Чтение 7–й страницы книги ~Пророк: Голос ангела~

пользу сокамерников.

- Лукин думает, - шептались они. - Наверное,
следователь предложил ему сделку, вот и решает теперь
антиквар.

Зашел спор. Мнения разделились. Одни считали, что
Иванов предложил сдать подельщиков, другие - будто
следователь потребовал открыть тайники с деньгами и
драгоценностями.

До самого утра Самсон Ильич не проронил ни слова,
поднялся же просветленный, почти веселый.

- Я для себя все решил, - радостно сообщил он.

- Что?

- Покориться судьбе.

Адвокат, вызванный в следственный изолятор по
b`%!." -(n Лукина, схватился за голову:

- Самсон Ильич, ты решил не бороться?

- Нет, - покачал головой Лукин, - я согласен сесть.

- Ты сошел с ума!

- У меня есть шансы избежать тюрьмы? Только честно! -
Лукин взял адвоката за руку.

Тот несколько секунд смотрел прямо в глаза антиквару,
затем отвел взгляд:

- Честно говоря, у тебя почти нет шансов выйти на волю.
Конечно, мы подадим апелляцию...

- Не надо, - вздохнул Луки", - меня удовлетворит, если
ты сумеешь максимально скостить срок.

- Воля твоя, Самсон Ильич, только я не понимаю, что они
с тобой сделали? Ты же всегда был волевым, никто сломать
тебя не мог.

- Я сам себя сломал... Стар стал... И еще одна просьба,
- Самсон Ильич покрепче сжал запястья адвокату, - сделай
так, чтобы квартира и имущество все же остались за мной. Я
не хочу, чтобы растащили мою библиотеку, чтобы исчезли мои
коллекции.

- Я уже об этом позаботился, - усмехнулся адвокат, - и
могу тебя поздравить с новым родственником.

- Как это?

- У тебя, оказывается, появился племянник, о котором ты
до этого ничего не знал, и он был прописан в твоей квартире
еще до твоего ареста.

- За это спасибо, - расплылся в улыбке Лукин. - Но ты
уверен, что он надежный человек?

- Жить он там не будет, к вещам твоим не притронется,
после твоего освобождения на имущество претендовать не
станет. Он у меня на крючке, по гроб жизни мне обязан. Зря
ты так, Самсон Ильич! Я же говорил наверху, если бы ты взял
на себя пару махинаций с церковными предметами, они готовы
были снять с тебя обвинение в хранении оружия.

- Тогда бы меня посадили с конфискацией. Все уже
решено.

- Кем?

- Мной!

***

Вот так и оказался Самсон Ильич Лукин сперва за
решеткой, а потом и за колючей проволокой. В тюрьме и на
зоне бесполезно объяснять, что посадили тебя зря, там все
сидят ни за что. Попытки оправдаться лишь вызывают
насмешливые улыбки у товарищей по несчастью, Будучи
человеком сильным, умеющим устраиваться в жизни, Самсон
Ильич уважал не столько криминальных авторитетов, сколько
мужиков сильных, умеющих противостоять несчастьям. На зоне
особенно трудно прожить без друзей и знакомых. Лишенный
свободы лишен и выбора. Приходится довольствоваться общением
с теми, кого Бог послал. Контингент же в местах лишения
свободы специфический, редкий заключенный заинтересуется
такой тонкой материей, как искусствоведение.

Наведывались в библиотеку люди разные. Забредали сюда и
бывшие интеллигентные люди, инженеры, преподаватели вузов,
попавшиеся на взятках, начальники строительных управлений,
распродавшие вверенные им стройматериалы. Забредали для
того, чтобы поговорить с интеллигентным, умным человеком,
именно таким и слыл Самсон Ильич на зоне.

Но однажды в библиотеке появился мужчина, сделанный из
иного теста, чем предыдущие посетители. Образованием и
тонкостью манер он не отличался: простое, словно вырубленное
топором из деревянной колоды, лицо, крепкая, приземистая
фигура.

- Кузьма Пацук, - представился он Лукину и подал руку с
таким видом, словно Лукин обязан ее пожать.

Когда рукопожатия не произошло, Пацук нисколько не
огорчился.

- Почитать чего-нибудь не найдется? Лукин широким
жестом указал на стеллажи:

- Откуда я знаю, чего тебе хочется, даже в нашей
библиотеке всякие книжки есть.

- Я аккуратно читаю и книжки беречь умею, - предупредил
Кузьма Пацук и, сбросив ватовку, присел на корточки возле
стеллажа.

Лукин на какое-то время потерял к нему интерес. Он
сидел за письменным столом и сквозь увеличительное стекло
рассматривал прекрасно сделанные репродукции древнерусских
икон.

Прошли полчаса, час... Самсон Ильич даже забыл о
посетителе, так тихо он себя вел. Пацук возник перед Лукиным
внезапно, библиотекарь даже вздрогнул.

- Выбрал что-нибудь? - спросил он, глянув на мозолистые
руки Кузьмы.

- Не знаю даже. Может, вы чего посоветуете?

- Библиотека здесь специфическая, - напомнил Самсон
Лукин.

- Я это заметил. Книги все больше по искусству.

- Когда в дерьме сидишь, к возвышенному тянуться надо.

- Я понимаю, - зашептал Пацук, - мне бы книжку, - он
закатил глаза к облезлому потолку, - о войне восемьсот
двенадцатого года.

Лукин пристально посмотрел на пришельца. Обычно
читателей интересовали боевики, романы о любви, в крайнем
случае научная фантастика, исторической литературой
интересовались впервые.

- Почему шепотом спрашиваешь? Пацук осмотрелся и
улыбнулся недоброй улыбкой.

- Самсон Ильич, очень мне надо. Навскидку Лукин не Смог
назвать нужную книжку. Пробежался пальцами по карточкам
каталога. Первой книжкой на заказанную тему оказалось
жизнеописание Наполеона.

- Кажется, есть что-то, - сказал Самсон Ильич, исчез за
стеллажом и вернулся с толстой книжкой в простом бумажном
переплете, изданной коммерческим издательством совсем
недавно. В тексте густо встречались "яти" и "еры", издатели
даже не удосужились перенабрать текст, сделали перепечатку
$.`%".+nf(.--.#. издания.

Лукин немного поколебался, стоит ли давать книгу Пацуку
на руки или же пусть читает в библиотеке, но перспектива
провести несколько ближайших дней в обществе
малоинтеллигентного человека Самсона Ильича не прельстила.

- Смотри, книгу вернешь в целости и сохранности.

- За мной - железно, - пообещал Пацук.

"Странный интерес у мужика", - подумал Лукин.

Так уж случается, что незначительное происшествие может
запасть в память - так, как западает навязчивая мелодия. Что
ни делай, а из головы не идет.

"Пацук... Наполеон.., восемьсот двенадцатый год..." -
эти слова то и дело проносились в голове Самсона Ильича, не
давая ему покоя. Не хватало ясности. Кто такой Пацук, на кой
черт ему понадобилось подробно разузнать о событиях
двухвековой давности?

Лучший способ избавиться от навязчивых вопросов - это
получить на них ответы. Так Лукин и поступил. Он зашел к
заместителю начальника зоны, отвечавшего за воспитательную
работу среди лишенных свободы, и напрямую поинтересовался,
кто такой Кузьма Пацук.

- Зачем это вам, Самсон Ильич? Скрывать Лукину было
нечего, и он рассказал о странной просьбе. Майор лишь пожал
плечами, он не мог объяснить странное желание Кузьмы.

- Личное дело давать вам на руки, в общем-то, не
положено, - предупредил майор, - но вы человек
интеллигентный, здравомыслящий, - и перед Лукиным легла
картонная папка с документами.