телефон. - Теперь вас больше никто не побеспокоит, - добавил он, поднимая
с пола рюкзак. - Наслаждайтесь жизнью, она так коротка!
Будет составлен протокол, будут соблюдены все формальности, и весьма
подробно будут описаны все факты дела. Не думаю, что это хорошая идея в
вашем положении. Я думаю, что вам лучше дождаться того парня, который
должен забрать вас после обеда. Уверен, что это самый лучший выход. А
потом вы придумаете гораздо лучшую историю, чем та, которая тут случилась.
Маркиз, можете трахать ее, пока не успокоитесь. Желаю счастья!
всего повторял Восборн? Что его таланты и способности вернутся к нему. "Но
вряд ли вы сможете связать их со своим прошлым". Прошлое. Какое оно было,
если судить по тем способностям, которые он проявил в течение последних
суток? Где он научился увечить людей ударами ног или рук? Как он узнал,
куда следует наносить удары? Кто научил его добиваться от окружающих
насильственных компромиссов? Как он находил в нужный момент верный шаг в
своем поведении? Где он научился тому, чтобы заметить возможность
немедленного вымогательства в простой беседе, которая происходила в мясной
лавке? Бог мой, как он мог это сделать?
распинаете себя, тем хуже вы будете себя чувствовать".
красным деревом. Сидя в кабине "ягуара" вместе с ключами,
позаимствованными у маркиза, пациент доктора Восборна рассматривал приборы
управления. Расположение их было необычным. Его прошлое ничего не
подсказывало о таких машинах.
почти добрался до Марселя. Маленькие квадраты каменных домов, как бы
выступающие из воды, узкие улицы и стены покрывали все окрестности Старой
Гавани. Он знал и не знал эту картину. Высоко вдали, на одном из холмов,
проступал силуэт кафедрального собора со статуей Святой Девы на шпиле.
Нотр-Дам-де ла Гард... Название само пришло к нему. Он видел этот собор
раньше и как бы не видел его никогда.
проезжая вдоль заполненной людьми улицы, с одной стороны которой
располагались дорогие магазины, в зеркальных витринах которых отражались
лучи полуденного солнца, а с другой стороны бесконечные кафе, выходящие
прямо на тротуар. Он свернул налево, направляясь к аккуратному заливу мимо
больших складов и маленьких фабрик.
использована. Пациент выбрал место для стоянки, припарковав машину у
обочины, и вышел. Невдалеке за металлической изгородью виднелась дверь
большого гаража. Вокруг сновали механики в спецодежде. Он прошелся вблизи
их, рассеянно оглядывая все, что попадалось на глаза, пока, пока не
заметил человека в халате, небрежно заколотой булавкой. Инстинкт заставил
его приблизиться.
минимуму, переправка "ягуара" с перебитыми номерами в Северную Африку была
гарантирована.
ровно одну пятую стоимости машины доктора, вернее маркиза де Шамбо. После
этого он поймал такси и попросил отвезти его к ростовщику, репутация
которого не отличалась бы особым блеском, и который не задает слишком
много вопросов. Просьба была понятной, ведь это был Марсель. И через
полчаса золотой браслет-часы уступили место на руке хронометру фирмы Сейко
с компенсацией в виде 800 франков. Все имело свое значение, а хронометр
имел противоударный механизм.
магазин в юго-западной части улицы Каннабьер. Одежда была выбрана с полок
и с вешалки, оплачена и одета в примерочном помещении, взамен там была
оставлена немного неподходящая по размеру одежда маркиза де Шамбо. На
стенде в соседнем зале он выбрал мягкий кожаный чемодан: в него были
помещены дополнительные покупки вместе с брезентовым рюкзаком. Он взглянул
на часы: было около пяти часов, вполне подходяще, чтобы найти подходящий
отель.
улице Сарацинов необходимо было немного отдохнуть. Это свидание было
подготовкой к более ответственному свиданию в Цюрихе.
уличных фонарей вырисовывали причудливые картины на гладкой ровной
поверхности стен и потолка. Ночью в Марселе наступала быстро, и вместе с
ней к нему возвращалось неосознанное чувство свободы. Это было похоже на
то, как гигантское одеяло, сшитое из тишины и темноты, заглушало т
отгораживало от него грубый и слепящий дневной свет. Про себя он узнал еще
кое-что: ночью он чувствовал себя гораздо увереннее. Как полуголодный кот,
который предпочитает охотиться ночью. Здесь же было противоречие: в
течение всего времени, проведенного в Порт-Нойра, он жаждал только
солнечного света и ничего больше.
события уличали во лжи мысль об успешной охоте на дичь ночью. Двенадцать
часов назад он находился на рыбацкой лодке в Средиземном море с целым
набором целей в голове и двумя тысячами франков, спрятанных на поясе. Две
тысячи франков несколько меньше, чем пять сотен американских долларов
согласно курса обменного стола в холле отеля. Теперь же он был полностью
экипирован и отдыхал в приличном отеле, имея чуть больше 23 тысяч франков,
лежащих в роскошном бумажнике, принадлежащем маркизу де Шамбо. Это почти
шесть тысяч американских долларов.
не превышала 200 ярдов. Сплошной стеной стояли почти не освещенные старые
каменные здания, окутанные туманом, поднимающимся от залива. Это было
удобное место для встреч людей, которые не хотели иметь лишних свидетелей.
было кафе Ле Бок дю Мер. Оно находилось прямо в центре узкой улочки, в
доме начала XIX века. Часть помещения была переделана под огромный бар со
столиками, примерно столько же места занимали места для более уединенных
встреч: там были расположены кабинки. Он медленно шел по центру между
заполненными столиками, пробивая себе дорогу сквозь дыма, качающихся
рыбаков, пьяных матросов и размалеванных проституток. Он вглядывался в
посетителей кабинок, делая вид, что ищет членов своего экипажа, пока не
увидел капитана рыбацкой лодки.
раньше.
одиннадцатого.
такое есть.
переделать его могла привести к катастрофе. Однако, при большой
тщательности, мастерстве, профессиональном оборудовании и виртуозной
работе - это было возможно.
даже такой срок уже давит на мастера. Он будет недоволен спешкой.
себя.
Порт-Нойра? Уж не алмазы ли?
доставая из кармана небольшую квадратную карточку. - Уверен, что вы
сделаете из нее то, что надо.
уже свернул под столом пять сотен франков. Совещание было закрыто.
Покупатель вышел из кабинки и стал пробираться к выходу через кричащую
толпу.
было. Только реакция. Интуиция казалась случайной, однако глаза,
уставившиеся на него, случайными не казались. Казалось, что они вылезают
из орбит, расширяясь от недоверия и находясь на грани ужаса.
заметался в толпе.