Чтение 7–й страницы книги ~Полное блюдце секретов~

очень к обеду располагающая. Особенно запашок. Этим же все по боку. Один
протягивает мне бутерброд с какой-то дрянью и говорит: "Угощайтесь,
прекрасные миноги". Сволочи, я тут же чуть не блеванул, извиняюсь за
нелитературное слово. Хорошо, пообедать не успел. Чернушники...

-Да, любят они миног,- подтвердил Таничев.

-Петрович, я на обратном пути в одно место зарулил, раздобыл списки
нудистов района. Завтра выдерну парочку.

-Кого-кого? - Белкин и Таничев одновременно посмотрели на Казанцева.

-Ну, этих, которые деньги старинные собирают. Надо бумаг подсобрать по
"мокрухе" на Лесной, где коллекционера завалили.

-Нудисты? Это те, что голыми ходят? Теперь уже на собратьев по оружию
смотрел Казанцев:

-Голыми? Это еще зачем?

-А им так деньги удобнее собирать. Слышь, Константин Сергеевич, я тоже в
детстве Эйнштейна с Франкенштейном путал, но чтоб нудистов с нумизматами...

Казанцев озадаченно посмотрел на свой список.

-Да ну вас к черту! Какие еще нумизматы?! Нумизматы - это обезьяны такие,
А те, что деньги собирают, это как раз нудисты. Вот, гляньте.

Костик достал из ящика стола белые корочки.

-Пожалуйста, план мероприятий по делу, утвержденный тремя начальниками.
Третьим пунктом идет: "Проверить на причастность нудистов, проживающих на
территории района". Мало того, резолюция какого-то босса из Главка:

"Тов. Казанцев, почему отработано так мало нудистов? Активируйте работу".
Так что, господа, никаких ошибок. Хотя, в принципе, какая разница - нудисты,
нумизматы, один черт - "глухарь".

Таничев перевел взгляд на Белкина, затем опять указал на плакатик с
"Самой нежностью".

-Это вам к вопросу о ценности наших бумаг. Белкин пожал плечами и снова
склонился над своим делом.

В небольшом коридоре, соединяющем кабинет с улицей, послышались шаги,
затем раздался стук в дверь.

-Заходите.

На пороге возникли три фигуры.

-Белкин кто?

Вовчик взглянул на вошедших, затем на часы:

-Я.

-Мы от Уткина.

-Проходите. Стулья в углу. Петрович, иди в кладовую, мне побазарить
нужно. Таничев понимающе кивнул.

-Константин Сергеевич, ты бы тоже переселился на время туда со своими
нудистами.

Казанцев не возражал. Взаимная договоренность. Когда кому-то нужно
поболтать один на один, остальные исчезают и не подслушивают.

Троица села на предложенные места. Первому, самому старшему по возрасту
и, вероятно, по положению, было лет сорок. Строгую прическу, смазанную
каким-то блестящим составом, красили седые волосы на висках и челке. Он был
облачен в строгий костюм серого цвета и белую рубашку с пристегивающимся
воротником; на шее красовался изысканный шелковый галстук. Нижнего белья
Белкин разглядеть не смог. На среднем пальце правой руки висел
перстень-печатка весьма внушительных размеров. Сама рука сжимала антикварную
трость с рукоятью в виде кошачьей головы. Глазки котейки сверкали, возможно,
натуральным изумрудным блеском. То есть вполне представительный видок. Не то
что у Казанцева, месяц ходившего в одной рубахе.

Второй гость был помоложе лет на десять. Он был менее разборчив в
тонкостях одежды и украшениях, но зато имел более крупные габариты
организма.

Третий посетитель, молодой товарищ лет двадцати пяти, совсем уж не знал
меры в ювелирных прибамбасах. Их было так много, что Белкин просто не смог
заострить внимание на чем-то конкретном. Чем-то товарищ напоминал саркофаг
фараона Тутанхамона. Прически как таковой на голове не было, а под
спортивным костюмом глянцево-синего цвета угадывалась суровая мускулатура.
Товарищ жевал резинку, периодически выдувая пузыри.

Все остальные элементы внешности Белкин решил рассмотреть по ходу
разговора.

-Слушаю вас. Хотя для начала давайте представимся.

-Да,- коротко ответил старший и протянул Вовчику визитную карточку.

"Шалимов Борис Сергеевич. Коммерческий директор ТОО "Мотылек"".

Белкин поднял глаза. Очень приятно. Еще один авторитет. Фамилия была
известна Вовчику, хотя живьем он видел директора "Мотылька" впервые. И
известна она была вовсе не потому, что "Мотылек" парил на вершине питерского
бизнеса. Шалимов, как и убитый Мотылевский (странное совпадение: Мотылевский
- "Мотылек", что-то в этом есть), являлся довольно внушительной фигурой в
преступном табеле о рангах. Правда, в отличие от погибшего коллеги, он
отошел от непосредственного участия во всяких криминальных гадостях и
занялся легальным бизнесом. Но от этого не стал менее авторитетным. Мозги
всегда ценились выше грубой силы, а то, что Шалимов держал под контролем
такую крупную стаю бойцов и просто сочувствующих, говорило, что мозгами он
располагает в нужном количестве.

Года четыре назад, освободившись из мест лишения свободы, Шалим сколотил
довольно сплоченную бригаду и взял под контроль пару крупных точек по сбыту
наркотиков, применив метод "возгонки и абсорбции", то есть устранив
недовольных и подмяв под себя остальных. Одолевая впоследствии редут за
редутом, он расширял границы своих владений и охватывал заботой все новые
сферы чужой деятельности. Поговаривали, что Шалим весьма умелый организатор
и, отойди *он от дел, его группировка, оставшись без лидера, мгновенно
развалится.

Впридачу к традиционным способам обработки клиентов, таким как
запугивание, покушение и физическое воздействие, он применял и весьма
нестандартные. Были известны случаи, когда он "приглашал" для обработки
крупных банкиров или предпринимателей психолога-гипнотизера, причем не
шарлатана с липовым медицинским дипломом, а высококлассного специалиста если
не с мировым, то с достаточно громким именем.

В дальнейшем Шалим пошел по традиционному пути: потихоньку превратился в
капиталиста-бизнесмена, с одной - лицевой - стороны, оставаясь бандитским
авторитетом и лидером, с другой - теневой.

Белкин, впрочем, знал о Шалимове не больше, чем о Мотылевском. Но один
факт был известен ему доподлинно. И увидев визитку своего гостя и фамилию,
стоящую на ней, именно этому факту и удивился. Группировки Мотылевского и
Шалимова враждовали. Конечно, любая группировка мечтает занять лидирующее
положение, избавившись от конкурента, и ни о какой дружбе и любви между
командами не может быть и речи, но наряду с этим всегда существует и
джентльменский подход - не лезь в наши дела, и мы не будем лезть в твои; не
занимай нашу территорию, и мы оставим в покое твою; не стреляй по нашим
людям, и мы не откроем огонь по твоим. И так далее. В любом, даже в самом
"гнилом базаре" можно всегда найти компромисс.

Поиски же компромиссов между Мотылевским и Шалимовым всегда проходили
крайне болезненно. Может, потому, что они контролировали районы,
расположенные по соседству, и пути их пересекались чаще, чем надо, а может,
из-за несхожести характеров. Гибкости и расчетливости Шалимова противостояли
дерзость и напор Мотылевского. Белкин перевел взгляд на сопровождающих
Шалимова.

-Мои замы по экономической линии,- ответил Шалимов за них.- Виктор
Михайлович и Денис.

-Слушаю.

-Вам сказали, что мы по поводу Мотылевского?

Вовчик кивнул.

-Перед началом нашего разговора я хочу обратить внимание на пару
моментов.

"Красиво излагает,- подумал Вовчик.- Наверняка знает, чем отличаются
нудисты от нумизматов".

-Во-первых,- продолжал Шалимов,- о нашей беседе, по возможности, должны
знать всего четверо.

Шалим обвел рукой присутствующих.

-Надеюсь, не стоит беспокоиться о записывающей и подслушивающей
аппаратуре? - уточнил он.

-Помилуйте,- развел руками Белкин. Он не лукавил, никаких "жучков" никто
из убойного отдела не ставил. За "жучков", запущенных другими службами, он,
естественно, ручаться не мог, но глубоко сомневался, что кому-то могло
взбрести в башку их слушать.

-Момент второй. Я не буду вводить вас в долгие и запутанные
взаимоотношения между лицами, о которых пойдет речь, а попробую обрисовать
ситуацию буквально в двух словах.

-Ваше право.

Шалимов поставил трость к столу. Вовчик обратил внимание, что движения
Бориса Сергеевича плавны и лениво-неторопливы, как у кошки.

-Да, еще один момент, который, впрочем, можно отнести непосредственно к
теме. Гибель Славы мало нас тронула, он не входил в число наших друзей.
Однако мы крайне заинтересованы в раскрытии этого убийства.

Белкин поднял бровь.

-Сейчас поясню. Вы, несомненно, уже в курсе, чем занимался Слава.
Газетчики дорвались до "клубнички". Но и без них никаких секретов о
характере его истинной деятельности для вас наверняка не существовало.

-Разумеется. Газеты, кстати, писали и о вас.

-Что делать! Оговорить человека, когда-то сидевшего, ничего не стоит. Но
беседа наша сугубо доверительная, и я не буду что-то вам доказывать. Скажу
все же, что кое-что из написанного имеет под собой почву.

Белкин улыбнулся:

-Без проблем.

-Да, так вот. На сегодняшний день сложилась такая ситуация, что вину в
смерти Мотылевского необоснованно возлагают на меня. Точнее, на моих людей.