описывает свои утренние похождения в борделе. Именно Ннанджи была отведена
важная роль в миссии богов, почему Уолли и подвели к необходимости принять
от него четвертую клятву, скрепляющую их братскими узами.
если он не пойдет? Что станут делать боги?
берега. На его место тут же встал другой корабль, и два резвых, юных Вторых
прыгнули на берег, не дожидаясь сходен. Их приветствовали Четвертый и трое
Третьих, в которых Уолли узнал последователей добычливого Шестого. К
рассвету этот Шестой соберет всех свободных воинов в городе.
моряков. Он облокотился о поручни, рядом стоял Ннанджи, а за ним стояла
Тана.
бодро марширующих на поиски Шестого, чтобы ему присягнуть.
собрал свою личную армию. Ннанджи скривился - Шестой значительно превосходил
его по званию.
она согнала столько воинов в Тау? До Касра далеко. Я уверен, что Богиня
преследует более достойные цели.
Дри и Уо. И в Ки Сан тоже. Даже в Кво.
Богиня использует соседние порты как промежуточные стоянки...
брат! Один день по дороге и двадцать недель по воде.
лицо его запылало под стать волосам; возможно, его нравственные устои
несколько укрепились.
пути были весьма редки в Мире. Карт в нем не существовало вовсе из-за
отсутствия письменности, а также неустойчивости географии, которая менялась
по прихоти Богини. Но Уолли имел мысленное представление о ландшафте Мира и
сейчас собирался им воспользоваться. Что имел в виду Ннанджи, напуская на
себя эту улыбочку?
наставника. Самому ему нужно было сначала справиться в сутрах.
городов.
новому городу. В настоящее время они контролировали весь левый берег внутри
петли. Путешествие по Реке через Черные Земли становилось весьма трудным, а
порой и невозможным, таким образом, РегиВул закрылась. Следующим шагом,
очевидно, будет нападение через Реку.
из древнейших саг. Я думаю, его разрушали и отстраивали десятки раз.
разглядыванию уходившего за корму причала, его уже скрывал лес мачт и
парусов. Теперь, когда детали стирали в расстоянием, Тау еще больше походил
на английский городок времен Тюдоров.
когда мы здесь были, ты сказал... - Тут его глаза несколько выпучились,
голос попытался передразнить бас Шонсу:
и стану ривом. И заведу семерых сыновей, как старый Киониарри. И семерых
дочерей, если Джия согласится на это!" А я тогда еще удивился и спросил:
"Ривом? А почему не королем?" На что ты ответил: "Слишком много
кровопролития, чтобы основать королевство, и слишком много хлопот, чтобы его
удержать. Но Тау, думаю, мне подходит".
сказал ни слова по поводу данного экскурса в прошлое, оба понимали, что это
было мальчишеством со стороны Ннанджи. Но Тана недоверчиво посмотрела на
него.
дрожало над Рекой, слабо попахивая горелой соломой, а вода мертво лежала,
как масло. Над головой нестерпимо синело небо, а вокруг было только белое
ничто. Томияно даже и не пытался плыть, и "Сапфир" встал на якорь. Другие
заштилевшие корабли изредка показывались на горизонте, словно очерчивая
своими флагами границу Мира, остальное же время "Сапфир" казался покинутым и
богами, и людьми.
было в Каср. Встать во главе Ее сбора - так считали они. Почему же Она не
торопится доставить его туда? Не обидел ли он Ее чем-нибудь? Не облекая свою
тревогу в слова, моряки хранили, как всегда, нервное молчание. Они чистили,
натирали и драили; готовили одежду на зиму; учили молодых премудростям
плавания по Реке и правилам мореходов; ждали ветра.
помогать миссии Шонсу, быть проводником воли богов, которую они время от
времени проявляли. Но он не знал, как понять эту неожиданную задержку.
Казалось странным, что Она не перенесла Шонсу прямо на Свой сбор сразу после
битвы при Ове с колдунами, но, возможно, воину было дано время на раздумье.
Похоже, многое волновало этого великана, кое о чем он взволнованно говорил,
кое-что предпочитал не обсуждать и все время неотступно думал, становясь не
похожим на самого себя. А Бог ветров нес их раздутые паруса - до
сегодняшнего дня.
причина. Боги то ждали, пока что-то произойдет, то - пока смертные
догадаются, что от них требуется сделать. Хонакура подозревал, что следующий
ход за смертными - иначе почему корабль был окутан туманом? Это походило на
то, как он сам в прошлом неоднократно заставлял ошибавшихся подопечных
медитировать, пока не станет ясным причина ошибки. После полудня он начал
серьезно беспокоиться.
носовым кубриком подростки обступили Новичка Катанджи. Судя по доносившемуся
хихиканью, мальчик рассказывал грязные анекдоты. Женщины, в основном
собравшись на корме, штопали, вязали и болтали. Пара мужчин рыбачили.., без
особой надежды на успех, как он мрачно отметил.
Адепт Ннанджи с Новичком Матарро и Ученицей Таной сидели вокруг трех
перекрещенных мечей. Это был идиотский способ воинов заучивать сутры. Жрецы
учат их, прогуливаясь туда-обратно, гораздо более полезный и эффективный
метод - мускульная деятельность стимулирует работу мозга.
нужно поразмышлять, и его оставляли одного всегда, когда ему это
требовалось. С ним была его рабыня, значит, сейчас он, возможно, думал
вслух, а не про себя, как делал, находясь в уединении. Однако они молчали,
что было необычно. Шонсу, пожалуй, был единственным воином во всем Мире,
разговаривающим со своей ночной рабыней - за исключением, конечно, слов
"ложись".
часами обрезками дерева и инструментами из корабельного сундука. Он
отказывался говорить, что делает, но занятие это ему определенно не
нравилось, руки его были слишком велики для тонкой работы и лучше
управлялись с рукояткой меча, чем с ручкой ножа. Он хмурился, помогал себе
почмокиванием языком, резал пальцы. Затем, внимательно рассмотрев то, что
получилось, начинал все сначала. И не говорил, зачем.
встречали его прежде. Шонсу сказал, что он может доходить с РегиВула, где
Бог Огня пляшет на вершинах. Светящаяся пыль оседала на досках палубы.
вспомнилось, как мать его пекла хлеб, когда он был еще мальчишкой, он вдруг
ясно увидел, как она проводит ножом по краю миски, чтобы вытряхнуть на стол
готовый каравай. Это Богиня посылала ему весть, что приближающаяся смерть не
страшна, она не конец, а начало чего-то нового и увлекательного. Когда он
покидал Ханн с Шонсу, то молил продлить ему эту жизнь, чтобы увидеть
завершение миссии Шонсу. Теперь он не был уверен, хочет ли этого, возможно,
он будет счастливее, не зная.
Трубников Александр
Мацумото Сэйте
Буркатовский Сергей
Ильин Андрей
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман