кто-то склонился над ним. Григорий попробовал открыть глаза, хотел
проверить, явь это или сон, но приподнять веки не смог, как ни старался. Они
словно налились свинцом. Потом исчезло и это желание. Он больше ничего не
хотел и не чувствовал...
с которым она еще не успела ознакомиться, как от нового жилья. Подумать
только! Вместо шаблонной берлинской квартиры в ее распоряжении домик с
патио, то есть внутренним двориком посредине, где среди вечнозеленых
деревьев и пышных цветов неугомонно журчит фонтан, наполняя кристально
чистой водой небольшой, выложенный мраморными плитами бассейн.
тенистую веранду. Она огибала домик со всех четырех сторон, замыкая патио.
до наших дней. Местные жители очень любят патио и даже новые дома строят в
стиле старинных мавританских.
мысли, что владеет чем-то исключительным, особым.
милая. Они не все действующие. Представь себе, значительная часть фонтанов
снабжается водой из акведуков, построенных еще во времена Юлия Цезаря, когда
Севилья была римской колонией.
перед завистливой Гретой Эйслер, которая считает, что я завез тебя чуть ли
не в ссылку. Один музеи чего стоит. Не зря испанцы говорят: "Кто не бывал в
Севилье, тот ничего не видал".
должна носить здесь фамилию фрау Нунке! Да, а как будет с письмами? Не могу
же я написать родным и знакомым...
позаботился.
приходится действовать через подставных лиц. И не мучь этим свою хорошенькую
головку. У нее и так много хлопот: надо обставить наш дом, как положено
богатому коммерсанту, позаботиться о твоих туалетах. Мне придется завести
обширные знакомства. Надо будет выезжать в свет, принимать у себя... Ты
довольна?
немного пожить вдвоем? Помнишь, как тогда, во время свадебного путешествия?
молодожены вынуждены были останавливаться во второразрядных гостиницах, где
всегда остро пахло кухней, приходилось умываться из фаянсового таза, а белье
меняли раз в две недели. Берта была очень мила и делала вид, что ее это ни
чуточки не трогает, но он, Иозеф, нестерпимо страдал от чувства унижения,
возникавшего всякий раз, когда приходилось отказывать себе в удобствах или
невинных развлечениях. Именно там, в Италии, он дал себе слово во что бы то
ни стало при первой же возможности выбиться в люди. Наследник обедневшего
юнкерского рода, он по приезде домой с упорством и педантичностью
возобновлял старые родственные связи и вскоре стал завсегдатаем нескольких
небольших салонов, где собирались в основном военные, близкие к
околоправительственному окружению, мечтавшие о реванше после позорного
поражения в войне четырнадцатого года. Молодой энергичный офицер привлек к
себе внимание тем, что уже в те годы призывал готовиться к реваншу. Его
заметили. Вскоре одно важное лицо из одного влиятельного учреждения
предложило ему должность, солидный оклад и специальные премиальные за
выполнение особо деликатных поручений. Одним из них и была поездка на
продолжительный срок в Севилью, большой портовый город с артиллерийскими,
авиационными, оружейными и патронными заводами. Так появился "коммерсант"
Иозеф Нунке - человек богатый, светский, любезный, которого охотно принимали
в обществе.
тогда предоставить тебе все, что хотел. Зато теперь...
позабыл об этом. - В укоризненном взгляде Берты было ожидание, она
надеялась: муж усыпит ее ревнивые подозрения. Почти полгода они не виделись,
мало ли что могло произойти за это время...
по щеке.
оправы. Теперь она у нас будет. И любовь наша расцветет заново. Увидишь, как
весело и счастливо мы тут заживем.
прогулок горожан. В аллеях, протянувшихся среди апельсиновых деревьев, было
людно. Берту удивило, как много знакомых у ее мужа. С одними он просто
здоровался, кивая издалека, к другим подходил, знакомил с женой. Берту
бесцеремонно разглядывали, но встречали приветливо, она чувствовала, что
нравится, и это тешило ее женское самолюбие. Однако, возвращаясь домой, она
была печальна. Молодая женщина хотела первый вечер на испанской земле
провести с мужем наедине: поведать ему о всех горестях своей одинокой жизни,
ощутить близость того, о ком так тосковала, убедиться, что чувство к ней не
угасло.
расспрашивает о новых знакомых, не замечает, кажется, прелести и своеобразия
зданий, мимо которых они проходили.
попросила Берта. - Все эти сеньоры и сеньориты слишком болтливы, а обилие
новых лиц меня просто ошеломляет. К тому же я очень плохо знаю испанский...
чудесного учителя. Местный врач, влюбленный в старину. Он разговаривает
по-немецки, правда с акцентом, и охотно будет сопровождать тебя в
путешествиях по городу. Я уже договорился с ним.
столько времени, сколько хотел бы. Не забывай - у меня много служебных
обязанностей.
за обедом и вечером, да и то не каждый день. Если бы не хлопоты с
устройством нового жилья, она просто не знала бы, куда себя девать. И если
бы не дон Эмилио Эрнандес.
пугал Берту старомодной изысканностью манер, его присутствие сковывало ее.
Но доктор так чутко улавливал все оттенки ее настроения, умел так тактично
переключать ее мысли на другое, когда она была чем-то недовольна или
опечалена, так все хорошо знал, что вскоре стал для Берты незаменимым
советчиком и чичероне.
удовольствием бродила по городу. Она научилась ощущать аромат его истории -
ведь о каждом вновь увиденном памятнике старины дон Эмилио рассказывал так
увлекательно! В его печальных глазах вспыхивала настоящая страсть, и мертвые
камни оживали, залы дворцов заполнялись призраками бывших их владельцев, на
развалинах городского вала снова поднимались шестьдесят шесть башен
двадцатиугольной Торе дель Оро - Золотой башни, построенной на
Гвадалквивире. Сюда, как и в седую старину, приставали корабли, груженные
сокровищами испанских конквистадоров.
неделя, и она решила попробовать свои силы и проверить приобретенные знания.
университет, биржа, собор Пресвятой Девы... дорогая, неужели ты собираешься
тащить меня туда? Все это я видел, и, признаться, из всех сооружений, какими
здесь гордятся, меня больше всего интересует цирк для боя быков. После
мадридского он, кажется, второй по величине во всей Испании. Вот это
настоящая экзотика, а не изъеденные временем дворцы. Обязательно пойдем с
тобой на корриду! Я один раз был - незабываемое зрелище и незабываемое
ощущение...
начали возводить еще в двенадцатом веке! Аюнтамьендо - ратуша, о которой ты
с таким пренебрежением говоришь, - это же здание пятнадцатого века, стиль
раннего Ренессанса. В библиотеке Колумба, основанной его сыном, кроме массы
редчайших книг, хранится около двух тысяч древних рукописей. Что же до
кафедрального собора, то я просто очарована его величием и красотой. Он весь
словно тянется к небу. А его колокольня, прославленная "Ла хиральда"!
Знаешь, ее перестроили из минарета, да и весь собор возведен на фундаменте
маврской мечети в самом начале пятнадцатого века. Правда, потом кое-что
расширили, достроили... Ну, давай пойдем сегодня хоть в собор! Когда играет
орган на пять тысяч труб... Или когда смотришь на святого Антонио, кисти
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Акунин Борис
Глуховский Дмитрий
Сертаков Виталий
Посняков Андрей