лет после этого читаю вам Пушкина и Достоевского!
сыновья были героями, а я в шестьдесят втором, - негодяй и дурак. Не надо
проводить таких сравнений, они оскорбляют память ваших детей. До свиданья,
Дев Иванович.
старика - сутулого, в заплатанной парусиновой толстовке, среди книг и
карандашных рисунков, рядом с поломанной тахтой, укрытой порыжелым
одеялом, прожженным в нескольких местах папиросами.
старик сидел с ним и читал ему стихи, когда он, радуясь, жарил яичницу с
луком и пел греческие песни; когда он помогал ему решать проклятые
геометрические задачи; когда он спасал его перед директором за все те
штуки, которые Ленька проделывал. Он вспомнил, как старик приглашал его в
театры и ужасно конфузился из-за того, что у него были рваные ботинки, и
поэтому не вставал с кресла и не выходил в фойе. Все это вспомнил Ленька,
и лицо его тряслось все больше и больше, а старик стоял молча и не смотрел
на него, а только быстро моргал глазами и все время поводил головой, как
лошадь, которой трет хомут.
Лев Иванович, не сердитесь только, миленький...
завучем из-за бульдога, я пошел в школу, но там завуч сказала мне, что я
из школы исключен и к экзаменам на аттестат зрелости допущен не буду. Это
было как гром среди ясного неба. Я вышел из школы и долго думал: что же
сейчас надо делать? Сначала я подумал, что надо пойти к отцу и все ему
рассказать, но потом я вспомнил, что он последний месяц был занят очень
сложной работой, и решил, что этот сюрприз ему не очень-то поможет. Льва
Ивановича Страхова, с которым я хотел посоветоваться, в школе не было,
дома - тоже. Тогда я пошел по улице. Я шел и думал, что же предпринять.
Настроение у меня было отвратительное. Около гастронома ј 17 я
остановился, потому что вспомнил, что у меня в классе осталась книга
Фадеева "Молодая гвардия" и в ней расчетная книжка за коммунальные услуги.
Утром мне мать дала денег в попросила после школы уплатить за квартиру. Я
вернулся в школу и попросил нянечку, тетю Катю, вынести мне книгу. Она мне
книгу вынесла. Я спросил ее, где бульдог. Она ответила, что за ним пришел
хозяин. Хоть здесь-то обошлось, подумал я, потому что бездомный пес в
городе - это очень тяжкое зрелище. Я бульдога нашел на улице, он бегал и
скулил. Он еще щенок, и я решил, что его нельзя оставлять на улице.
Поэтому я его привел с собой в класс. Без всяких хулиганских целей. Я
думал, что он будет спокойно сидеть.
же гастронома я встретил двух молодых людей, которые предложили мне
присоединиться к ним на пол-литра. У меня были деньги на квартплату, и я
решил вместе с ними выпить, потому что настроение было отвратительное и
положение - безвыходное. Мы выпили бутылку водки без закуски. Потом я
купил еще одну бутылку, мы и ее выпили; я очень опьянел и стал читать моим
знакомым стихи. Имен я их не знаю. Тот, что был повыше, в кожаной куртке,
называл своего приятеля обезьяньим именем "Чита". Чита - невысокого роста,
в сером костюме, русоволосый, а глаза у него очень большие и темные, почти
без зрачков. Что было потом, я плохо помню. Кажется, мы еще раз пили
водку. Помню, когда я декламировал Есенина: "Я читаю стихи проституткам и
с бандитами жарю спирт", - они стали обнимать меня и целовать. Это я
запомнил очень ясно, потому что я всегда запоминаю, как и кто реагирует на
стихи. Потом еще, я припоминаю, они пели песню. Если возникнет надобность,
я ее, наверно, смогу припомнить и написать в дополнение к протоколу
допроса. Отрезвел я, когда они закрыли дверь кассы и длинный, в кожаной
куртке, вытащив наган, сказал: "Руки вверх! Ни с места!" Тут я сразу же
отрезвел и очень испугался. Я попятился к двери, но тогда Чита достал
финку и сказал мне: "Иди к окну". Я отошел к окну. У меня затряслись руки
от страха, и я положил книгу Фадеева на стол; по-видимому, тогда из книги
выпала расчетная книжка за коммунальные услуги. Когда я отходил к окну,
кто-то из работников кассы сказал: "Вы с ума сошли! Это же грабеж!"
Длинный что-то крикнул, но в это время зазвенел звонок. Длинный выстрелил
и побежал к двери, следом за ним кинулся Чита. Потом убежал я. Куда я
бежал - не помню. Знаю только, что долго стоял в каком-то парадном и меня
сильно тошнило. Я очень долго стоял в парадном, дожидаясь темноты. Там,
помню, был автомат, и я, чтобы не вызвать подозрений, почти все время
держал трубку около уха, когда слышал шаги на лестничной клетке. Да, еще
помню, что, когда мы подходили к кассе, длинный сказал: "Витька - б...,
оставил нас без колес". Кто такой Витька и что значит "колеса", не знаю, и
разговора об этом больше не было.
пришел поздно, и в силу некоторых домашних причин я ему рассказывать
ничего не стал, чтобы еще больше не нервировать. Зачем я похитил его
пистолет, объяснять сейчас не буду, потому что если бы даже и объяснил, то
вы, естественно, вправе мне не поверить. Вот и все, что я могу сказать.
Написано мною собственноручно. Леонид Самсонов".
на листке бумаги: "Пусть Валя пройдется по кличке Чита. Свяжется с
отделениями. Кличка заметная, участковые должны знать".
Чита проходил через дежурную часть по какому-то х-хулиганству.
мы, понимаешь?
дал отрицательный ответ: в кассе стреляли из другого пистолета.
спросил:
сходишь в гастроном?
плитка - пельменей сварили.
наверное, г-голоден. Кстати, где Росляков?
давай вместе с тобой в-вспоминать все то, что говорили те д-двое. По
отдельным словам, по выражениям. Ты же поэт, нап-прягись. Кстати, ты
рассказы Чапека любишь?
сыщикам установить номер машины по своим хитрым ассоциациям... Помнишь
эт-тот рас-сказ?
буду обещать. А в-вот ответь мне, пожалуйста, что ты делал восьмого мая?
Львом Ивановичем ходили в букинистический. За томиком Хлебникова.
Аникина Наталья
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Сертаков Виталий