раздался требовательный голос Цецилии изнутри машины. - И куда подевались
рассыльные?
тип.
машины чемодан Мелькера, закрыл багажник и уехал.
Мелькеру пришлось самому тащить чемодан в главное здание. Лифт не работал.
Чемодан оттягивал руку - ведь Мелькер взял с собой и рукопись "Цена
благоволения", собираясь еще поработать над ней. Добравшись наконец до
верхнего этажа, он услышал пение, доносившееся из Восточной башни.
Охваченный внезапным и необъяснимым духом противоречия, он потащился с чемо-
даном в Восточную башню, открыл дверь и вошел. За столом сидели три раввина.
Все трое в черных шляпах, длинных черных лапсердаках и темных очках, все
трое пели. Борода у среднего была седая, у правого рыжая, у левого черная. И
у всех троих веером через всю грудь. За их спинами было окно. Моисей Мелькер
присел на чемодан и стал слушать пение раввинов. Потом пение прекратилось.
Раввин с седой бородой снял темные очки, но глаза его оставались закрытыми.
предназначенную не для него.
отсутствие обслуживающего персонала.
не открывая глаз. - Моисей Мелькер собирается возглавить обитель утешения и
молитвы для богатых и требует, чтобы был обслуживающий персонал?
Мелькер. - Как этого не понять? Я все еще в растерянности. Ведь возглавляя
обитель молитв, приходится решать и организационные вопросы.
очки. У этого глаз вообще не было, лишь пустые глазницы. - В "Приюте нищеты"
богачи сами будут себя обслуживать.
башню с чемоданом в руке, несмотря на его тяжесть.
богачей, предводительствуемые вдовой одного из президентов. Но и Европа была
представлена, причем не только вдовами, но также и крупными промышленниками,
владельцами банков, генеральными директорами, инвесторами и спекулянтами,
магнатами рынка недвижимости, биржевиками. По приезде одни растерянно
переминались возле своих чемоданов на площадке перед пансионатом - погода
стояла вполне сносная, другие плотной толпой заполнили музыкальный павильон,
так много их приехало - целое стадо паломников стоимостью в несколько
миллиардов, жаждущее новых развлечений. Водители, доставившие их сюда в
такси и роскошных лимузинах, длинными колоннами спускались в ущелье, держа
путь домой. Все были встревожены отсутствием персонала. Наконец в портале
главного здания появился Моисей Мелькер. Все умолкли. Моисей Мелькер умел
говорить так, что слушатели думали, будто он верит в то, что говорит. Для
начала он привел слова Иисуса, сохраненные для нас тремя евангелистами:
Царство Божие", а также ответ Христа на растерянный вопрос апостолов, кто же
может спастись: "Человекам это невозможно, Богу же все возможно". Блаженны
нищие духом, ибо их есть Царство Небесное, продолжал Мелькер. Нищие - чьим
духом? Разве духом Великого Старца (Мелькер имел в виду Бога с бородой)?
человеческим духом, то есть бедняки, ибо дух человека - деньги, pecunia
по-латыни, и слово это происходит от pecus, что значит "скот". Деньги - это
скотство. Обмен "животное на животное", "верблюд на верблюда" превратился в
обмен "животное на деньги", "верблюд на деньги", "стоимость на стоимость".
деньгах, и культура, и цивилизация, и поэтому же все, что человек делает и
осуществляет благодаря деньгам и при их помощи - хорошее и плохое, весь этот
мощный кругооборот сделок, дающих хлеб нашим братьям или несущих им голод,
сделок с тем, что нас одевает, и с тем, что раздевает, с жизненно важным и
смертельно вредным, с непреходящими и с преходящими ценностями, с
необходимым и излишним, с искусством и безвкусицей, с кинематографией и
порнографией, с любовью самоотверженной и продажной, - все это суета сует, и
движет всем этим тщеславие Человека, а не Великого Старца. Но если бедняк, у
которого ничего нет за душой, попадет в рай, то тому, кто богат, дорога в
рай заказана: собственность приносит ему не счастье, а несчастье, он
придавлен своей собственностью, ибо любая собственность - это тяжкий груз, в
чем бы она ни состояла - в капитале или в культуре. Потому богатый юноша и
удалился от Христа опечаленный, что был очень богат. Он с радостью стал бы
бедным, с радостью продал бы все свое имущество и роздал деньги нищим, как
потребовал от него Иисус, - но чего бы он добился? У бедных богатство тут же
утекло бы между пальцев без всякого толка и смысла, и они вновь впали бы в
нищету. Кому предназначено Царство Божие, того Великий Старец не отдаст
силам ада. Ну, а тот юноша, он, конечно, стал бы нищим, обанкротился,
утратил платежеспособность, разорился, вылетел в трубу. Но душа его все
равно не попала бы прямиком в рай: ибо нищим он стал не по воле Великого
Старца на Небесах, а по воле самого юноши, то есть по воле человека.
свыше:
странствовавший по земле в рубище, тоже подвергает человека искушению.
в лохмотьях, как Иисус, стать бродягой. Вот почему богатство - это крест
христианина, и удел богача печаль, весельем наделены лишь бедные и нищие.
тишина. Из деревни донесся одинокий собачий лай. Потом вновь тишина. Моисей
молча глядел на толпу - на владельцев универмагов и средств информации, на
хозяев фабрик, банков, недвижимости, воротил гостиничного бизнеса, на всех
этих собственников, столпившихся перед ним. Он глядел на них, они - на него.
прошептал он, и все услышали его шепот. - Человекам это невозможно, а
Великому Старцу все возможно. Но на меня сейчас глядит бог Маммон, а не
Великий Старец! - вскричал он, вскочив на ноги и ощутив свою власть над
толпой. - Откуда бы ни взялось богатство, которое меня окружает, громоздится
вокруг и раздавливает, - говорил, ораторствовал, проповедовал он ледяным
голосом, делая наводящие ужас паузы, - откуда бы ни проистекал этот поток,
который валит меня с ног и перехлестывает через голову - золото, валюта,
грязные деньги, пакеты акций, облигаций, займы, номерные счета, векселя, из
каких бы источников, чистых или грязных, из каких бы кровавых или бескровных
дел, из какого бы добродетельного или порочного лона, из каких бы законных
или преступных блужданий он ни проистекал этот поток, бурля и клокоча, - в
глазах Великого Старца это всего лишь отбросы, мусор, грязь под ногами. Этот
поток им продуман и сочтен слишком легким испытанием. И все же вы,
выплеснутые сюда этой жижей, не погибшие люди. Хотя вы как бы сброшены со
счетов, в то же время как бы и приближены к Нему Его неизъяснимой милостью,
ибо она и есть то невозможное, что возможно только Великому Старцу, то
абсолютно незаслуженное, ибо если бы милость была заслужена, она была бы не
милостью, а вознаграждением. Милость - это и есть то самое игольное ушко,
сквозь которое проходит не только верблюд, но и все, здесь собравшиеся и
стенавшие под заклятием богатства. У Великого Старца последние становятся
первыми, бедные - богатыми, и бедные будут взысканы его милостью, а богатые
прокляты. Но кто ею взыскан, тому Божья милость не нужна, поскольку она ему
дана изначально. И поэтому же за богатыми, проклятыми, сытыми остается право
на Божью милость, которой они и будут увенчаны, поелику только они, отбросы
человечества, действительно в ней нуждаются. Добро пожаловать в "Приют
нищеты"! - так закончил свою речь Моисей Мелькер.
x x x
обходиться своими силами, что они обрушились в нищету. Поначалу робея, они
внесли в дом свои вещи, начали помогать друг другу, таскать чемоданы,
распределять комнаты, советоваться, исполнились благодарностью к Моисею
Мелькеру, помогавшему им, такому же беспомощному, как они сами, и сплотились
под руководством разбогатевшего и слегка впавшего в маразм английского
фельдмаршала. Он поговорил по телефону с главой федерального военного
ведомства, тот позвонил в столицу кантона дивизионному полковнику, и уже на
следующий день прибыли два грузовика со всем необходимым. Потом каждый день
приходило по грузовику. Оздоровительный аспект уступил место
душеспасительному. Врачу, обычно в летнее время курировавшему пансионат,
было отказано за ненадобностью, вода целебного источника использовалась как
питьевая. Это было символом нищеты: у кого в кармане пусто, пьет не вино, а
воду. Миллионеров и вдов-миллионерш охватило повальное увлечение жизнью
бедняков: генеральные директора стелили постели, владельцы банков
пылесосили, промышленные магнаты накрывали на стол в общем зале, крупные
менеджеры чистили картошку, вдовы миллионеров готовили еду и трудились в
прачечной, нефтяные шейхи и владельцы танкерных флотилий косили траву на
Семенова Мария
Херберт Фрэнк
Доставалов Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Круз Андрей