Чтение 7–й страницы книги ~Снайпер~

возможно, мы разрастемся и предложим эти патроны и гражданскому
населению, если, конечно,

удастся добиться репутации
организации, заботящейся о соблюдении законности.

- Ну и что же вы от меня хотите?

- Мистер Суэггер, я ищу профессионального стрелка,
который бы летал по

всей стране и проводил показательные
стрельбы для полицейских департаментов с целью повышения уровня
боевой подготовки их подразделений "СВИТ". Но мне нужен человек
с репутацией. Такой, который, побывав во всякого рода
переделках, остался жив и вернулся домой целым и невредимым.

- Почему вы не выбрали Карла Хичкока? Он же знаменитость.
О нем написаны кипы книг, его везде знают, повсюду рекламируют.
Он - номер один.

- Карл привык получать слишком много денег

за свое
участие в различных мероприятиях. За одно

- единственное
выступление в стрелковом шоу ему платят две тысячи долларов. Вы
слышали об этом?

- Карл всегда был счастливчиком.

- В графстве Гарритт,

штат Мэриленд, у нас есть свое
собственное оборудование, на котором мы проводим испытания. Мы
хотели

бы, чтобы вы

слетали туда на выходные. За наш счет,
разумеется. Вы привезете с собой свою самую лучшую винтовку и
самые удачные патроны собственного изготовления. 0'кей? Там, на
стрельбище, вместе

с несколькими нашими стрелками и
конструкторами

вы выпустите

по мишеням несколько

своих и
несколько наших патронов.

Если вы согласитесь на наше
предложение, то тогда вы сможете сравнить

свои патроны с
нашими, а также определить кучность и точность стрельбы. Это
все, чего мы

хотим.

Не торопитесь с ответом. Дайте нам шанс
убедить вас в искренности наших слов. Главное - чтобы вы
поверили нам, все остальное приложится.

У Боба не было ни желания, ни необходимости покидать свои
горы. Дело в том, что за исключением редких вылазок из дому -
чтобы постричься, купить журналы и раз в месяц оплатить счета
за почтовые услуги, да еще, может

быть, одной или двух
дружеских встреч с Сэмом Винсентом и

традиционного посещения
врача для проверки общего состояния здоровья и зубов, - он за
последние пять лет никуда отсюда не уезжал.

- Работа предстоит большая, - сказал полковник. - Я
облечу

с вами всю страну, и вы встретитесь с людьми, которые
будут относиться к вам с уважением. Вы сами знаете, что после
Вьетнама мир очень сильно изменился. Говорят, что вьетнамский
синдром умер. Только что закончилась война, которую мы
выиграли. Это было сложное время, и теперь каждый, кто когда-то
служил в вооруженных силах, снова может стать героем. Вы можете
добиться того, чего вам не удалось достичь тогда. К вам будут
относиться с уважением, любовью и должным вниманием.

Боб скривился. Он поверит этому только тогда, когда
увидит

все своими собственными глазами. Конечно, он понимал,
что не сможет остаться здесь навсегда... Он еще раз взглянул на
патрон. Любопытно. Эта проклятая вещичка выглядела так, будто
ею можно было на лету отстрелить комару яйца. Но качество
всегда

определяется

стрельбой, а не внешним видом. Боб
почувствовал, как в голове у него что-то странно зазвенело.
Резкая

боль. С тех пор как он бросил пить, у него еще никогда
так сильно не болела голова.

- Когда?

- А когда вам удобно?

- Сейчас я не могу. Есть некоторые проблемы с винтовкой.
Скажем, на следующие выходные?

- Прекрасно. Как вам будет удобно. У вас есть кредитная
карточка?

- Да, есть.

- Тогда, если вам это не трудно, купите себе билеты сами.
Сохраните, пожалуйста, все квитанции - мы их потом оплатим. Или
вы можете прямо сейчас подписать контракт. Тогда мы вам сразу
выпишем аванс и...

- Сейчас я у вас никаких денег не возьму.

- Извините, я не подумал. Может быть, вас подбросить в
балтиморский аэропорт или лучше арендовать для вас машину?

- Благодарю вас, я бы предпочел машину.

- Договорились.

- Тогда

все, - сказал Боб. - А теперь мне надо идти
кормить эту чертову псину.

Глава 3

Боб благоразумно напел справки. С автозаправочной станции
Билла Доджа в Эксксонс, на 270-й дороге, он позвонил своему
старому приятелю, который уже тридцать лет был мастер-сержантом
и служил сейчас в Отделе комплектования в Пентагоне. Боб задал
ему несколько конкретных вопросов. На следующий день он полупил
телеграмму с отпетом. В ней говорилось:

"СТАРИНА, ТВОИ ПРИЯТЕЛЬ ПОЛКОВНИК КРЮС ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТОТ,
ЗА КОГО СЕМ ВЫДАЕТ.

ОН ВОЗГЛАВЛЯЛ

АТАКУ БТР-ов НА СКРЫТЫЕ
ОГНЕВЫЕ ПОЗИЦИИ, БЫЛ ДВАЖДЫ РАНЕН, САМ ВЫВЕЛ ВСЕХ СВОИХ ЛЮДЕЙ
ИЗ-ПОД

ОГНЯ. ГОВОРЯТ, ОН СТАЛ ПОЛИЦЕЙСКИМ В АРИЗОНЕ. СЭМПЭ
ФИДЕЛИС", ТВОЙ БРАТ".

Прочитав

телеграмму. Боб направился в бюро путешествий
Сары Винсент - Сара была дочерью Сэма Винсента, причем она была
настолько некрасивой,

что пугала даже Майка, - и, заказав там
билеты, договорился с Сэмом, что тот будет раз или два в день
заходить к нему домой, проверять, все ли у него в порядке, и
кормить собаку. После этого он стал готовиться к тому, чтобы
снова вернуться в тот мир, из которого когда-то ушел. Все было
хорошо, даже слишком... до последней ночи. Он знал, что утром
ему придется рано встать, чтобы отправиться в Литл-Рок, и в
принципе уже был готов лечь спать.

Все вещи были собраны и проверены. В этот момент это и
случилось. Все произошло очень быстро, неожиданно и без
всяких предварительных симптомов. Просто случилось - и все тут,
никуда не денешься.

Неприятное состояние. Последний раз ему было так плохо,
когда

президент громогласно заявил, что эта маленькая
"войнушка" в пустыне закончилась победой Америки, и когда вся
страна

по этому поводу пировала как сумасшедшая. Все были
счастливы, кроме него и, наверное, еще миллиона парней, которые
мысленно задавали себе вопрос, почему их двадцать лет назад не
наградили такими же орденскими ленточками. Тогда для получения
таких орденов имелись хотя бы заслуженные основания.

"Ну, теперь началось", - подумал Боб, чувствуя огромное
желание опрокинуть стаканчик писки, чтобы

хоть чуть-чуть
успокоиться. Но он прекрасно понимал, что если будет первый
стакан, то за ним будет и второй, и третий...

Кроме того, в доме виски не

было, вообще никакого
спиртного, ничего такого, что могло бы притупить боль,
мучающую его мозг. Он припомнил убитого им ВК, который оказался
всего-навсего восемнадцатилетним парнишкой с мотыгой, - при
слабых

лучах заходящего солнца в девятикратный прицел на
удалении восьмисот ярдов эта мотыга выглядела как автомат
Калашникова. Ему припомнился

запах сожженных деревень после
проведения операции "Поиск и уничтожение", плач женщин и глаза
этих проклятых Богом

детей,

которых он не мог забыть еще со
времен

своего

первого приезда во Вьетнам. Снова вспомнились
"брюходни", как они их тогда называли, - это когда приходилось
ползать в высокой траве, избегая

открытых пространств и
возвышенностей, когда проклятые муравьи ползали по всему телу
и повсюду, шипя, скользили отвратительные змеи, а ему
приходилось лежать, ожидая порой по нескольку дней, пока
кто-нибудь подойдет ближе чем на восемьсот ярдов - такова была
дальнобойность

прицельного огня, - и тогда он его завалит. Боб
вспомнил, как

они падали, когда он попадал: как безжизненные
тряпичные куклы, без всякого сопротивления, лишь поднимая при
этом вокруг себя небольшое облако пыли. Так гибли многие из
них. Эти, так называемые "санкционированные", отстрелы всегда
проводились в

присутствии наблюдателя, чтобы потом их можно
было зарегистрировать

в журнале учета и включить в отчет. Но
чаще всего он вспоминал тот ужасный шок, который испытал, когда
его бедро вдруг стало неметь и он, рухнув на землю, стал
сползать по насыпному скату переднего края обороны. Посмотрев
вниз, он увидел разорванное мясо и пульсирующую кровавую плоть.
Сейчас, вспомнив об этом, он медленно положил руку на то место,
где была рана, и она снова заныла. Потом он вспомнил, как к
нему стал спускаться Донни. "Нет! - заорал ему Боб. - Назад! Не
высовывайся!" Но его крик застыл в воздухе в тот момент, когда
прилетевшая издалека пуля, навылет пробив грудь Донни, вышла
через позвоночник. Он умер еще до того, как упал рядом с Бобом.
Потом мертвый Донни все утро лежал с ним рядом...

- Уму непостижимый выстрел, Боб, - сказал ему позже
майор.

- Мы накрыли

его за тысячу ярдов. Кто знал, что они