бросил на стол несколько монет и, помахав рукой Джо-Анн, быстро вышел следом
за ним. Хадсон направился прямо к "Венеции" и вошел в дом. Вероятность, что
он вскоре опять выйдет на улицу, была невелика. Я вернулся к своей
автомашине, выехал на главную улицу и припарковал машину у края тротуара
метрах в двадцати от бара. Теперь меня интересовал толстяк с улыбчивым
лицом, с которым беседовал Хадсон в баре. Может быть, все это ни к чему, и я
просто тяну пустышку? Ведь никому не возбраняется при такой жаре зайти в бар
и пропустить там кружечку свежего холодного пивка. А я сдуру не нашел ничего
лучшего, как следить за контактами Хадсона в баре...
автомобиль. Толстячок пулей выскочил из заведения и сел в машину. Я
пропустил грузовик, затем "шевроле", потом поехал следом. Путь оказался
недолгим. Через десять минут мы подъехали к ближайшей улице торгового
квартала. Такси внезапно остановилось, что застало меня врасплох. Только что
нас разделяли две автомашины, и вот уже такси стоит у бровки тротуара, а
толстяк лихорадочно роется в бумажнике, чтобы расплатиться. Я тут же
затормозил; водитель, который следовал за мной в "олдсмобиле", тоже был
вынужден дать резкий тормоз.
жизнь до и после рождения; сердиться на него было бы несправедливо. Я
быстренько выскочил из автомашины и рванул стометровку до двадцатиэтажного
коммерческого здания, в которое устремился мой толстяк. В холле оказалось
два лифта. Я не стал пытаться настигнуть толстяка, когда увидел, что он
вошел в кабину справа и что-то сказал лифтеру. Кроме него, в лифте никого
больше не было. Можно с уверенностью сказать, что пока он меня еще не засек,
а попадаться ему на глаза отнюдь не входило в мои планы. Во всяком случае, в
данный момент. На световом табло обозначился шестой этаж - туда направлялся
толстяк. Я подошел ко второму лифту.
согласно кивнул головой. Мы молча поднялись. Прибыв на этаж, лифтер нажал на
белую кнопку, и дверцы лифта бесшумно открылись.
висела белого дерева доска, на которой черными буквами обозначались названия
фирм и учреждений, расположенных на данном этаже. Толстяк уже куда-то исчез.
На выбор было двенадцать контор. Рядом открылась дверь. Я обернулся и
зафиксировал враждебный взгляд молодой черноволосой секретарши в
безукоризненном костюме, она несла под мышкой груду досье. Пришлось сделать
вид, будто я увлечен исследованием доски с указанием фирм. Секретарша с
неодобрительным видом проследовала в другую комнату дальше по коридору. А я
подошел к лифту, которым воспользовался ранее толстяк, и нажал кнопку вызова
кабины. Спустя несколько секунд дверцы кабины распахнулись, лифтер, молодой
парнишка с белокурыми вьющимися волосами, вопросительно смотрел на меня.
пятидолларовик, понюхал его зачем-то и засунул в карман.
Улавливаешь?
шестой этаж. Он из какой фирмы?
толстый, с веселой мордой. На нем серый костюм.
работает!
ходит, не знаешь?
Скажите, вы, наверное, подозреваете какую-нибудь из секретарш?
информировали. Спасибо, однако, за сведения. Звонок надрывался. У лифтера
был смущенный вид.
сам виноват.
взглянул на звонок, который продолжал трезвонить, и скорчил гримасу. - Если
не возражаете, шеф, отправлюсь за клиентом, ишь как нервничает!
захлопнулись, кабина пошла вниз. Я поискал на доске объявлений название бюро
путешествий. Туристское агентство Монктон-Сити, помещение ј 7. Направился к
комнате за этим номером. На стеклянной двери значилось название агентства,
под ним указание - "Справочное бюро". В мои планы не входило столкнуться нос
к носу с толстяком. Стал расхаживать взад-вперед перед соседней комнатой,
где красовалась вывеска "Эксмур нувелти компани". Тут из бюро путешествий
пробкой выскочил толстяк и устремился по коридору к лифту. "Всегда ли он так
торопится?" - спросил я себя. Нетерпеливый какой-то тип. Между тем ноги уже
перенесли меня через порог "Эксмур нувелти компани". Лысый клерк лет сорока,
сидящий за какими-то бумагами, поднял голову и с беспокойством взглянул на
меня.
бюро путешествий. Был готов ко всему, но только не к тому, что предстало
взору. В приемной туристского агентства Монктон-Сити стояло два одинаковых
письменных стола за которыми восседали две девицы, самые красивые из всех,
что мне когда-либо доводилось встречать. Одна из них, платиновая блондинка,
была одета в платье из черной материи весьма строгого покроя, но с большим
вырезом на груди. Другая, брюнетка с пышными блестящими волосами, носила
точно такое же платье, только из белой ткани. Обе приветливо улыбались.
Появилось такое чувство, будто нахожусь под перекрестным огнем двух
крейсеров.
поочередно разглядывать обеих красоток.
совершенно вылетело из головы!
агентство Монктон-Сити умело вести дела. Войди сюда какой-нибудь бедняга с
целью приобрести билет до Сан-Франциско, вполне мог выйти отсюда, снабженный
билетами и всеми необходимыми бумаженциями для кругосветного круиза.
надписью "Дирекция". Кивнул в ту сторону.
исчезли. Словно вдруг произошло короткое замыкание.
всего несколько шагов, но она вложила в них всю свою грацию и очарование.
Брюнетка же не скрывала, что потеряла ко мне всякий интерес. Она взяла
карандаш, раскрыла какой-то красочный проспект и стала делать заметки на
блокноте из лимонно-желтой бумаги. Блондинка вышла из кабинета директора,
оставив дверь полуоткрытой.
обратила на это никакого внимания, повернулась ко мне спиной и пошла на свое
место. Я открыл позолоченную дверь и взглянул на мистера Хартли. Это было
нечто ультрамодное. Костюм белого полотна, стильный голубой шелковый
галстук, из бокового кармашка высовывался кончик безукоризненного платка.
Лет сорока, худощавый, с приятными чертами лица, никакого излишка мяса и
костей в нижней челюсти или подбородке. Очень светлые голубые глаза и
прическа а-ля Джон Кеннеди. На розового дерева письменном столе небольшая
табличка слоновой кости с надписью: "Мирон С. Хартли". Весь антураж кабинета
как бы внушал мысль, что Мирон С. Хартли идет по жизни правильным путем.
означает, что я полицейский. Равным образом и то, что вы в чем-то
подозреваетесь. Или я ошибаюсь?
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Панов Вадим
Афанасьев Роман
Контровский Владимир
Шилова Юлия