Чтение 7–й страницы книги ~Смерть лорда Эджевера~

- Спешу на распродажу предметов искусства. Присмотрел там маленькую
статуэтку - безукоризненная в своем роде вещь. Возможно, немного macabre
, но у меня давняя слабость к macabre. Я человек с
необычными вкусами.

Снова эта странная улыбка. Я взглянул на книги, стоявшие на ближайшей ко
мне полке. Мемуары Казановы, книга о маркизе де Саде, другая - о
средневековых пытках.

Я вспомнил, как поежилась Сильвия Уилкинсон, говоря о муже. Она не
притворялась. И я задумался над тем, что же представляет из себя Джордж
Альфред Сент-Винсент Марш, четвертый барон Эджвер.

Он учтиво простился с нами и тронул рукой звонок. Греческий бог -
дворецкий поджидал нас в холле. Закрывая за собой дверь в библиотеку, я
оглянулся и едва не вскрикнул.

Учтиво улыбающееся лицо преобразилось. Я увидел оскаленные зубы и глаза,
полные злобы и безумной ярости.

Теперь мне стало абсолютно ясно, почему от лорда Эджвера сбежали обе
жены. И оставалось только поражаться железному самообладанию этого человека,
в течение всей беседы с нами сохранявшего спокойствие!

Когда мы достигли входной двери, распахнулась дверь справа от нее. На
пороге появилась девушка, которая непроизвольно отпрянула, увидев нас.

Это было высокое, стройное создание с темными волосами и бледным лицом.
Ее глаза, темные и испуганные, на мгновение встретились с моими. Затем она,
как тень, скользнула обратно в комнату и затворила за собой дверь.

В следующую секунду мы оказались на улице. Пуаро остановил такси, мы
уселись в него и отправились в "Савой".

- Да, Гастингс, - сказал он. - Беседа была совсем не такой, как я ожидал.

- Пожалуй. Какой необычный человек этот лорд Эджвер!

И я рассказал, что увидел, когда закрывал дверь в библиотеку. Слушая
меня, Пуаро медленно и понимающе кивал.

- Я считаю, он очень близок к безумию, Гастингс. Не удивлюсь, если
окажется, что он - скопище пороков и что под этой ледяной внешностью
прячутся весьма жестокие инстинкты.

- Нет ничего странного в том, что от него сбежали обе жены!

- Вот именно.

- Пуаро, а вы заметили девушку, когда мы выходили? Темноволосую, с
бледным лицом.

- Заметил, mon ami. Молодая леди показалась мне испуганной и несчастной.
Его голос был серьезен.

- Как вы думаете, кто это?

- Да, она выглядела очень испуганной, - медленно сказал я. - Такой дом -
мрачное место для молоденькой девушки.

- Вы правы. Однако мы уже приехали, mon ami. Поспешим обрадовать миледи
хорошими новостями!

Сильвия была у себя в номере, о чем нам сообщил служащий отеля, в ответ
на нашу просьбу позвонивший ей по телефону. Она попросила нас подняться.
Мальчик-слуга довел нас до двери.

Отворила ее опрятно одетая пожилая дама в очках и с аккуратно
причесанными седыми волосами. Из спальни раздался голос Сильвии, с той самой
характерной хрипотцой.

- Это мосье Пуаро, Эллис? Скажи, чтобы он сел. Я только наброшу на себя
какие-нибудь лохмотья.

Лохмотьями оказалось прозрачное неглиже, открывавшее больше, чем
скрывало. Выйдя к нам, Сильвия нетерпеливо спросила:

- Ну?

- Все в порядке, мадам.

- То есть.., как?

- Лорд Эджвер ничего не имеет против развода.

- Что?

Либо ее изумление было искренним, либо она в самом деле была
замечательной актрисой.

- Мосье Пуаро! Вы это сделали! С первого раза! Да вы гений! Но как, как
вам это удалось?

- Мадам, я не могу принимать незаслуженные комплименты. Полгода назад ваш
муж написал вам, что решил согласиться с вашим требованием.

- О чем вы говорите? Написал мне? Куда?

- Насколько я понимаю, вы в то время находились в Голливуде.

- Но я не получала никакого письма! Должно быть, оно затерялось где-то. О
Господи, а я все эти месяцы голову себе ломала, чуть с ума не сошла!

- Лорд Эджвер полагает, что вы хотите выйти замуж за актера.

- Правильно. Так я ему написала. - Она улыбнулась, как довольный ребенок,
но тут же встревоженно спросила:

- Вы ведь не сказали ему про герцога?

- Нет-нет, успокойтесь. Я человек осмотрительный. Это было бы ни к чему,
правда?

- Конечно! Мой муж ужасно мелочный. Если бы он узнал, что я выхожу за
Мертона, он бы решил, что это для меня слишком жирно, и наверняка постарался
бы все испортить. Актер - другое дело. И все равно я удивлена. Очень. А ты,
Эллис?

Пока Сильвия разговаривала с Пуаро, ее горничная то исчезала в спальне,
то вновь появлялась, собирая разбросанную по стульям одежду. Я думал, что
она не прислушивается к беседе, но оказалось, она совершенно в курсе
событий.

- Я тоже, миледи. Похоже, лорд Эджвер сильно переменился с тех пор, как
мы его знали, - презрительно сказала горничная.

- Похоже, что да.

- Вы не можете понять этой перемены? Она удивляет вас?

- Да, конечно. Но, по крайней мере, мне теперь не надо волноваться. Какая
разница, почему он передумал, если он наконец-то передумал?

- Это может не интересовать вас, мадам, но интересует меня.

Сильвия не обратила на слова Пуаро никакого внимания.

- Главное, я теперь свободна!

- Еще нет, мадам.

Она нетерпеливо взглянула на него.

- Ну, буду свободна. Какая разница? Но Пуаро, судя по выражению его лица,
полагал, что разница есть.

- Герцог сейчас в Париже, - сказала Сильвия. - Я должна немедленно дать
ему телеграмму. Представляю, что будет с его мамашей!

Пуаро встал.

- Рад, мадам, что все получилось, как вы хотели.

- До свидания, мосье Пуаро, и огромное вам спасибо.

- Я ничего не сделал.

- А кто принес мне хорошие вести? Я ужасно вам благодарна. Правда.

- Вот так! - сказал мне Пуаро, когда мы вышли из номера. - Никого не
видит, кроме себя. Ей даже не любопытно, почему письмо лорда Эджвера до нее
не дошло! Вы сами видели, Гастингс, как у нее развито деловое чутье. Но
интеллекта - ноль! Что ж. Господь Бог не даст всего разом.

- Разве что Эркюлю Пуаро... - ввернул я.

- Веселитесь, мой друг, веселитесь, - невозмутимо отозвался Пуаро, - а я,
пока мы будем идти по набережной, приведу в порядок свои мысли.

Я скромно молчал, предоставив оракулу возможность заговорить первым.

- Это письмо, - вновь начал он, когда мы прошли вдоль реки некоторое
расстояние, - оно меня интригует. У этой проблемы есть четыре разгадки, мой
друг.

- Четыре?

- Да. Первая: письмо пропало на почте. Это в самом деле случается. Но
нечасто. Совсем нечасто! Если бы па нем был неверный адрес, оно бы уже давно
вернулось к лорду Эджверу. Нет, я не склонен верить такой разгадке, хотя и
она может быть верной.

Разгадка вторая. Наша красавица лжет, утверждая, что не получила письмо.
Это вполне вероятно. Она, если ей выгодно, может сказать что угодно, любую
ложь - и абсолютно искренне. Но я не понимаю, Гастингс, какую выгоду она
преследует в данном случае? Если она знала, что он согласен с ней
развестись, зачем было посылать к нему меня? Это нелогично!

Разгадка третья. Лжет лорд Эджвер. А если кто-то из них лжет, то скорее
он, чем она. Но я не вижу смысла и в этой лжи. Зачем придумывать письмо,
якобы посланное полгода назад? Почему бы просто-напросто не отвергнуть мое
предложение? Нет, я склонен думать, что он действительно писал ей - хотя
почему он вдруг так переменился, я понять не могу.

Таким образом, мы приходим к разгадке четвертого: кто-то похитил письмо.
И тут, Гастингс, перед нами открывается область очень интересных
предположений, потому что письмо могло быть похищено как в Англии, так и в
Америке. Похититель явно не хотел расторжения этого брака, Гастингс. Я бы
многое дал, чтобы узнать, что за всей этой историей кроется. А за ней что-то
кроется - готов поклясться.

Он помолчал и медленно добавил:

- Что-то, о чем я еще почти не имею представления.

Глава 5

Убийство

Следующим днем было тридцатое июня. Ровно в половине десятого утра нам
передали, что инспектор Джепп ждет нас внизу.

- Ah, ce bon Japp , - сказал Пуаро. -
Интересно, что ему понадобилось в такую рань?

- Ему нужна помощь, - раздраженно ответил я, - Он запутался в
каком-нибудь деле и прибежал к вам.

Я не разделяю снисходительности Пуаро к Джеппу. И не потому даже, что мне
неприятна бесцеремонность, с которой он эксплуатирует мозг Пуаро - в конце
концов Пуаро любит умственную работу и Джепп ему в какой-то мере льстит.