Чтение 7–й страницы книги ~Утро

- У меня идея!

- Ну, говорите.

- Пойдем в гостиницу и ляжем спать.

Итак, мы возвращаемся в гостиницу, поднимаемся на четвертый этаж
лифтом и желаем друг другу спокойной ночи.

Но прежде чем разойтись по комнатам, Мод говорит:

- Альбер, не считайте меня нахалкой, если я попрошу вас не оставлять
гостиницу, не предупредив меня. Должна вам сказать, что Франкфурт -
довольно опасный город, особенно ночью.

- Не волнуйтесь, - отвечаю я. - А если хотите быть совсем спокойной,
можете взять меня в свою комнату.

- Лучше идите к себе. - Ее голос дикторши звучит приглушенно-мягко. -
Ничто так не укрепляет здоровье, как спокойный сон и одиночество. Знаю это
по собственному опыту.

- Мне необходим ваш паспорт, Альбер, - говорит Мод на следующее утро.

- Зачем?

- Это связано с определенными формальностями.

С этой женщиной напрасно спорить. Четвертый день мы с нею в этом
городе, но я изучил ее достаточно хорошо. Она любезна и уступчива во всем,
кроме главного - того, что касается плана. Того плана, что у нее в голове.
Того плана, о котором мне по сию пору ничего не известно.

Когда недостает сведений, остаются догадки. Фразу "несколько дней",
наверное, надо было понимать как несколько недель. То ли потому, что
американец меня обманул, или же потому, что изменился план, или потому,
что возникли непредвиденные осложнения. Как бы там ни было, нервозность не
поможет.

Когда приходится ждать, а тебе не терпится, лучше всего повторять:
все, что делается, - к лучшему. Допустим, что Шмитхаген передал мое
послание на следующий день, что оно появилось на столе у генерала еще
через день, а Центр имел под рукой все необходимое, - тогда можно
рассчитывать, что в четверг или в пятницу Шмитхаген получит еще один
конверт с документами и указаниями - только на этот раз уже не для Петко
Земляка, а для меня.

Не раньше чем в четверг или пятницу. А сегодня вторник.
Следовательно, надо подождать. Я готов ждать до посинения, лишь бы только
моей даме не пришло в голову переехать из Франкфурта в Дюссельдорф или
Бремен.

- А как же передвигаться без паспорта? - спрашиваю после
продолжительной паузы.

- Точно так, как вы передвигаетесь сейчас. Паспорт - не средство
передвижения.

Предыдущие дни мы согласно с моими пожеланиями находились каждый в
своей комнате, за исключением совместных походов в ресторан и кафе. Два
раза за время таких вылазок Мод встречалась со своими знакомыми и
обменивалась с ними несколькими словами. Очевидно, случайные встречи со
случайными знакомыми, ибо я не слыхал адресованной мне фразы: знаете ли вы
этого человека?

А сегодня незадолго до обеда она неожиданно заглянула ко мне в
комнату:

- Альбер, мне надо купить крем для лица. Не будете ли вы так добры
сопроводить меня?

Эта любезная фраза на самом деле означала: иди со мной.

- Зачем вам крем? - сказал я, лишь бы что-то сказать. - У вас
чудесная кожа. Если вы прикажете мне вас поцеловать, я соглашусь.

- Если у женщины хорошая кожа - значит, она старательно следит за
ней, - ответила дама, оставив мое предложение без внимания.

- Не лучше отложить покупку на более позднее время, а сейчас
заскочить куда-нибудь пообедать? - предлагаю я.

- Сделаем и то и другое, - говорит Мод. - Только на пять минут
забежим в "Карлштадт". Как раз за этим магазином есть чудесный ресторан.

Предложение подано как чистейшая импровизация. Но в наших кругах люди
недоверчивы, и я подозреваю, что покупка - только повод для того, чтоб
затянуть меня именно в этот чудесный ресторанчик за "Карлштадтом".
Подозрение перерастает в уверенность: когда через каких-то четверть часа
после того, как мы уселись, к нашему столу подходит невысокий, смахивающий
на пивную бочку, краснощекий господин.

- О Мод! Куда вы исчезли? - радостно выкрикивает незнакомец.

- Вот я перед вами, Франк, - успокаивает его дама. - Садитесь, если у
вас нет другой компании. Это - господин Каре.

Оказывается, что у незнакомца нет другой компании и он очень-очень
рад познакомиться с господином Каре.

Судя по тому, как разговаривает краснощекий с кельнером, он тут
постоянный посетитель, хорошо знает не только кухню, но и винные погреба
этого заведения.

Первого поданного блюда мне вполне достаточно, чтоб утолить голод,
поэтому появление еще и свиной ноги меня больше пугает, чем радует.
Отодвигаю тарелку и зажигаю сигарету. Это не остается незамеченным.

- Какое варварство, уважаемый господин Каре! - замечает Франк с
полным ртом. - Эта свинья пожертвовала своей жизнью ради нас, а вы
отвечаете на ее самопожертвование неуважением.

- У Альбера всегда плохой аппетит, - старается оправдать меня Мод. -
Но у него есть другие достоинства. Он с первого взгляда определяет
профессию и происхождение человека.

- Боюсь, что ко мне вам придется присматриваться долго, - скептически
качает головой Франк. - Ну хорошо, смотрите сколько хотите, и делайте свои
выводы.

Он вызывающе моргает своими блестящими темными глазами, потом снова
переключает свое внимание на свиную ногу.

- Наверное, Мод переоценила мои возможности, - замечаю я. - Но если
речь идет об угадывании, то вы американец немецкого происхождения, видимо
торговец.

- Я же вам говорила, что он угадывает! - довольно улыбается дама.

- А я разве не говорил, что со мной дело сложное? - возражает
толстяк. - Чтоб ваш ответ был точнее, надо было добавить для приправы и
кое-что итальянское.

- Не будьте таким мелочным, - протестует Мод. - Альбер угадал.

- Я совсем не мелочный, - протестует, в свою очередь, Франк. - Для
меня эта итальянская приправа очень важна. Мать у меня была итальянка,
отец - немец, и мое рождение связано с созданием политической оси Рим -
Берлин, смерть отца связана с крахом этой оси в борьбе с большевиками, а
следующий брак моей матери - с приходом американцев.

- Хорошо хоть, что ваша мать не вступила в брак с русским, - бросает
Мод.

- Расположение фронтов исключало такую опасность, - замечает Франк. -
Но если учесть, как развиваются события, не будет ничего удивительного,
если ваша дочь или даже вы сами выйдете замуж за китайца.

- Кажется, я уже говорила вам, Франк, что ваши шутки...

- Никаких шуток, милая, никаких шуток. В один прекрасный день в самом
деле может случиться так, что нам придется выбирать между китайцами и
русскими. Что вы думаете по этому поводу, уважаемый Каре?

- Меня больше волнует финансовый застой, - бормочу я.

- Что ж, Франк, - говорит через какое-то время Мод, отодвигая от себя
пустую посуду. - Альбер боится кризиса, вы боитесь русских и китайцев,
вообще у каждого свои страхи.

- Нет, милая, я ничего не боюсь, - возражает толстяк. - Думаю, пока
китайцы завладеют этим миром, я успею перебраться на тот свет... Римская
империя рушилась целых два столетия. Наша агония продлится, по крайней
мере, несколько десятилетий.

- На вас плохо сказывается пребывание в Европе, - констатирует дама.
И, обращаясь ко мне, поясняет: - Фрак - американец, который получил
европейское воспитание.

- В ее словах есть частица правды, - подтверждает гость. - Матери я
обязан знанием итальянского и немецкого языков, а отцу - невозможностью
использовать эти знания в Европе. Прошла уже целая вечность с тех пор, как
я тут живу. Вообще я утратил американский оптимизм, не успев обрести его.
Знаете ли вы, что у нас, за океаном, глупость называют оптимизмом?

Он еще какое-то время распространялся в том же духе, поощряемый
короткими репликами дамы, а я, глядя сквозь витрину на панораму торговой
улицы, спрашивал себя: какова настоящая цель этой случайной встречи, если
такая цель вообще существует?

В диалоге между Мод и Франком за чашкой кофе некоторые реплики
заставляют меня насторожиться.

- Мы не нарушили ваших планов тем, что забрали вас к себе? -
спрашивает Мод. - Возможно, вы хотели сесть где-то в другом месте?

- Да. Или, собственно, нет. Я надеялся встретить тут одного
знакомого, но он не пришел.

- Очень плохо с его стороны, если он вам обещал.

- Скорее это было полуобещание. Он очень занят. Люди, от которых мы
зависим, всегда очень заняты.

Дама не возражает. Она потеряла всякий интерес к разговору. Франк
также. Поэтому приглашаем официантку, чтоб расплатиться. Как всегда, плачу
я. Обыкновенная игра в джентльменство - не больше. Мод всегда возвращает
мне деньги... "Накладные расходы за мой счет", - говорит она. По этому
поводу я не возражаю. У меня нет никакого желания финансировать чужие
операции. Не такой я богатый. Если будет возможность продолжать