уж не поссорился ли он с Ундой.

- Ага, не поссорился,- ответил Р"нн с обычным для него презрением к
логике фразы.

Свидетель, которого собрался проведать Эйнар Р"нн, был тот самый
тридцатидвухлетний рабочий-металлист, который давал показания Гюнвальду
Ларссону о виденном возле банка на Хурнсгатан.

Звали его Стен Ш"грен, он жил один в типовом домике на Сонгарвеген. Когда
Р"нн вышел из машины, Ш"грен стоял в садике перед домом и поливал розовый
куст, но при виде гостя поставил лейку и отворил калитку. Вытер ладони о
брюки, поздоровался, потом поднялся на крыльцо и предложил Р"нну войти.

Домик был маленький, на первом этаже, кроме прихожей и кухни,- всего одна
комната. Дверь в комнату была приоткрыта. Пусто... Хозяин перехватил взгляд
Р"нна.

- Только что развелся с женой,- объяснил он.- Она забрала часть мебели,
так что здесь сейчас не очень-то уютно. Пошли лучше наверх.

На втором этаже находилась довольно просторная комната с камином, перед
которым стояли низкий белый столик и несколько разномастных кресел. Р"нн
сел, но хозяин остался стоять.

- Хотите пить? - спросил он.- Могу сварить кофе, а еще в холодильнике
должно быть пиво.

- Спасибо, мне то же, что и вам,- ответил Р"нн.

- Значит, пиво.

Он сбежал вниз по лестнице и загремел посудой на кухне. Эйнар Р"нн
осмотрелся кругом. Мебели не густо, зато стереофоническая радиола и довольно
много книг. В газетнице у камина - газеты и журналы: "Дагенс нюхетер", "Ви",
"Ню даг", "Металларбетарен".

Стен Ш"грен вернулся со стаканами и двумя банками пива и поставил их на
белый столик. Он был жилистый и худощавый. Косматые рыжие волосы нормальной,
на взгляд Р"нна, длины. Спортивная рубашка защитного цвета. Лицо в